Рядом завозилась Вика. Потянулась по-кошачьи и сладко зевнула. Выглядела она настолько сексуально, что мои тревожные мысли как ветром сдуло. Приобняв жену, я нежно прильнул к ее устам. Спросонок орчанка не сразу сообразила, что к чему, буркнула нечто невнятное, но потом в свою очередь обняла меня и начала отвечать. Почувствовав пробуждающееся желание, я удвоил усилия, но внезапно любимая отстранилась, облизнула губы и сощурилась:

- Ты что, уже успел позавтракать?

- Извини, - смутился я. - Пока ты спала, Ушастик опять принес какую-то гадость. Сейчас схожу, зубы почищу.

- А ну, лежать! - скомандовала Вика и одним гибким движением оседлала мои бедра. - Пока с долгами не рассчитаешься, никуда не отпущу!

Подивившись решительности супруги, я без возражений уступил ей верховодящую позицию, а сам принялся беззастенчиво любоваться ее телом. Бесспорно, привлекательности моей половинке было не занимать, но этим утром орчанка показалась мне еще прекраснее. Не представляю, что тому виной - вчерашняя неудовлетворенность или бьющие в окно солнечные лучи, которые, путаясь в растрепавшихся волосах девушки, превращались в эдакий золотой нимб и делали Вику похожей на ангела, но у меня дух захватило от восхищения. Моя пре-елесть!

Это была последняя членораздельная мысль, после чего сознание захлестнула волна страсти, и я активно включился в процесс. На шум к нам заглянула любопытная Лисенок, тихо ойкнула и поспешила ретироваться. Любимая на появление ребенка никак не отреагировала, а я был настолько увлечен великолепной грудью, предоставленной хозяйкой в мое полное распоряжение, что проигнорировал бы и вожака зомби, если таковой решит заявиться к нам на огонек.

Надо заметить, мой разум не впервой переходил в режим 'тотального игнора' во время секса с супругой, и по этому поводу я не переживал, списывая все на проделки орочьих амулетов. Но сегодня излишняя зацикленность на процессе соития сыграла со мной злую шутку. Лаская аппетитные полушария, я не сразу подметил странное ощущение, зародившееся где-то в кишечнике. А зря! Данное ощущение быстро окрепло и приобрело форму вполне определенных позывов. И вот, финишная прямая на дороге в рай, до сладкого взрыва остались считанные секунды, а я внезапно понимаю, что сейчас реально обделаюсь. Полный песец!

Кратко, но емко выразив свое отношение к ситуации на великом и могучем, я сбросил с себя Вику и в чем был, то есть в неглиже, кинулся на улицу. Чудеса случаются, и до туалета я добежать успел, после чего выяснил, что на продолжение любовных утех в ближайшем будущем рассчитывать не приходится. Мой кишечник превратился в натуральную реактивную трубу и ни в какую не желал успокаиваться. Вдобавок ко всему меня бросило в пот. Вся кожа покрылась темноватыми капельками, которые собирались в струйки и периодически стекали вниз, порождая ощущение щекотки, которое неимоверно раздражало. Если это - результат работы всего лишь 'заготовки', я даже представить боюсь, что со мной сотворит очищающий настой, доведенный до нужной кондиции.

Немного погодя, когда процесс немного поутих, к туалету наведалась полуодетая орчанка. Крайне недовольная. Послушала мои стенания, в который раз пообещала оторвать Ушастику первичные половые признаки и, в свою очередь, оставив надежду на продолжение банкета, удалилась принимать водные процедуры. Дождавшись ее ухода, ко мне заглянул Дар и не нашел ничего умнее, чем спросить, как у меня дела. Юморист нашелся! А то не слышно! Эльф был грубо послан, из-за чего обиделся и в отместку напомнил, что завтрак для меня сегодня отменяется. Ну не сволочь ли? Тут человек медленно перетекает в выгребную яму, а он еще издевается!

На то, чтобы избавился от эльфийской отравы, моему организму потребовалось около получаса. Однако облегчения по завершении процесса я не испытал. А все потому, что на выходе ядовитая дрянь успела конкретно обжечь нежную слизистую, из-за чего у меня появилось стойкое чувство, будто мне в зад засунули раскаленный паяльник. Само собой, любви к ближним это не добавляло. Наоборот, теперь идея супруги казалась мне крайне заманчивой. Жаль только, реализовать ее не выйдет. Даже вдвоем с Викой Ушастика мы не одолеем. Хотя, если подключить Мурку... Эх, мечты, мечты!

