Когда Елизавета жила в Вестминстере, она обычно останавливалась в своем дворце в Уайтхолле, хотя иногда ночевала во дворце Сент-Джеймс, но, как и ее отец Генрих VIII, предпочитала Гринвич и Ричмонд. Посещала она и Хэмптон-Корт и Ножег, где находился дворец, который Генрих VIII строил в последние годы своей жизни, хотя так и не успел в нем пожить. Эти дворцы находились в большем отдалении от грязного воздуха Лондона и опасности заразы, чем Вестминстер.

Вообще Елизавета на здоровье не жаловалась, у нее был хороший аппетит, она любила жизнь, пешие прогулки по паркам своих дворцов, да и более дальние прогулки, увлекая своих фрейлин на две или три мили. О ее любви к верховой езде и охоте и говорить нечего. Летом она обычно уезжала в Виндзоркастл и свои имения Эндфилд в Осланд около Уайтбриджа-Серрея, Истхэмптон в Йоркшире, Вудсток в Оксфордшире и Графтон в Нордхэмптоншире. Чаще других королей она посещала юго-восточную Англию и Мидланд.

Поездки Елизаветы были неторопливыми, она делала в день десять или пятнадцать миль, и это зависело не только от состояния дорог, которые были ужасны, но еще в большей мере от встреч, устраиваемых ей в каждом городе, каждой деревушке. Сотни англичан стекались к тем местам, где она проезжала, чтобы взглянуть хоть одним глазком на свою королеву, поприветствовать ее.

Елизавета обладала незаурядным даром привлекать сердца, и это особенно ярко проявлялось во время ее поездок по стране. Она умела бросить несколько ласковых слов, дать поцеловать свою руку, потрепать по плечу, произнести тост и выпить с христианами чарку вина. Посетив университет в Кембридже, она произнесла перед студентами и преподавателями речь на безупречной латыни, чем окончательно завоевала их. Значительную часть своих поездок по стране Елизавета совершала по рекам. Главной речной артерией Англии была Темза. Лондонские улицы были такими узкими, такими грязными, а по ночам и такими опасными, что богатые и знатные люди предпочитали передвигаться по Темзе. Свои дома они тоже стремились строить на берегах Темзы. Да и королевские дворцы и правительственные здания жались к реке. Например, замок Гринвич, где, кстати сказать, родилась Елизавета, ее любимый дворец Уайтхолл, Сайон Хауз, где была коронована Джейн Грей, Хэмптокорт, который перешел от архиепископа Уолси Генриху VIII, дворец Ричмонд, построенный Генрихом VII, замок Виндоркастл, Тауэр, королевский монетный двор, королевский арсенал, здание Парламента – все располагались на берегах Темзы.

Когда королевский двор оказывался в Лондоне, десятки разукрашенных барж проплывали вверх и вниз по Темзе под мостами.

Королеву Елизавету, когда она бывала в Лондоне, можно было часто видеть на борту королевской баржи. Одно из первых ее появлений перед народом после восшествия на престол, состоялось в 1559 году в День Святого Георгия на Темзе, когда королева отправилась в Бейнарт-Кастл, чтобы отужинать с графом Пэмброком. После ужина Елизавета каталась на барже вверх и вниз по Темзе, сопровождаемая сотней лодок и барж и тысячами людей, толпившихся на берегу реки, чтобы поприветствовать новую королеву. Играла музыка, гремели трубы, били барабаны, вспыхивали фейерверки, народ ликовал.

Однако следует отметить, что Темза выполняла функции не только транспортной артерии. Она была и местом развлечений, здесь устраивались водные феерии, фейерверки и тому подобное. Эти празднества распугивали лебедей, которые считали Темзу своим владением. Впрочем, Лондон, который, по существу, был провинциальным городом, присоседившися к большому речному порту, расцветал, когда в него прибывал королевский двор. Очень во многом это определялось личностью королевы Елизаветы.

При всей широте своей натуры, королева оставалась весьма сдержанной в своих разговорах. Об этом, в частности, свидетельствовала ее реплика французскому послу. Однажды Елизавета сказала ему, что, когда она взошла на престол, она владела шестью иностранными языками лучше, чем английским. Посол заметил, что это огромное достоинство для королевы, на что Елизавета ответила примечательной фразой: «Это не удивительно – научить женщину говорить, гораздо труднее научить ее держать язык за зубами».

