И тут Турсла начала действовать. Стоявшие вокруг были слишком поглощены зрелищем и не обращали на нее внимания, пока она не прошла сквозь все ряды, растолкала последователей Аффрика и добралась до Саймонда. Встав рядом с ним, она повернулась лицом к мужчинам, которые собрались выполнять приказ Уннанны.

— Коснитесь меня, если посмеете, — заявила она. — Я наполнена. И беру этого мужчину под свою защиту. Ближайший мужчина поднял руку, собираясь отбросить ее в сторону. Но при этих словах он застыл, как высохшее дерево, а стоявшие за ним отступили на шаг-два. Уннанна на троне придвинулась к ним ближе.

— Возьмите его! — и она подняла руку, словно собираясь ударить девушку по лицу. Турсла не дрогнула.

— Я наполнена, — повторила она. Лицо матери клана гневно исказилось.

— Отойди в сторону, — прошипела она, как болотная гадюка. — Именем Вольта приказываю: отойди! И если ты поистине наполнена…

— Спроси у Мафры! — вызывающе ответила девушка. — Она так сказала…

— Неужели матери клана нужно повторять это? — послышался из толпы голос Мафры. — Ты думаешь, что в таком деле возможна ложь, Уннанна?

Толпа зашевелилась и расступилась, образовав проход. По нему шла Мафра. Она не спотыкалась, шла уверенно, словно хорошо видела перед собой дорогу. Ни с кем не столкнувшись, она шла по проходу, пока не остановилась перед троном Вольта.

— Ты много берешь на себя, Уннанна, очень много.

— А ты еще больше! — закричала Уннанна. — Да, когдато ты сидела здесь и говорила именем Вольта, но эти дни давно прошли. Правь своим домом клана, пока за тобой не придет вестник Вольта. Но не старайся говорить за всех.

— Я говорю только то, на что имею право, Уннанна. Если я утверждаю, что эта дочь клана наполнена, ты станешь отрицать это?

Рот Уннанны дернулся.

— Это твое слово перед Вольтом? Много берешь на себя, Мафра. Она не ходила на лунный танец. Кто же наполнил ее?

— Уннанна… — Мафра подняла правую руку. Пальцы ее зашевелились, собрали туман в шар. В наступившей тишине она сделала движение, будто бросила шар. Уннанна откинулась, так что спина ее коснулась спинки трона.

Неожиданно она закрыла лицо руками. И за этой слабой защитой начала произносить слова, не имевшие для Турслы смысла. Но девушка понимала, что Уннанна оказалась в тупике. Слегка повернувшись, она схватила Саймонда за руку.

— Пошли! — приказала она.

Турсла не знала, смогут ли они выйти из зала Вольта и что нужно будет делать потом. Сейчас она могла думать только о том, чтобы уйти из этого места, где их защищал только непрочный покров обычая.

Она даже не взглянула на Саймонда. Но когда отошла от трона Вольта, он последовал за нею. Надеясь, что он сможет удержаться на ногах, Турсла повела его.

Им преградил дорогу Аффрик. В здоровой руке он держал короткое рубящее копье. Турсла встретила его взгляд и прижалась к Саймонду. Она не сказала ни слова, но намерения ее были ясны. Любое нападение на чужестранца станет нападением и на нее. Поднять оружие против наполненной

—Аффрик зарычал, но отступил. Все расступились перед Турслой, как раньше перед Мафрой.

Таким-то образом они и вышли из зала. Турсла дышала так тяжело, словно пробежала большое расстояние. Куда теперь?.. Вернуться в дом клана невозможно. Даже Мафра не сможет долго сдерживать гнев против нарушителей обычая. А дороги Торовых топей будут тщательно охраняться.

К пруду, к морю! Словно какой-то голос из тумана подсказал ей это. Она впервые заговорила со своим спутником.

— Мы не можем оставаться здесь. Не думаю, чтобы даже Мафра смогла долго удерживать Уннанну. Мы должны уходить. Ты можешь идти?

Она заметила, что он шатается, хотя и держится на ногах. Оставалось только надеяться на удачу.

— Леди… клянусь смертью коддеров… попробую!

И они погрузились в кипение странного густого тумана, такого густого, что девушка не видела даже своей вытянутой руки. Как глупо. Если они собьются с дороги или не найдут дальше нужные кочки, топь проглотит их, и никто не узнает, как они погибли.

