Французские монополисты отдали нацистам все: землю, заводы, акции, патенты и описания технологии производственных процессов.

Вернер фон Браун, который в июле 1941 года все же вызвал Оберта в Пенемюнде под фиктивным именем Фриц Ханн, поручил ему вместе с группой других работников изучить все имеющиеся иностранные патенты, с тем чтобы извлечь из них пользу для создания ракеты.

Захват фашистами французского патентного богатства не остался незамеченным. Организация «Марко Поло» внимательно следила за тем, что особенно интересует оккупантов: данные относительно гидразина34 и работы французского исследователя в области ракет Эно-Пельтри. Члены группы «Марко Поло» обратили внимание на то, что во Франции резко увеличилось производство жидкого кислорода. Больше того, используя старые связи, они сумели проникнуть в милитаристское «Общество кайзера Вильгельма», занимавшееся исследованием жидкого кислорода для немецкого секретного оружия. Таким образом французским патриотам удалось получить подтверждение своих прогнозов и расчетов. Вскоре группа «Марко Поло» установила, что специальный отдел в Пенемюнде готовит большие заказы для французских предприятий, сотрудничающих с оккупантами. Из Северной Франции и Голландии поступили сообщения о строительстве там крупных блиндажей и бетонированных стартовых дорожек.

Организация «Марко Поло» направляла все эти данные непосредственно в Лондон. Особый курьер перевозил материалы в кассетах в Швейцарию. Кассеты были устроены таким образом, что если бы их стали открывать не знакомые с их устройством люди, содержимое немедленно бы сгорело.

Крайне обеспокоенная полученными сведениями, группа «Марко Поло» запросила в январе 1943 года помощь у всех центров французского партизанского движения. Сотни людей самых разных профессий занимались во Франции сложнейшей работой. Была поставлена задача собирать данные о немецких самолетах-снарядах, ракетах и о движении транспортов из Франции в запретную зону на севере Германии, о попытках привлечь французских технических специалистов к работе над реактивными двигателями.

В то же время французские ученые понимали, что их деятельность рано или поздно привлечет внимание гитлеровской разведки. Но ответственность перед человечеством и стремление всеми имеющимися средствами воспрепятствовать новым преступлениям фашистов не оставляли иного выхода.

Гестапо уже начало усиленные розыски участников организации «Марко Поло». Этим были заняты 32 тысячи чиновников и агентов службы безопасности. В застенках свирепствовали гестаповские палачи, подвергая жесточайшим пыткам борцов Сопротивления и совершенно безвинных, но в чем-либо заподозренных людей. Дикая фантазия гестаповцев не знала границ. Истязуемых бросали на землю и избивали кнутами. Пытались добиться признания и еще более жестокими методами. Варвары XX века применяли для пыток электрический ток. Женщинам связывали руки за спиной и подвешивали к потолку, оставляя в таком состоянии до тех пор, пока суставы не выходили из предплечий. Нацистские изверги бритвами надрезали подошвы своих жертв и заставляли несчастных бегать по посыпанному солью полу.

Такими кровавыми методами Гиммлер пытался сохранить тайну о ракетах, которые создавал штурмбанфюрер Вернер фон Браун.

Тем не менее организация «Марко Поло» постепенно накапливала сведения об «оружии особого назначения». В соревновании со временем она одерживала победу.

Участники французского движения Сопротивления узнали, что в Пенемюнде работает сын одного из русских эмигрантов. Было также известно о его антигитлеровских настроениях. Во время служебной поездки в Париж русский установил контакт с французской подпольной организацией. Представитель группы «Марко Поло» назначил ему встречу на одном из сеансов в планетарии. В планетарии было темно, бесшумно работавший аппарат проецировал на полусферическом экране звездное небо. Однако два десятка глаз отнюдь не были прикованы к чуду техники, они были устремлены на незнакомца. В карманах партизаны на всякий случай держали пистолеты со взведенными курками. Коробка из-под сигарет, доставленная русским, перешла от одного к другому. Не дожидаясь конца сеанса, партизаны покинули планетарий.

В научной секции организации «Марко Поло» срочно проверили полученные чертежи, негативы и формулы. Тем же вечером в Лондон пришла шифровка.

Лондонский штаб связи, в который направлялись все добывавшиеся сведения, получал по радио одно сообщение за другим. Из них явствовало, что в декабре 1943 года следует ожидать обстрела Англии самолетами-снарядами и ракетами. К весне 1944 года гитлеровцы намеревались запускать 5 тысяч снарядов в день. Было обнаружено уже 138 стартовых площадок на северном побережье Франции и Голландии. Английские контрразведчики насторожились.

К тому же в Лондон из Парижа и Лиона поступили сведения о ракете «А-4» с указанием, как вести борьбу с ней. Кроме того, англичанам были доставлены списки ведущих французских предприятий, поставлявших механические и электрические детали для фашистского «чудо-оружия», список предприятий по производству топлива, текст совершенно секретного документа верховного командования вермахта за № 4895/41, фотоснимки стартовых площадок и пусковых платформ и характеристика специальной части, выделенной нацистами для обслуживания «оружия особого назначения». Это был 155-й зенитный полк под командованием полковника Вахтеля, который из соображений маскировки пользовался во Франции документами на имя Мартина Вольфа.

Материалы, поступавшие из Германии, Польши, Франции и Голландии, вынудили наконец английскую разведку, через три с половиной года после получения письма Куммерова, рекомендовать произвести эффективную бомбардировку Пенемюнде.

Правительство Великобритании, особенно премьер-министр Черчилль, все еще проявляли нерешительность. Ближайший советник Черчилля оксфордский профессор физики Фредерик Александр Линдеман говорил, например, что все данные, поступающие от партизан, – не более как «результат ракетной истерии», и энергично возражал против воздушного налета на Пенемюнде. В британском генеральном штабе после некоторого колебания наконец решили предпринять сначала несколько разведывательных полетов.

Английский пилот Пик добровольно вызвался осуществить эти рискованные полеты. Он пролетел над Узедомом на большой высоте, ибо на «запретном острове» была особенно мощная противовоздушная оборона. Однако первый разведывательный полет Пика оказался неудачным: сделанные им снимки не получились из-за недостаточной экспозиции. Пику пришлось еще раз совершить опасный рейс.

На сей раз обработкой фотопленок занялась сама Констанция Бэбингтон-Смит, которую ее друзья и сослуживцы называли «Бэбс». До войны она была шляпницей-модельером. Когда гитлеровцы напали на Польшу, Констанция пошла в армию. Подразделение воздушной фоторазведки, в котором служила «Бэбс» в качестве старшего лейтенанта, дислоцировалось в Медменхэме (графство Беркшир), в 40 километрах западнее Лондона. Лаборатории размещались в монастыре XIII века. Аэрофоторазведчики союзников привозили с западноевропейского фронта центнеры заснятой фотопленки, которую обрабатывали здесь умелые женские руки. Работа не прекращалась круглые сутки. Все, что дешифровщицы считали достойным внимания, поступало в штабы бомбардировочной авиации, и на основе этих данных проводились новые налеты на позиции гитлеровского вермахта и объекты германской военной промышленности.

Когда «Бэбс» проявила пленку, заснятую Пиком во время второго полета над Узедомом, и отдельные кадры были увеличены, она увидела на снимке рядом с бетонной дорожкой небольшой самолет с короткими крыльями. На другом кадре просматривалась тень от какого-то длинного вертикально стоящего предмета.