Для меня количество людей, исчисляемое ста тысячью, казалось просто несметным. Территория Англии, простирающаяся от Лондона до нашего нынешнего прибежища, представляла собой густой лес с громадными вересковыми пустошами и бесконечными топкими болотами. Связывала их обычная укатанная колея, проторенная напрямую через леса и пустоши. Повсюду шныряли воры и орудовали разбойники.

Об этом мне рассказывал в свое время отец. Надо сказать, вдоль дорог время от времени попадались фермы и даже довольно крупные поместья. До сего времени все еще использовалось несколько старых дорог, построенных еще римлянами. Новые же дороги зачастую были покрыты грязью по колено.

Водные пути представлялись более удобными, а главное — более короткими по сравнению с наземными, однако любое подобное путешествие было сопряжено с громадными трудностями. Большинство из тех, кто совершал путешествия по водным путям, на собственном опыте убедились, что такое путешествие и впрямь сродни родовым мукам.

— Мы отправимся по морю, — поделился я своими планами.

— Морскому судну трудновато придется здесь, — язвительно заметил Джублейн.

— Дело в том, что мы находимся не так уж далеко от Бостона, а оттуда отправляются в плавание морские суда. Мне пришла в голову хорошая мысль: даже не нужно будет отправляться для этого в Бостон. Мы сядем, мой друг, на корабль, когда он будет проходить неподалеку от устья реки Нене. Для этого достаточно уведомить об этом заранее пароходное начальство.

В очаге весело потрескивал огонь, и вскоре в хижине стало тепло и уютно. Днем мы набрали несколько охапок хвороста и сложили его возле очага.

— Если тебя, Джублейн, по-прежнему преследует навязчивая идея охоты за сокровищами, — сказал я, — то ты сможешь заняться поисками королевских фамильных драгоценностей, потерянных королем Джоном при переходе залива Уош. Насколько мне известно, они все еще покоятся на илистом дне, пока их никто еще не нашел. А король Джон умер вскоре после утраты драгоценностей…

— Слыхал я об этих фамильных драгоценностях. Представляю, какая это будет находка!

— Не стоит волноваться по этому поводу. С тех пор прошло столько времени, что драгоценности либо покрылись толстенным слоем ила, либо их давно унесло в море. Придет день, когда их наконец найдут, но произойдет это, я думаю, не очень скоро и совершенно случайно.

Я отрезал два толстых куска ветчины и бросил их на сковородку. В хижине было уютно и спокойно, в то время как снаружи ее окутывал густой туман — такой плотный туман может висеть несколько дней.

— Ты хорошо знаешь Лондон? — поинтересовался я.

— Нет, совсем немного. Там есть несколько постоялых дворов, но лучше снимать комнаты, сдаваемые солдатскими женами, там намного чище. «Белый олень» в Саутварке — неплохое место, а также «Рыцарский плащ», что недалеко от Лондонского моста.

— Отлично! Отправляемся в путь через три дня.

Давным-давно я мечтал увидеть Лондон, там я мог многое узнать и мог бы получить необходимую информацию о Новом Свете. Мне кажется, что там я смог бы переговорить даже с самим Госнолдом.

Но прежде всего надо позаботиться о новой одежде. Нынешняя моя одежда не годится для Лондона, в ней невозможно появиться в местах, которые я намеревался посетить, и тем более, для встречи с Госнолдом.

Погрузившись в эти раздумья, я принялся внимательно обозревать окружающие меня предметы. Вернусь ли я сюда когда-либо? Покидаю ли я все это лишь на время? Или навсегда?

Чем вызвано мое решение отправиться в Лондон? Угрозой со стороны Дженестера?

Нет! Я постарался внимательно взглянуть на себя со стороны, но не смог подвергнуть сомнению правильность своих действий. Дженестер не был для меня столь значительным аргументом в принятии важного решения. Главным побуждающим фактом была возможность изменить свой социальный статус и перспектива улучшить условия жизни.

