– Нет-нет, они всё понимают. И я понимаю. Просто у меня наконец-то появилось свободное время, и мне так хотелось провести его вместе с тобой, – тихо сказала я, наблюдая, как Саймон укладывает свитера в чемодан. Я буду работать как сумасшедшая вплоть до четверга, но зато смогу провести остаток недели у себя дома с роднёй.

– Я знаю, детка. Ты была так занята в последнее время, даже когда я здесь, мы почти не видимся, – ответил Саймон, поцеловав меня в лоб и снова направившись к шкафу.

– И что это должно означать? – спросила я, слегка наморщив нос.

– Ничего это не должно означать, – сказал он, складывая несколько пар джинсов.

– Мы редко видимся, потому что я действительно занята работой, Саймон. Не делай вид, что не знаешь, сколько всего я пытаюсь совмещать сейчас, – я нахмурилась, поднялась с кровати и встала прямо перед ним.

– Не вставай в позу, это был вовсе не упрёк. Мне известно, что ты занята. Остынь.

Я изумлённо уставилась на него. Он только что сказал мне “остынь”?

– Господи, прости меня, Кэролайн. Давай, сделаем вид, что я ничего не говорил,  – вздохнул Саймон.

Сделав глубокий вдох, я постаралась успокоиться. Нужно отпустить это. Протянув руку, я подвинула Саймона ближе к себе за шлёвку джинсов и прижалась к его груди. Через пару секунд он со вздохом крепко обнял меня. Я вдохнула его запах, затем подняла голову и посмотрела на него.

– В Филадельфии у нас будет много времени, которое мы сможем провести вместе.

Саймон смотрел на меня ровным взглядом. Он снова поцеловал меня в лоб, а затем повернулся, чтобы закрыть молнию чемодана.

– Скажи своим родственникам, что я желаю им Счастливого Дня Благодарения, – произнёс он с натянутой улыбкой.

Как вы догадались, на этом тема была закрыта.

На следующий день Саймон уехал на восток страны, делать фотосессию Дня Благодарения в Плимуте – паломники и всё такое. Фото должны были разместить к следующему году в туристических журналах и областных газетах, чтобы повысить местную экономику. В общем, Саймон уехал, а я осталась – так началась моя дерьмовая неделя.

Я вернулась домой в понедельник вечером после уик-энда в Саусалито и обнаружила Клайва, решившего, что с него хватит моих отъездов. Может и стоит рассмотреть вопрос о перевозке его в Саусалито, раз уж он так творчески решил продемонстрировать мне своё неудовольствие. Клайв оставил мне подарки. Множество подарков. В нескольких парах обуви. Я тоже скучала по нему, вот только не могла показать это, нагадив в его обувь. Мысль о том, какого  размера могла бы быть обувь, если бы Клайв действительно её носил, не выходила у меня из головы. Так что я была не особо внимательна во время телефонной конференции с людьми Камдена, рисуя наброски кошачьей обуви на полях документов.

Попробуйте объяснить своему стажёру, почему по всему контракту крошечные кошачьи лапки в туфельках, из-за которых теперь нужно всё перепечатать.

В полный упадок всё пришло в среду во второй половине дня. Я пораньше отправила всех домой, а потом вдруг поняла, что у меня не будет возможности увидеться со своей семьёй на День Благодарения. Я думала, что всё было под контролем, что моя папка “входящие” достаточно опустела, чтобы у меня была возможность улизнуть на пару дней. И тогда мне попалось на глаза письмо, попавшее в спам, по поводу работы, на которую я согласилась несколько месяцев назад. Нужно было оформить дом для клиента, который пригласил к себе в Ноб Хилл тридцать человек на обед в честь Дня Благодарения и нуждался в украшенной подобающим образом столовой. И гостиной. И ещё оранжерее, где клиент хотел бы воссоздать атмосферу осени Новой Англии, ведь там будут подавать напитки, хотя может и не будут, но на всякий случай “могла бы я сделать так, чтобы всё указывало на то, будто там проживают паломники”?

И тогда меня накрыла истерика.

Я даже не стала закрывать дверь, так как в офисе не осталось никого, кроме меня.

Прекращая рыдать, я все ещё пыталась привести в порядок лицо, когда услышал звонок Skype на моём компьютере. Проклятье.

