Что такое нирвана? Нирвана – это понятие, которое невозможно на Западе, вследствие логического закона исключенного третьего. У нас три закона логики: закон тождества, закон противоречия и закон исключенного третьего, основной. Согласно последнему закону, нет ничего такого, что могло бы быть одновременно и «а» и не «а» – например, любая данная вещь либо существует, либо не существует, третьего не дано. Так вот, нирвана исключает этот закон. Нахождение в нирване означает одновременно и существование, и несуществование. У индусов своя логика. По-нашему: вошел в нирвану – значит, скончался, но, по буддийским учениям, Будда не умер, а только переменил место своего обитания, модус своего состояния, из сансары – вечно двигающегося мира – он перешел в нирвану и там сейчас обитает. Это значит, что он ничего не знает, ничего не видит, ничего не слышит, ничего не хочет. Он находится в вечном покое. Он не счастлив, и он не несчастлив, потому что счастье и несчастье – понятия относительные, а ничего относительного в нирване нет. В общем, что он есть, что его нет – совершенно одинаково, сохранилось только его учение и память. Потом его учение восстанавливалось по памяти, три века спустя. Передача шла из уст в уста, наконец все это было записано, и получился первый источник, называемый Трипитака – три корзины текста, то есть три корзины мемуаров.

Я читал мемуары, которые писали по поводу моей покойной матери, и могу оценить, как врут мемуаристы. Я думаю, что Будда не исключение. Про него тоже врали, но тем не менее три корзины мемуаров – это первичный источник, датируемый III в. до н. э. Сам Будда скончался в V в., то есть примерно за двести пятьдесят лет до того, как эти мемуары были опубликованы. Факт тот, что буддизм широко распространился в Индии. Как видим, там сама постановка вопросов, цели, задачи – все было совершенно отличным и от персидского, и от эллинского направления развития культуры.

Сказать, что Будда был религиозным человеком или антирелигиозным, – нельзя, хотя он, конечно, признавал, что есть дэвы – боги. Это, мол, каждый понимает, но молиться он им не рекомендовал, потому что они существа хотя и не вечные, но долговечные, довольно могущественные. А чего им, собственно, молиться.

Однажды какая-то старушка спросила его: «Учитель, я привыкла молиться Индре, могу я этим путем добиться спасения?» Он говорит: «Да, бабушка, молись Индре, этим путем ты тоже придешь к спасению». То есть ему это было в общем-то безразлично. И когда его спрашивали, как устроен мир, то он отвечал вопросом на вопрос: «А какого цвета волосы ребенка нерожавшей женщины?» Ему говорили: «Учитель, что ты глупости спрашиваешь, раз она не родила, значит, нет ребенка, нет волос и нет цвета». – «Так вот, – говорит, – и мира нет, что же вы глупости спрашиваете? То, что вам кажется, – это обман чувств». – «А что же есть?» Что он тут отвечал, этого я вам не могу сказать, да и никто не знает, но впоследствии выяснилось, по трудам последующих буддистов, что есть поток дарм.

Дарма — это слово, имеющее 47 значений, но в данном случае нужно предпочесть одно из них, один из нюансов. Дарма – квант закономерности. Это не материальный атом. Это не платоновская идея, нет. В мире существуют причинно-следственные связи, которые квантуются. Каким образом? Я объяснить не могу, я сообщаю, что так в учении. Квант закономерности называется дармой.