Но Турсла без колебаний пошла вперед и повела юношу за собой. Немного погодя они пошли рядом, девушка положила его руку себе на плечи, приняв на себя часть веса раненого. Время от времени он что-то говорил — обрывки слов, не имеющие смысла.

Они уже далеко ушли от острова домов кланов, когда снова послышался звук Большой Тревоги. Теперь следовало ожидать погони. Может быть, туман задержит преследователей? Турсла опасалась, что Аффрик знает дороги Торовых топей гораздо лучше нее.

Они шли, и Турсла с трудом подавляла желание торопиться. Тот, кого она поддерживала, быстрой ходьбы не выдержит. Они все еще шли по дороге. Турсла решила, что будет полагаться только на внутреннее чутье, на инстинкт. Раньше она никогда этого не делала. Разве что в тот раз, когда она испытала ощущение правильности, встретив Ксактол при свете луны. Эхо Большой Тревоги стихло, и девушка напряженно прислушивалась, не доносятся ли звуки погони.

Они брели болотом, маленькие животные, встревоженные их появлением, разбегались по укрытиям, слышались хриплые крики и другие звуки болотной жизни. Но из тумана никто не показывался, и звуки не становились ни громче, ни тише.

Девушка утратила всякое представление о времени. Она только надеялась, что они намного опережают преследователей. То, что ее провозгласили наполненной, на время спасет их. Но потом станет ясно, что ее притязания ложны. И тогда не избежать последствий.

Вскоре они почти дошли до конца дороги. Девушка ничего не видела, но ощущала странное знание, пришедшее от дара, который не имеет ничего общего со зрением, осязанием или слухом. Она остановилась и резко заговорила со своим спутником, стараясь силой воли вывести его из одурманенного состояния.

— Саймонд! — имена обладают силой; имя сможет вернуть его к действительности. — Саймонд!

Он приподнял руку и чуть повернулся, чтобы видеть ее глаза. Подобно мужчинам Торовых топей, он был такого роста, что они могли, не наклоняясь, смотреть прямо в глаза друг другу. Рот его был приоткрыт, стекавшая с виска кровь засохла на щеке. Но в глазах блестело сознание.

— Отсюда мы пойдем болотом, — Турсла говорила медленно, делая паузы между словами, как с ребенком или тяжелобольным. — Я не смогу поддерживать тебя…

Он закрыл рот и сжал губы. Потом попытался кивнуть, сморщился и замигал от боли.

— Что смогу, сделаю, — пообещал он.

Она всмотрелась в туман. Глупо идти вслепую. Но туман может лежать часами. А теперь, когда поднят весь народ Торов, этих часов у них нет; может, вообще времени у них — только несколько вздохов. Она по-прежнему не слышала звуков погони, но торы хитры и умеют неслышно двигаться по своей земле.

— Ты должен идти точно за мной, след в след, — Турсла прикусила губу. Она сомневалась, возможно ли это. Но выбора не было.

Он выпрямился и негромко проговорил:

— Иди… я пойду за тобой.

Бросив на него последний взгляд, девушка шагнула в туман. Внутренний проводник продолжал вести ее: нога опустилась на прочную кочку, которой она не видела. Она шла медленно, останавливаясь, проверяя, видит ли юноша ее шаг. Для него этот путь должен быть еще тяжелее: ведь у него нет ее уверенности.

Турсла шла вперед шаг за шагом, стараясь вспомнить, далеко ли тянется эта опасная часть пути. Саймонд не звал ее, и, оборачиваясь, она каждый раз видела, что он твердо держится на ногах.

Но вот, наконец, она выбралась на прочную почву, от напряжения болели спина и плечи, предательски дрожали ноги. Этот был тот самый холм в форме пальца, указывающий направление на пруд. Стоя на твердой земле, Турсла поджидала спутника. Выбравшись, он опустился на колени и начал раскачиваться из стороны в сторону. Девушка склонилась к нему, поддержала.

Лицо Саймонда покрылось потом, и свернувшаяся кровь смешивалась с ним. Он тяжело дышал ртом, а глаза, которыми он взглянул на нее, стали совсем мутными. Он хмурился, словно ему трудно было смотреть и он с большим усилием удерживал ее в поде зрения.