Туманный Мастер молчал, и его молчание говорило больше любых слов.

Несколько мгновений Канаель смотрел на него через всю комнату, затем вышел из оцепенения и распахнул дверь, ведущую в широкий коридор с колоннами. Оба телохранителя, выставленных для его защиты возле двери, почти незаметно вздрогнули.

- Пришлите сюда мою мать. Немедленно!

Он с грохотом захлопнул дверь и повернулся к Туманному Мастеру.

- Кто мой отец?

- Это должна рассказать Вам Пеала.

- Меня что, окружают одни лгуны?

- Мы лгали, чтобы защитить Вас. Защитить пост, к которому Вас готовили почти двадцать лет, разве Вы не понимаете? На карту поставлено гораздо больше, чем отец, вырастивший ребенка от другого!

Слова фаллаха застали его врасплох, он вздрогнул, услышав, каким резким был голос Туманного Мастера. Магия, которую он почерпнул из сна Солнечного Смеха, громко рокотала в нем.

С каждым вздохом он все отчетливее чувствовал знаки на спине, и не понимал, как мог все эти годы не замечать, что происходит. Как раз в этот момент послышался нерешительный стук в дверь. Одним прыжком Канаель оказался возле двери и энергично открыл ее. Перед ним стояла мать. Величественная и полная теплоты. Тем не менее, Канаеля не покидало ощущение, что он смотрит на постороннюю женщину.

Она заметила выражение его лица, и в ее взгляде что-то изменилось, когда она попросила своих спутников подождать за дверью.

- Что случилось? - нерешительно спросила, взглянув на Туманного Мастера, который стоял на некотором расстоянии, облокотившись на комод.

И нахмурилась.

- Что ...? - Потом посмотрела на него пытливо, и её глаза расширились от изумления, когда она медленно обошла вокруг. - Ради Сува ... твои глаза! - Она мотала головой всё быстрее, сцепив свои тонки руки так, что побелели костяшки, и Канаель услышал, как она громко вдохнула.

- Я думала, что этот хаос закончился, но, оказывается, ошиблась. Ради богов, посмотри на свои глаза! - Сделав два шага, она подошла к нему, схватила за руку и потащила к зеркалу, которое занимало всю стену. Он испугался. Его зрачки были величиной с булавочную головку, а обычно такая зелёная радужная оболочка переливалась четырьмя цветами богов.

Он вырвался, повернулся к ней и спросил:

- Кто мой отец?

Пеала отшатнулась, как будто обожглась.

В её глазах блестели слёзы, внушительная причёска, сплетённая из кос, растрепалась, и несколько прядей упали на узкое лицо. Он чувствовал себя совершенно разбитым, но сила, которую он почерпнул из сна Солнечного Смеха, пульсировала в крови.

- Ты поэтому меня позвал? - Она опустила взгляд, став скорее тенью самой себя.

- Я... я была молода, сокровище мое. И одинока. Твой отец, твой родной отец был приезжим торговцем, красивым и таинственным. Я встретила его внизу, на рыночной площади, сo мной были служанки, а охрану я отправила назад. Он посмотрел на меня, только посмотрел. Пронзительно и собственнически. - Задрожав, она набрала в лёгкие воздуха. - Я тут же подпала по его очарование и тайно встретилась с ним в талвенской части дворцового сада. Его звали Анес. Но нашу любовную связь предали, и его убили ещё в ту же ночь. Ты Поглотитель снов, Канаель, потому что ты сын Поглотителя снов.

Пеала замолчала, избегая смотреть ему в глаза, и покраснела от стыда. Туманный мастер предложил ей руку, и она с благодарностью облокотилась на него, в то время как всё её тело дрожало. Ложь всей её жизни была разоблачена, а предательство по поводу личности Канаеля сильно его расстроило.

Его словно парализовало.

- Я убил Солнечный Смех, не так ли? Так же, как убил Лариаса.

Никто из них не дал ему ответа, но он прочитал правду в глазах Туманного Мастера. Ему было сложно удержаться на ногах, поэтому он опёрся о стену и прижал гудящий лоб к холодному камню. Он услышал, как шуршит одежда, потом почувствовал руку на своём плече.

- Нет ... нет, Канаель ... - Его мать расстроенно замолчала, когда он поднял голову и уставился на неё.