Еще «дарма» значит «закон». И вот дармы сталкиваются, иногда образуют сканды, а сканды, в сочетании по нескольку сканд, образуют душу человека, и душа эта может либо достичь нирваны, либо не достичь, потому что если она сильно нагрешила, то она разваливается на свои составные части и теряет индивидуальность. Индивидуальность души – это сочетание сканд, а если нет сочетания, тогда нет и души. Душа нагрешившего человека рассыпается, как у Пер Гюнта[21] , которому сообщили, что его душу пустят на переплавку, потому что он очень подло себя вел. Поэтому важно достигнуть совершенства, а совершенства можно достигнуть только одним способом – через человеческое существование, ибо дэвы (боги) не могут достигнуть совершенства, им и без того хорошо, они долго живут и поэтому не эволюционируют. Совершенства не могут достичь и асуры, которые слишком заняты тем, что готовятся к войне с богами, а после очередного поражения опять готовятся, так что им просто некогда заниматься совершенствованием. Животные? Они неразумны и не знают, что нужно стремиться к совершенству. Демоны, живущие в преддверии ада, – прета или бириты – все время голодны; их изображают так: большущая голова и маленький ротик диаметром с булавку, тонкая шея, огромное пузище, крохотные ножки и ручки. Конечно, такой демон не может насытить свое брюхо через столь маленький рот, поэтому он страдает от голода, а если сосет что-нибудь питательное, кровь своих жертв например, то она из него выходит огнем, и поэтому он очень недоволен. Но и это еще ничего, а в подземельях ада живут таму. Про тех ничего сказать нельзя, разве лишь то, что им уж совсем плохо, еще хуже, чем биритам, и если они так страдают, где уж им совершенствоваться!

Совершенствоваться может только человек. Смысл жизни в том, чтобы совершенствоваться через ряд перерождений, стать святым и наконец попасть в нирвану – чрезвычайно труднодостижимая цель. Но если бы эллину, или персу, или нам с вами предложили попасть в нирвану, чтобы там мы ничего не желали, ничего не делали, не имели возможности ничего предпринять, никому помочь и вообще не могли бы даже услышать просьбы о помощи... так мы бы, пожалуй, не пожелали такого величественного конца. А индусам это почему-то нравилось. Китайцам же нет.

Китайцы создали два учения, совершенно непохожие на три, мной перечисленные. Китай в VIII и VII вв. до н. э. был расколот на большое количество государств, нельзя сказать, на какое точно, потому что в каждом столетии и даже десятилетии будет свое деление. Они все время воевали, беспощадно уничтожали друг друга, стремясь овладеть землями и богатством соседей. Причем они стремились не покорить людей, нет, они убивали их и заселяли освобожденные земли своими потомками. Это безобразие продолжалось у них с VIII по III в. до н. э., и даже выражение было – «вырезать город», то есть убить всех, включая детей, а потом своими детьми населить страну. Детей у китайцев женщины рожали ежегодно, и каждая женщина производила, следовательно, 15–20 детей, а в благодатном климате кормить их было чем. Болезней особых тоже не возникало, и интенсивное размножение невольно стимулировало и массовое уничтожение соседей.

Но жить в таком кошмаре было все-таки трудно, и поэтому стали обсуждаться идеи выхода из такой постоянной тотальной братоубийственной войны. И в VII–VI вв. до н. э. появились два идеолога. Один из них, Кун-цзы, которого стали называть Конфуцзы (фу – это выражение уважения к нему) – Конфуций. Другой – его младший современник Лао-цзы, который был у князя библиотекарем, а потом ушел в пустыню.

Конфуций сказал, что кругом делается много безобразий. Но это потому, что люди необразованны, надо их обучить. Надо ввести просвещение, научить людей чувству долга, и тогда они будут вести себя прилично. Конфуций ввел три категории долга: высший долг – по отношению к родственникам; второй долг, ниже рангом, – по отношению к общине; третий, еще ниже, – по отношению к государству, то есть интересы родственников надо ставить выше интересов и общины и государства.

Например, рассказывают, что какой-то старикан занялся кражей не то овец, не то ослов, а сын на него донес. Так Конфуций его за это осудил, он сказал: «Конечно, нехорошо, что старик крал у своих соседей, у своей общины, но сын должен был уговорить старика, чтобы тот вернул краденое и вообще перестал бы этим заниматься, но нельзя доносить на отца».

А если община страдала от какого-нибудь князя или вана, то надо было интересами общины руководствоваться в первую очередь.