– Солидно, – кратко прокомментировал он. – Не бойся, я в налоговой полиции не служу.

– Мне нечего бояться, Саша. – Она разлила чай. – Угощайся. Так что там насчет моей гибели? Кто сказал такую чушь?

«Тщательно скрываемое любопытство?– пытался на ходу выстроить анализ Светлов. – Но почему скрываемое? Вполне естественный интерес».

– Я в газете прочитал, – ответил он. – Случайно на глаза попалась. Позвонил бабке твоей: нет, говорит, в порядке все. Ну, я когда в город приехал – дай думаю, повидаюсь.

– Понятно, – она кивнула. – Пей, остынет.

– Как у тебя вообще дела, жизнь?

Чай оказался хорош. В меру терпкий и обжигающе горячий. Как раз такой Светлов любил.

– Все отлично, Саша. Просто замечательно, – ответила Соня без всякого энтузиазма.

– С кем их наших видишься?

– Да не с кем особо. А ты?

– И я. Жаль, правда?

Разговор пробуксовывал.

– А классом собраться никто не думал?

– Я не слышала. Вкусные конфеты, Саша.

– Классно выглядишь, Сонь, просто супер. Не узнать!

– Так уж и не узнать, – комплимент явно был приятен хозяйке. – А что Танечка твоя, подурнела?

Светлов вздохнул. Соня после восьмого класса поступила в училище. И не знала, чем закончилась его юношеская влюбленность…

– Не хочу об этом. Мы расстались. Давно.

– А… вон оно что… Что ж ты так… упустил свою любовь?

– Какая любовь? Дети мы были. Дети.

– Так ты что, мириться сюда пришел? – в голосе Сони зазвучало раздражение и даже злоба.

«Разговор может досрочно завершиться», – понял Светлов. А он так ничего и не узнал…

– Нет, не мириться. Зачем нам мириться – разве мы ссорились?

Он взглянул ей в глаза. Как смотрел в глаза очень многим девушкам после памятного новогоднего бала. Но сейчас Светлов знал, что и как он делает. Зрительный контакт – один из приемов. Но есть еще кое-что, то, что у него было раньше, и то, чему его осторожно учили… Еще кое-что, некий посыл, некое касание чужого разума. Касание мягкое и аккуратное. Не толчок. «Силой ты ничего не сможешь сделать», – говорил инструктор.

И все получается. Объект попросту не понимает, что с ним происходит. А когда не понимает – то и не сопротивляется.

Два сознания как одно. Теплая, дружеская волна.

Нет ссор, мы давно знаем друг друга. Мы друзья. Мне нечего скрывать. Так, Соня?

– Извини, Саня. Боюсь, твой визит запоздал. Лет на десять. – Былого равнодушия в ее голосе не осталось, слова звучали с напором, с вызовом. Неужели всё произошедшее тогда, в школе, – для нее до сих пор важно и серьезно?

– Ну что ты, Сонь, что ты… – забормотал Светлов смущенно.

Какая она красавица! Чуть порозовевшая от возмущения кожа, пухлые губы, глаза темные. Зрачки людей, подвергшихся суггестии, всегда расширяются… У Сони расширились совсем чуть-чуть… Повышенная сопротивляемость организма? Или?..

– Так что с тобой случилось-то? – сменил он тему. – В газете писали, будто ты пропала без вести.

– Что за газета?

– Не помню… Значит, ничего не было? Расскажи мне! – Он усилил напор.

Девушка облизнула губы.

– Это… не интересно… Я в лесу заблудилась… Ты в Питере выписываешь псковские газеты?!

– В лесу? Где? – проигнорировав вопрос Сони, он сопроводил свои слова резкой посылкой: – Расскажи!!!

Не помогло – Светлов видел, как сужаются зрачки, взгляд становится все более и более осмысленным. Пожалуй, достаточно… Нельзя, чтобы объект заподозрил неладное.

А объект тем временем вновь сменил тон, вновь заговорив как старая школьная приятельница – всего лишь приятельница…

– Ой, да ладно тебе, Сань. Ерунда, в общем. Приехала к тетке, пошла прогуляться по лесу, ну и заблудилась.

И блуждала две недели? Ну-ну…

– Страшно, наверное? Что с тобой было в лесу? Расскажи мне.

