И стр.326. Для особо самоуверенных и спесивых собак приходится попросту придумывать специальные козни. Можно, к примеру, послать собаку на прыжок через привычный ей барьер, — и резко дернуть поводок так, чтобы наглец «сел» брюхом на барьер с высшей точки прыжка.

Вы уверены, мадам, что это именно козни, а не казни? А для лучшего эффекта не пробовали, как рекомендует в своих мемуарах придворный палач эмира бухарского, штакетинки предварительно заострять и обильно смазывать салом?

И еще одна мулька из той же серии:

Стр.166. Если собака отходит от Вас влево, полезно походить вдоль стен и заборов, время от времени резко и сильно прижимая собаку коленом к стене.

Экая… даже не знаю что! Дурью назвать, так слишком мягко будет, а все подходящие слова принадлежат исключительно к устной речи и не общеупотребимы.

Стр.168. А главное, для чего нужны занятия под руководством инструктора и на что мало кто обращает внимание, — это то, что только так собака окончательно понимает смысл отношений подчинения. ‹…› И, как Вы ни удивляйтесь, Ваше подчинение инструктору не только не подрывает хозяйского авторитета, но и укрепляет его в глазах собаки. Ваши отношения с любимцем окончательно вписываются в общую схему его представлений о жизни.

Увы, как то ни прискорбно, но хозяйского авторитета само по себе подчинение инструктору никак не укрепляет и укрепить не может. Здесь положительный эффект дают совсем иные факторы.

Стр.161. При «киндер-дрессировке» игры служат одновременно и наградой за скучные упражнения, и мощным отвлекающим фактором…

и стр.171–172… Моя идея ситуативного обучения, которое мы реализуем в виде специализированной по возрасту «юниор-дрессировки».‹…› Прелесть непроцедурного ситуативного обучения собаки состоит в том, что собака привыкает учитывать в своей работе не формальные признаки ситуации, а смысл ее. Собака, ориентирующаяся исключительно на команду хозяина, нередко оказывается в самом невыгодном положении и не может выполнять свои прямые обязанности. Например, при охране ребенка: малыш, растерявшись в момент угрозы, если и вспомнит нужную команду, то пролепечет ее совершенно невнятно. Но собака, понимающая смысл ситуации и хорошо представляющая себе конечный результат (спасение ребенка) сама придумает наиболее эффективный вариант работы.

Чего-то сомнительно насчет открытия Америки! Высокие идеи мадам К. состоят в присвоении давно известного чужого опыта под придуманными ею звучными названиями.

Стр.176. (Насчет плавания).

— … Тебе бы еще толчок задними ногами поправить, он у тебя в воде слабее, чем на земле. Есть специальные упражнения…

Уж поделитесь секретом, мадам! Очень посмеяться хочется.

Стр.188–189. Не говоря уже о том, что собака-телохранитель обязана спокойно, не моргнув глазом, выдерживать активные действия человека (лобовая атака, любой удар), она должна быть и достаточно инициативной, чтобы не растеряться, оставшись без поддержки хозяина. И если Вам нужна надежная охрана, обязательно попросите инструктора, обучающего Вашу собаку, отработать ситуацию, которая называется «обрывом поводка». Инструктор обязан знать, что это такое.

И стр. 316–317. При дрессировке на охрану очень показательна реакция собаки на обрыв поводка (такую проверку, вообще говоря, следовало бы считать «сдаточно-приемочным испытанием» для инструктора). Если собака, только что рвавшаяся к «дразниле», после отстегивания карабина теряет присутствие духа, начинает метаться и лаять без памяти, а то и вовсе забивается за ноги хозяина, то можно констатировать не просто неспособность к охране, но и наличие психической травмы, являющейся результатом передрессировки.

Вот видите, мадам, Вы же ни дрессировки, ни практики применения собак совсем не знаете. В отличие от спортивной собаки, телохранитель, если ситуация позволяет, ни в коем разе не должен подставляться под удар, но — уворачиваться и атаковать мгновенно и жестоко. Его задача — не борьба, а победа. Это ведь на соревнованиях собаку бьют хлыстиком, а в жизни могут приложиться и арматуриной. Что же касается «обрыва поводка», то он, к Вашему сведению, никакой не итог, а всего лишь один из очень многих промежуточных приемов обучения. Вовсе, кстати говоря, не обязательный. И если он для Вас, мадам, явился откровением, то извиняйте, конечно, но Вы — «чайник», самый что ни на есть.