На протяжении всего своего царствования королева Елизавета постоянно испытывала недостаток в деньгах. Ее поездки по стране, помимо завоевания популярности, преследовали еще и корыстную цель – экономию денег. Елизавета останавливалась в домах богатых и знатных людей, которые были счастливы принять у себя королеву Англии и делали все, чтобы Елизавета и ее приближенные остались довольны.

Королева не могла отблагодарить своих хозяев деньгами, но она расплачивалась с ними тем, чем располагала – титулами, почестями, землями. Большое значение имели монополии, которые раздавала королева и которые весьма и весьма обогащали награжденных. Достаточно привести в пример Роберта Дадли, впоследствии герцога Лестера. Он нажил огромное состояние благодаря дарованному ему освобождению от налогов на ввоз в страну сладких вин, оливкового масла и бархата. Только в Кениуорте Дадли истратил 60 тысяч фунтов стерлингов, чтобы перестроить простенький дом в роскошный дворец, а помимо этого у него были дома в Дембиче, в Лондоне и в Анстеде.

Другим примером может служить дом Уильяма Сесила, позднее лорда Бардли, главы казначейства в Хэртфордшире, прозванный домом Теобальда. Елизавета часто посещала этот дом, который поначалу был весьма скромным зданием, но постепенно превратился в роскошный дворец. Как признавался лорд Бардли, каждый визит королевы стоил ему около трех тысяч фунтов стерлингов.

Любопытная история имела место в сэром Томасом Грешемом, финансовым гением в правительстве Елизаветы. Она подарила ему имение Остерли-парк, некогда принадлежавшее Сионскому аббатству. Грешем построил здесь великолепный дворец, и в 1577 году королева приехала туда посмотреть на это произведение архитектуры. Дом ей понравился, но насчет двора она сделала замечание – он показался ей слишком большим, и будет лучше, сказала она, если его разделить стеной. Утром, когда Елизавета проснулась, то увидела, что двор перегорожен. Грешем вызвал каменщиков, и они за одну ночь возвели там стену.

Королева была довольна и провела во дворце Грешема несколько дней. Хозяин постарался развлекать Елизавету как мог. Устраивались прогулки верхом по вновь разбитому парку с затейливыми прудами, грандиозный банкет, во время которого для королевы разыграли спектакль.

Следует признать, что вкусы королевы Елизаветы в том, что касалось зрелищ и спортивных развлечений, были отнюдь не изысканными. Она, например, не любила смотреть игру в теннис, которым так увлекался ее отец, Генрих VIII. Она предпочитала народные состязания, такие, в частности, как излюбленные деревенскими парнями бои на палках, которые происходили до первой крови и порой заканчивались переломами рук и повреждениями голов.

Успехом у зрителей пользовалась также борьба и фехтование мечами. Придворные Елизаветы увлекались стрельбой из лука, верховой ездой, охотой, соколиной охотой, игрой в кегли, в шары, метанием колец в цель, рыбной ловлей.

Королева была великолепной наездницей и хорошо стреляла из арбалета, могла одной стрелой свалить оленя, которых было много в лесах, принадлежавших короне и знатным магнатам. О ее любви к верховой езде свидетельствует тот факт, что в 1606 году, когда Елизавете было уже 67 лет, она через день обязательно ездила верхом. Домашние развлечения тоже были довольно разнообразны. Особой популярностью пользовались карты, играли только на деньги, причем на крупные. Играли также в трик-трак и на бильярде. Елизавета также увлекалась шахматами.

В жизни Елизаветы и ее двора очень большое место занимала музыка. В каждом городе, который посещала королева, в ее честь обязательно устраивали концерты и музыкальные шествия. В качестве примера можно привести эпизод с пребыванием Елизаветы в Норвиче. Там река вымыла большой ров, который был замаскирован тканями и ветками. Когда кавалькада с королевой во главе поравнялась с рвом, оттуда выпорхнули девушки, изображавшие речных нимф, и стали читать стихи, посвященные Елизавете, а музыканты, скрытые во рву, исполняли музыкальные произведения.