Светлов сделал последнюю попытку. Без прежнего грубого напора – наоборот, расслабляясь и делая шаг назад в ментальном противостоянии. Зачастую такое срабатывает. Если два барана стоят, упершись лбами на узеньком мосту, – тот, что поумнее, должен быстро шагнуть назад, тогда противник вполне может оступиться и рухнуть в пропасть… – именно такой «бараньей» аналогией иллюстрировал этот прием Светлову инструктор.

Вновь не помогло.

Стоял ли у собеседницы гипноблок, или Светлов попросту столкнулся с сознательным сопротивлением человека с сильной волей, – он так и не понял. Вроде в школе Сонечка Немирова впечатление волевой личности не производила, но всё ведь течет, всё меняется…

Умение обнаруживать у объекта следы чужого суггестивного вмешательства к числу стихийных талантов Светлова не принадлежало. Для помянутого обнаружения существуют специальные методики, доступные даже людям без задатков суггестора – но в курс обучения Александра они не входили. А зря…

– Ничего в лесу не было, – ответила Соня по завершении короткого и незримого ментального поединка.

– Ну ладно. Я рад, что у тебя все в порядке. Слушай, а где ты работаешь?

– Торгую… Кое-чем…

– Магазин, наверное, свой? – Светлов постарался улыбнуться как можно обаятельней.

– Нет, аптека, – равнодушно ответила она и встала.

Намек был более чем прозрачен.

Ладно, раз так. Глупо, конечно, но правила есть правила. Светлов достал ручку-тестер.

– Да ты что? – с фальшивым энтузиазмом воскликнул он. – Как удачно! А у меня один приятель фармацевтикой торгует. Хочешь, я вас сведу?

Софья пожала плечами.

– У меня свои поставщики.

– Да ладно тебе, Сонька. Запиши координаты своей конторы, вдруг пригодится. Лист бумаги есть? Комиссионные мои, идет?

Девушка машинально взяла предложенную ручку. Повертела в руках, потом вернула Светлову.

– У тебя есть мой рабочий телефон. Захочешь – звони.

Его просто-напросто выпроваживали из квартиры. Это было очевидно. Светлов не стал упираться, но сделал шаг вперед, намериваясь обнять хозяйку на прощание. Возможно, она позволит поцеловать себя, хотя бы целомудренно, в щечку? Но девушка отстранилась.

Ладонь Светлова скользнула по гладкой, чуть прохладной коже обнаженного плеча.

Сейфовая дверь мягко закрылась за его спиной.

Н-да… Похоже, вы сделали не лучший ход, господин суб-аналитик…

На улице он достал из ручки тест-полоску. Индикатор не изменил цвета. Это означало, что Софья не принадлежала к объектам, интересующим Контору.

Или то, что приборчик слишком мало пробыл в ее руках.

Комплексный тест Семаго-Ружича реагировал в данном случае на потожировые выделения. Но для проведения такой проверки выделения должны быть хотя бы в минимальном количестве. Соня только повертела в руках ручку, плотного кожного контакта не было.

На обратном пути Светлов продолжал анализировать встречу.

Как, интересно, Соне Немировой удалось так быстро раскрутить бизнес? И почему она прервала разговор? Людям обычно свойственно рассказывать, как они пришли к жизненному успеху… Почувствовала внушение? Как, каким образом? Вопросы, вопросы… Что он вообще знает о ней? Что произошло в лесу? Ведь было же что-то… И почему не сработала попытка суггестии? Все-таки зря его не научили умению определять следы чужого внушения…

Ничего, еще научат. Заодно умению налагать сложные гипнограммы научат – и многоуровневые, и самоактивизирующиеся, и самостирающиеся, и…

Программирование креатур ему тоже предстоит освоить – созданных суггестором псевдо-личностей, тихо и незаметно сидящих в мозгу ничего не подозревающего человека, а по кодовой команде включающихся и перехватывающих управление телом…

Но это дело будущего – а в настоящем придется произвести проверку на каком-нибудь нейтральном объекте. Повторить те же посылки, что разбились о невидимую броню Сонечки и сравнить результаты. Благо, теперь есть с чьей помощью провести работу над ошибками, прошли времена, когда он вслепую, ощупью пытался найти применение своему дару убеждать людей…

Сейчас стоит отправиться домой, – вернее сказать, в квартиру матери. Хорошенько продумать формулировки и отправить рапорт начальству при помощи портативного компьютера. Неплохую, кстати, игрушку ему выдали перед заданием – Светлов знал, что оперативники ласково называют их «персиками».