Мой отец посвятил много времени обучению меня военному делу и искусству владения оружием. С большим усердием, часами учил он меня также грамоте. И еще — он стремился привить мне хорошие манеры. Он передал мне все необходимые знания и опыт, которые, по его мнению, позволили бы мне стать офицером и дворянином… Должен ли я бездарно влачить свои дни здесь? Могу ли я позволить, чтобы его усилия пропали даром? Теперь мне предстояло сделать важный, судьбоносный выбор.

— Пришло время выбрать свою будущую судьбу, Джублейн, — сказал я ему однажды, — вовсе не обязательно оставаться всю жизнь солдатом или обитателем болот. Я намерен когда-нибудь создать себе имя и добиться высокого положения в обществе.

Он не скрывал ядовитой усмешки, а в его глазах читался горький упрек.

— Твоя голова забита несбыточными фантазиями. Мне уже приходилось слышать подобное раньше… и не раз.

— Я добьюсь своего, Джублейн.

Он оглядел меня критическим оком.

— По-видимому, у тебя это может получиться. В конце концов, ведь некоторые известные в мире семейства добились процветания именно благодаря шпаге и сильной правой руке.

— Я заложу основу еще одного такого семейства, — парировал я, — но не при помощи шпаги.

Джублейн пожал плечами.

— Да, ты, пожалуй, сможешь достигнуть того, что задумал, но, прошу тебя, никогда не выпускай шпаги из рук. Она послужит тебе во благо.

Постоялый двор в Саутварке, где мы решили остановиться, представлял собой громоздкое старое строение с двумя рядами балконов, входящими в огромный двор для повозок и телег. В просторном зале на первом этаже подавали выпивку — здесь царила дружеская атмосфера и всегда было людно. В соседнем зале можно было отведать кушанья.

Жизнь здесь била ключом. Круглые сутки приезжали и уезжали телеги, фургоны, повозки, а изредка и экипажи.

Притом, что Джублейн, как он сам утверждал, плохо знал Лондон, он все же сумел сопроводить меня к портному, у которого я экипировался, приобретя солидный запас одежды. При этом я не забыл и о Джублейне, ему также было куплено все необходимое.

— Если ты будешь швырять так деньгами, то скоро у тебя ничего не останется, — предупредил меня Джублейн. — Когда замышляешь пуститься в такое рискованное коммерческое предприятие, все эти деньги тебе понадобятся на закупку товаров.

Конечно, он был прав. А у меня в голове уже закружилась новая идея. В тот же вечер я написал деловое письмо Хазлингу.

«Если Вы желаете переговорить со мной о римлянах или об антиквариате, то несколько дней я буду находиться в гостином дворе „Рыцарский плащ“, что рядом с Лондонским мостом».

Свое послание я отправил без подписи. Никто не знал о моем интересе к антикварным вещам, кроме Хазлинга, а также и о том, что я находился в Лондоне. Я был уверен, что никому никогда не придет в голову, что это послание написано мною, но тем не менее меня охватило беспокойство. Несмотря на щегольскую одежду, Дженестер выглядел сущим злодеем.

Джублейн и я теперь уже не были похожи на неотесанных деревенских парней. В своей нынешней богатой одежде мы были вхожи в любые места. В то же время общая гостевая комната на постоялом дворе была прекрасным источником сплетен и информации, поэтому большую часть первого дня мы «праздно» провели там, внимательно прислушиваясь к разговорам о дорогах, людях, политике, театре, травле медведей собаками, скандалах и грабежах.

«Госнолд?» Таким был обычный ответ на мои осторожные расспросы о нем. «Ах да, вспомнил! Ведь это же он собирается на другой конец света. Да еще этот Ньюпорт. Он владеет грамотой, полученной от королевы на право обыска судов и реквизиции в пользу короны. Если вы жаждете приключений, то вам прямая дорога к этому человеку».

«Но учтите, есть и другие, которые вносят разлад и беспорядок, поэтому от таких лучше держаться подальше. Капитан Ник Бардл… ничем не лучше пирата. Он как раз сейчас снаряжается в путь и вот-вот отправится на всех парусах к американскому побережью. Этому человеку нельзя доверять. Он не гнушается даже грабежом покойников, а при случае может помочь умирающему побыстрее отправиться на тот свет».