Когда она вышла из ванной, то сделала вид, что чуточку напугалась. Позже она рассказала мне, что любит слегка притворяться, чтобы новые отношения не стали однообразными и скучными. Мы устроились с ней на диване. Она была обмотана одним лишь полотенцем. На плечах, руках и ногах еще блестели капельки воды. Она разрешила мне стереть их поцелуями, одну за другой. После этого ее заклонило в сон, и она отправилась в кровать. Оттуда она еще некоторое время смотрела за тем, как я ставлю книги на вторую полку.

Так было всю первую неделю, какие-нибудь дела всегда находились. И я с удовольствием делал их, наслаждался каждой минутой, которую мог проводить рядом с Ванессой. Герти не замечала, что я ночь за ночью ухожу из дома. И никто другой ничего не замечал. Поначалу я боялся, что мне повстречается кто-нибудь на лестнице. Но, с другой стороны, я, наверное, быстро нашел бы отговорку, ведь как дворник я призван следить здесь за порядком. В любое время я могу находиться на любом этаже, чтобы ремонтировать или проверять что-нибудь.

Это была замечательная пора. Между нами было столько напряжения! Всегда, когда я приходил, Ванесса немножечко разыгрывала меня. Сначала она притворялась, что вовсе меня не заметила, хотя хорошо знала, что я уже спрятался за дверью или присел за диваном. Потом она принимала испуганный или даже возмущенный вид, запинаясь, бормотала что-то и рвалась бежать из комнаты.

Мне приходилось все время гоняться за нею, три раза вокруг стола, пока я не ловил ее и не бросал на диван. Потом мы долго беседовали, о том, например, что ей очень хотелось бы стоять на сцене театра. И когда я говорил ей, что она хорошая актриса, ей всегда было очень приятно. И стоило мне только дотронуться до нее, — а в первую неделю я на большее в самом деле не решался, — то это было как электрический разряд под кончиками моих пальцев. Мне казалось, что так между нами будет всегда, ну, и, конечно, с продолжением. Со временем, признаться, мне все-таки хотелось большего. Но с такими девушками, как Ванесса, это не сразу делается. Я очень красиво представлял себе эту картину. Как в один из вечеров второй недели помою посуду побыстрее; как на руках понесу мою малышку в постель, когда она выйдет из-под душа; как буду собирать поцелуями капельки воды не только с плеч и ног.

Но во вторую неделю у Ванессы была ночная смена. Она работала в круглосуточном кафе, зарабатывая себе на учебу и жизнь, и брала такие смены, которые лучше всего соответствовали графику ее лекций, так она мне рассказывала. Днем же она была в университете, во всяком случае, в первой половине дня, а во второй половине регулярно встречалась со своими знакомыми абитуриентами. Она объяснила мне, что это будущие студенты, потому что слово было мне непонятным и я, признаться, даже начал немножечко ревновать.

Но я, конечно, с полным пониманием отнесся к тому, что во вторую неделю мы не могли видеться. Если честно, это было мне даже кстати. Наконец-то я мог поспать, не какие-нибудь там пару часов под утро, а несколько ночей подряд, ведь нехватка сна уже начинала сказываться на мне.

В первые пять ночей меня нельзя было разбудить и пушкой. Герти удивлялась и говорила, что это от жары. Я только посмеивался и соглашался с нею. Хотя, может, в этом и была какая-то доля правды — на улице стояла страшная жара. Да и в целом неделя была напряженной, хотя я и не распылялся на Ванессу.

Из дома выехали три постоянных квартиросъемщика. Сразу в трех квартирах мне пришлось полностью сдирать старый ковролин и стелить на его место новый. И в двух ванных комнатах на стене была повреждена плитка, тоже надо было менять. Вечерами я приходил домой такой уставший, что камнем падал в кровать и моя голова отказывалась думать о чем бы то ни было, даже о Ванессе. Но потом я случайно встретил ее.

Это было в четверг. Я как раз возвращался со склада с коробкой новой плитки, как она вышла из лифта. Больше поблизости никого не было. Пару минут мы могли побыть вдвоем. Но Ванесса превосходно держала себя в руках. Она только посмотрела на плитку. Ей понравился рисунок, цвет она тоже похвалила. Такая плитка наверняка украсит и ее ванную, сказала она. Я еще быстро поднялся с ней в одну из квартир, чтобы показать ей, как узор смотрится на стене. Ванесса была вне себя от восторга.

Потом я подсчитал, что для маленькой ванной в ее квартире мне потребуется всего две-три коробки, что тут можно что-нибудь придумать. Я хотел сделать ей сюрприз. Еще в тот же день после обеда я произвел нужные замеры, Ванессы ведь в это время дома не было. Около семи, когда на лестнице стало поспокойнее, я перетащил коробки в ее квартиру. Я поставил их за креслом в жилой комнате, чтобы они не сразу бросались в глаза. На следующий день я хотел приступить к работе.

В тот вечер я действительно был без задних ног. Сразу после ужина я завалился на диван, но позже лежал рядом с Герти в спальне и не находил себе покоя. Из моей головы никак не выходила новая плитка и то, как Ванесса будет рада ей и как будет благодарить меня. Я думал о том, что, может быть, это станет для нее поводом впервые дать мне по-настоящему все, показать мне наконец, как она меня любит. Все это так и будоражило меня, я не мог лежать спокойно. Знаете, я еще раньше решил просто наклеить новую плитку на старую, но ведь для этого поверхность старой должна была быть чистой. И тут у меня возникла мысль, а не помыть ли мне плитку прямо сейчас, ночью. Шума от этого никакого нет и на утро полдела уже будет сделано.

В один миг я поднялся к ней. Днем она сказала мне, что работает в ночную и что придет домой только назавтра к вечеру. Но уже войдя в квартиру, я услышал ее голос. Дверь в спальню был прикрыта, видеть Ванессу я не мог, однако мне было хорошо слышно, что она говорила.

Какой там сюрприз! Она меня уже достаточно хорошо знала, она знала, что я сделаю для нее все. Она говорила о новой плитке для ванной и о том, что запустит в ход все, чтобы раздобыть еще и новый ковролин для своей спальни. То, что разговаривала она не сама с собой, мне было ясно. Этот долговязый был у нее. Он мне с самого начала не понравился.

Когда я сегодня спокойно размышляю обо всем, то, конечно, понимаю, почему Ванесса не хотела встречаться со мной во вторую неделю. Ей, как мне кажется, надо было определиться в своих отношениях и отвадить от себя этого молокососа. Я понимаю также, почему она пару раз грубовато высказалась обо мне и о наших чувствах друг к другу.