- Что такое? Что? - прорычал он. - Я ведь прав, не так ли? Я проник в её сон, и убил её!

Пеала протянула к нему руку, но он отпрянул. Казалось, она не понимает, о чём он говорит. Видимо, новость ещё не распространилась по дворцу.

- Я не понимал этого, я недооценил свои способности ... Я не знал, что ...

Потрясённо он замолчал, когда осознал правду.

- Я чудовище!

- Успокойся, Канаель, пожалуйста!

- Я должен успокоиться? Ты выпустила в этот мир проклятое существо! Я представляю угрозу для других. Угрозу для моего собственного народа! Как ты могла, я просто не понимаю, как ты могла жить в течение стольких лет с этим знанием! Сын Потерянного народа, существо, на чей совести бесчисленное количество жизней. - Его сердце колотилась о рёбра. - Солнечный Смех, Лариас. Сколько людей ещё должно было умереть, прежде чем ты сказала бы мне правду?

- Я прошу тебя, ты должен успокоиться! - умоляла его мать.

Внезапно весь гнев его покинул, и он полностью успокоился. Сосуды на комоде, кувшин с водой на столе рядом с кроватью, а также ловец снов над ней, задрожали. Это было очень легко. Получилось само по себе. Он чувствовал энергию своего тела, но также избыточную силу, не принадлежащую ему, и с помощью неё он обследовал комнату.

- Что ...?

- Замолчи.

Рассержено он сощурился и прислушался к слабому эху смеха девушки.

Глубоко внутри Солнечный Смех прикоснулась к нему всеми фибрами своих снов и оставила жгучее чувство могущества. Его сердце билось в унисон с её смехом. За веками защипало, когда он понял, что она никогда больше не засмеётся. Он похитил её жизнь, и получил взамен магию её сна. Её не стало. Просто не стало. Навсегда. С закрытыми глазами Канаель подумал, что различает очертания предметов в комнате. Он заскользил к ним вместе с энергией умершей, туман розового цвета. Тонкие лини, тянущие свои руки к живому миру.

- Что ты делаешь?

- Ваше Высочество, Вы не должны ...

- Я сказал, замолчите!

Раздалось жужжание, после чего крик Пеалы. Канаель открыл глаза и посмотрел на нее. На лицеПеалы читался ужас. Прямо перед ней парил его боевой посох.

С этим посохом он тренировался на арене вместе с другими молодыми парнями, учил вместе с Давом древний боевой танец предков, и, весь в пыли и поту, уклонялся от яростных ударов своих противников. Теперь дубинка парила в воздухе и вибрировала от напряжения.

Сила Солнечного Смеха ощущалась инородным телом внутри него. Кусочек энергии мягко отделился и обхватил посох. Магия Поглотителя снов. По его затылку стекал пот, его трясло от напряжения. Канаель смутно вспомнил проезжих торговцев в цветных костюмах, показывающих фокусы, которыми он, будучи ребенком, так восторгался. Теперь он понял, как человек с накрашенным белым цветом лицом, подбрасывая в воздух шары, создавал из них картины. Он был Поглотителем снов.

- Видишь это, мама?

Пеала кивнула.

- И вот это ты произвела на свет: существо с человеческими чертами, питающееся снами и черпающее из них силы.

Его взгляд скользнул к рукам.

- Это не тело сына повелителя, а сына Поглотителя снов. Ты обманывала не только меня, но и все царство.

Он взглянул на бледного, как смерть Туманного Мастера, который стоял и молча смотрел на него.

- Также как и Вы.

- Канаель, я...

- Я убийца! И это твоя вина,- прервал он ее.

Затем схватил посох, все еще висящий в воздухе. Связь с энергией Солнечного Смеха прервалась, следы сна исчезли. Канаелю показалось, что вокруг дерева мелькали мелкие блестящие частички, но должно быть, он ошибся.

Ордин, Зимнее царство.

- Уходишь, не попрощавшись?

Навия остановилась, опустила руку, которой собиралась открыть стойло Нолы, и повернулась к Дану, разочарованно смотрящего на нее. Его лицо свидетельствовало о бессонной ночи, однако взгляд вонзился в ее сердце, как стрела.