Стр.190–191… Мне пришлось объяснить ему, что уж из кого-кого, а из хаски охранник никак не получится! ‹…› При воспитании хаски-телохранителя опереться можно было бы разве что на поведение самозащиты, запугав щенка до «реакции загнанной в угол крысы», но это означало бы искалечить психику чудесного кобелька.

Если вот так, по-дурацки, делать, то конечно. А если попробовать по-умному, а? Но с этим, конечно, не к мадам Криволапчук обращаться.

Стр.194. Между прочим, скажу Вам по секрету: те, кто готовится к профессиональному нападению на людей, обучаются и борьбе с собаками.

Секрет, конечно, тот еще. Но скажу в ответ безо всякой утайки: с появлением самозарядного огнестрельного оружия профессионально нападать на людей и заодно бороться с собаками стало гораздо легче.

Стр.196. Для того, чтобы охранная деятельность была для собаки естественной, Ваш питомец должен ощущать себя совершенно взрослым индивидуумом ответственного стайного ранга — не ниже Воина или Матери. Годовалая собака не готова к этому по законам возрастного развития. Вряд ли стоит требовать от шестнадцатилетнего юнца, чтобы он очертя голову бросился в драку со взрослым и опытным бойцом. А собака, идущая на «нарушителя», оказывается именно в таком положении.

Вообще-то, каждый настоящий прирожденный телохранитель, каких мне приходилось знать, обязательно был «из молодых, да ранних». Если то, скажем, немецкая овчарка, она начинала вполне серьезно относиться к охранным обязанностям в возрасте около полугода, а бывало — еще с молочных зубов. А человек, этого не ведающий, хороших собак-телохранителей и в глаза не видывал.

Стр.199. (О провале научения)

— … А как ты узнаешь, что провал наступил?

— Да это уж совсем дело нехитрое. Ты, что ли, собачьего языка не понимаешь? Видишь, что глазки забегали, ушки то и дело на затылок ложатся, — призадумайся! Дай для проверки команду попроще, да и ту не отрабатывай дочиста. Сама же потом больше времени, сил и нервов, своих, моих, собачкиных и хозяйских, сэкономишь. А не то молодую собачку и сорвать нетрудно!

И стр.291–293. Я перечислю Вам внешние признаки нарастающей психической перегрузки, которые покажут Вам, что пора перейти к более спокойным занятиям (они во многом совпадают с симптомами перегрузки при дрессировке). Вот они:

‹…›

— бегающий взгляд;

— заложенные или «развешенные» уши;

‹…›

— любые действия, не являющиеся осмысленной реакцией на происходящее (например, попытка ни с того, ни с сего дать Вам лапу);

— внезапная, не оправданная ситуацией игривость;

— резкие перепады настроения.

Заметив появление каких-либо из этих симптомов, проверьте, в самом ли деле собака чересчур возбуждена. Подайте ей простую и надежно разученную команду, которая заодно помогла бы включиться процессу торможения, — чаще всего это бывает команда «Сидеть». Чем труднее Вам будет добиться выполнения этой команды, чем больше времени потребует сосредоточение собаки, тем сильнее наступившая перегрузка. Если позволить ей закрепиться и перейти в хроническую форму, это приведет к серьезным нарушениям в психике, бороться с которыми будет значительно труднее, чем с возбудимостью. Впрочем, об этом мы поговорим позже.

В этих случаях необходимо замедлить собственные движения, понизить тон голоса до самого низкого из доступных Вам, следить за тем, чтобы интонации были ровными и размеренными. Плотно положите руку собаке на холку или обхватите ладонью ее морду сверху — эти жесты в исполнении старшего члена стаи помогают обрести спокойствие и уверенность в своей защищенности. Разумеется, занятия, которые довели собаку до порога возбуждения, должны быть немедленно прекращены.