Обойдя вокруг стола – да, нет лучше места для нервного срыва, чем пол –  я увидела, что на экране высвечивалось имя Джиллиан.

Стоит ли мне ответить? Может не нужно? Она поймёт, что я расстроена. Ой, к чёрту всё.

Я уселась на стул и ответила на её вызов, вовремя прекращая всхлипывать.

– Ты простудилась? – спросила Джиллиан, видео появилось мгновенно. Я увидела себя в маленьком окне с красными глазами и красным лицом, поэтому соврала.

– Да. Как ты там? – спросила я, стараясь сохранить голос ровным.

– Прекрасно! Мы как раз собираемся сесть на поезд в Венецию. Я никогда не думала, что встречу День Благодарения в Венеции, представляешь? Конечно, у нас не будет настоящего праздничного обеда, но мы решили, что закажем что-нибудь с курицей. Почти то же самое, да? – Джиллиан рассмеялась.

– Согласна. Я могу что-то сделать для тебя, Джиллиан? Ты поймала меня как раз перед уходом.

– Я не была уверена, что ты ещё в офисе. Когда уезжаешь к родственникам?

– Э-э, в ближайшие несколько минут, как раз заканчиваю некоторые дела по мелочи, – ответила я, изо всех сил пытаясь не дать голосу сорваться. В мыслях я уже брела по складу, прикидывая, сколько метров коричневого шёлка понадобится для украшения скатерти.

– Что же, очень хорошо. Я просто хотела проверить, как у тебя дела, и пожелать счастливого Дня Благодарения.

Прикусив язык, я пыталась ответить и при этом держать себя под контролем.

– И тебя с Днём Благодарения, Джиллиан. Как Бенджамин? – удалось мне спросить.

– Он чудесно, передаёт тебе привет. Где Саймон будет в этом году?

– На востоке страны, фотографирует в Плимуте. Чёртовы паломники. То есть, ты же знаешь, что я...

– Ты в порядке, милая? – перебила меня Джиллиан.

Мне не хотелось заставлять её беспокоиться о чём-либо, поэтому я улыбнулась через силу.

– У меня всё отлично, я просто пытаюсь закончить пару дел, чтобы провести праздник с родными.

– Ладно, если ты уверена, что всё...

– Всё просто прекрасно, Джиллиан. Поговорим позже, хорошо? – я поспешила закончить разговор, понимая, что больше не могу сдерживать слёзы. Мы попрощались и прервали связь как раз перед новой волной моей истерики.

Вряд ли я смогла бы выдержать ещё один подобный разговор, поэтому трусливо сообщила маме в смс, что у меня изменились планы и что я обещаю поговорить с ней позже. У меня не получится нормально пообщаться с ней, пока не успокоюсь. Мне не хотелось волновать её. Она знала, сколько часов я провожу в работе, что всё идёт отлично, поэтому так гордилась мной. Ха.

Я написала Саймону, что у меня не выйдет приехать домой на День Благодарения, что приходится работать над проектом в последнюю минуту, и что я позвоню ему позже, когда будет перерыв.

Перерыв! П-ф-ф.

Он почти сразу перезвонил мне, но я включила голосовую почту. Мне нужно работать, а не бездельничать.

Следующие девять часов я провела в разработке дизайна сервировки стола, продумывая декоративные элементы и центральные украшения. Утром в День Благодарения я шесть часов украшала оранжерею, чтобы было похоже, будто очень богатые паломники блуждали рядом и решили, что именно в этом месте они хотят отведать острый суп-пюре, приправленный тимьяном и кервелем ^[30] .

Вечером Дня Благодарения мы с Клайвом устроились на диване, на мне была пижама, и я ела лапшу быстрого приготовления, смотря повторы шоу “Лучшие рецепты для Дня Благодарения” на кулинарном канале. Это было похоже на пытку, но я не могла оторваться. Теперь, когда мне удалось устроить прекрасный праздник для другой семьи, можно было побездельничать. Что я и делала.

Мой покой был нарушен, когда Клайв вдруг подскочил и стал ходить туда сюда у входной двери. Через несколько секунд вошёл Саймон.

Я взглянула на него, он был весь мокрый из-за ноябрьского дождя, но глаза излучали тепло.