Окончательно убедившись в том, что диарея отступила, я враскорячку, кряхтя, как столетний дед, покинул место уединения. Кое-как доковылял до бочки и принялся смывать с себя липкий и необычайно едкий пот. Было непросто избавиться от стойкого сортирного аромата, успевшего въесться в мою вожу и давно не чесанную шевелюру. Особенно без мыла. Но я справился. Попутно обнаружил, что мой шикарный леопардовый камуфляж заметно поблек. Либо эльфийское зелье помогло, либо организм поднапрягся и за ночь успел немного подлечить полученные ожоги.

Оставив посреди двора небольшое болотце я, чистый и свежий, вместе Муркой вернулся в дом. Рыжая на пару с Викой с энтузиазмом хозяйничали на кухне, занимаясь приготовлением завтрака. Ушастик поварихам не мешал. Пристроившись в уголке в компании котят, он что-то чертил на листке бумаги. Увидев меня, оторвался от записей, скорчил приличествующую случаю сочувствующую физиономию и поинтересовался:

- Ну что, Ник, как ты теперь себя чувствуешь?

По идее мой яростный взгляд должен был мгновенно испепелить гада, но Дар оказался огнеупорным и даже не почесался. Тогда я снял с шеи блокиратор эмоций и предоставил братишке исчерпывающий ответ. Получив пышный букет моих ощущений, Ушастик поморщился, отложил покрытый непонятными символами и схемами листок в стопку похожих и направился к себе в комнату, поманив меня за собой. Там достал из сумки стеклянную баночку и протянул ее мне со словами: 'Должно помочь'.

Баночка содержала серую маслянистую жижу, оказавшуюся превосходным анестетиком. Она быстро уняла жжение на моей пятой точке и утихомирила жажду убийства. Поинтересовавшись дальнейшими планами и получив от Ушастика лаконичный приказ отдыхать, я пожал плечами, вернул лекарство и отправился обратно в свою комнату, где рухнул на кровать. Мурка, пользуясь отсутствием Вики, запрыгнула на супружеское ложе и улеглась рядом, недвусмысленно требуя ласки. У меня и мысли не мелькнуло отказать подруге, так что следующие полчаса я ласкал тихо мурлыкавшую марилану и беззастенчиво купался в ее эмоциях.

Потом большая кошка задремала, а ко мне сон не шел. Его еще на подступах отпугивало неприятное сосущее ощущение в пустом желудке. Помучавшись немного, я тихонько встал, умудрившись не потревожить Мурку, оделся и отправился на кухню в надежде заморить червячка. Завтрак был готов, но мои надежды на перекусон как морские волны разбились о твердую скалу по имени Дарит. Ушастик был непреклонен. Не помогли ни щенячий взгляд, ни клятвенные заверения, что моя ненасытная утроба уже успела оправиться от очищающего настоя. В расстроенных чувствах я примостил зад на краешек лавки и принялся наблюдать за тем, как Вика раскладывает ароматное варево по тарелкам, то и дело сглатывая слюну.

Это был не мазохизм, а всего лишь мелкое пакостничество. Признаюсь, я рассчитывал, что моя кислая голодная рожа подпортит братишке аппетит. Но, как выяснилось, мои старания были лишними. Энтузиазм делу не помог, и получившаяся у девушек супо-каша никакого аппетита у присутствующих не пробуждала изначально. Нет, Ушастик стойко поглощал ее (не жуя, не сосредотачиваясь на вкусе и, по-моему, избегая лишний раз смотреть в ложку) и даже нахваливал, смущая комплиментами рыжую, но поварихи и собственные порции-то не сумели осилить, а котята, сунув носы в тарелки, так и вовсе сообщили, что не голодны, после чего убежали во двор играть в салочки.

Глядя на то, как смешно морщит носик Лисенок, поднося ложку ко рту, и как Вика ценой невероятных усилий проглатывает очередную порцию своей стряпни, я пообещал себе научить девушек готовить. Ведь в поварском искусстве я дилетантом не был. Нет, я не любил готовить и поварские курсы не посещал. Просто одинокий холостяк, которому осточертела пельменно-макаронная диета, периодически разбавляемая наспех состряпанными бутербродами, способен на многое. Даже на изучение книги о вкусной и здоровой пище. Так что короткая дорога к сердцу любого мужчины мне была известна. Теперь надо показать ее нашим красавицам, а то должность бессменного кашевара меня не прельщает.