— Ну-ну! — проворчал я, и он замер, глядя на нацеленный в него пистолет в моей руке. — Вытащи только руки, — пригрозил я.

И тогда он медленно выпростал из-под пиджака пустые пальцы.

Парень на полу посмотрел в сторону двери и проревел:

— Достань его, Флем! Застрели сукина сына!

Не шевелясь, Флем медленно проговорил:

— Только не я, Датч. Ты считаешь меня кретином?

Датч сидел на полу и матерился, выплевывая такие слова, которых не следовало бы слышать девушке, сидевшей за моей спиной. Затем он поднялся и двинулся ко мне.

Я перевел пистолет на него. На ощупь он был тяжелым и прохладным: большой автоматический пистолет 45-го калибра с ручкой, украшенной — подумать только! — перламутром. Я сказал:

— Стой! А сейчас убирайтесь оба!

Я помахал пистолетом. Флем тут же скрылся за дверью, а Датч уставился на свой красивый пистолет в моей руке, отошел к двери и вдруг потребовал:

— Отдай мою пушку.

— Ты чокнутый?

— Отдай мою пушку! — повторил он жестким скрипучим голосом.

— Ага, чтобы ты подстрелил меня? Убирайся!

— Подонок! — крикнул он. — Я его заберу. Я заберу его у тебя.

Он стоял спиной к двери, его плоское лицо покраснело и искривилось, в уголках рта выступила слюна. Я усмехнулся и сказал:

— Только через мой труп.

Он ухмыльнулся так, будто только что сделал открытие, что у мух можно отрывать крылышки, и обронил:

— Как раз это я и имел в виду.

И вышел из бара.

Я сел в нише напротив девушки так, чтобы мне видна была дверь. Тяжело вздохнув, я принялся разглядывать ее. За маленьким столиком передо мной сидела красивая, прекрасно сложенная леди, о которой я думал, засыпая накануне. Несмотря на усталый вид, выглядела она даже прелестнее, чем я воображал себе, глядя на балу на ее лицо, закрытое серебряной маской. Однако она явно вела довольно опасный образ жизни. Может, ей это и нравилось. Но ей следовало рассказать мне многое — я ведь не знал даже, как ее зовут.

— Жду ваших объяснений, — начал я. — Парни произвели на меня весьма неприятное впечатление.

Она улыбнулась и заморгала ресницами, широко распахнув яркие фиалковые глаза. Наконец она заговорила:

— Спасибо, Шелл. Большущее спасибо. Может, мне не следовало просить вас, но я была напугана. Я все еще напугана.

— Почему? И почему вы сбежали вчера с вечеринки? Что у вас общего с Брэйном? И с этими громилами?

В этот момент к нам подошел Пит и поставил мне под нос свое отвратительное пойло, как если бы ничего не случилось. Я заплатил ему и проглотил жуткую смесь. Потом предложил девушке выпить и, когда она отказалась, спросил:

— Кто вы? Как вас зовут?

— Холли. Холли Уилсон. Я актриса на студии «Магна».

— О'кей, Холли. Давайте поднимемся в мой офис. Я хочу задать вам еще пару вопросов.

Она встала, я опередил ее и выглянул из двери. Все было спокойно, мы без происшествий вышли из бара и поднялись в мой офис. В нем тоже никого не было.

В кабинете я пододвинул ей стул, запер дверь и плюхнулся во вращающееся кресло за письменным столом. Из ящика я достал свой револьвер 38-го калибра и пристроил под мышку сбрую с кобурой. Около недели я был как бы в отпуске и не нуждался в пушке. Но теперь, судя по всему, она мне может понадобиться.

Отобранный у Датча причудливый пистолет с перламутровой рукояткой я положил в верхний левый ящик стола, откинулся на спинку кресла и стал ждать объяснений Холли Уилсон.

Она тряхнула головой и спросила:.

— С чего начать?

— С прошлой ночи.

Она судорожно сглотнула и заговорила:

— Я… я его нашла.

— Брэйна?

— Да. Мертвого. Он… он… — Она содрогнулась.

Я ее понял — даже меня пробирала дрожь при одном только воспоминании.

— Продолжайте, — сказал я.

— Не знаю, видел ли кто-нибудь его до меня. Я выиграла один из призов за маскарадный костюм и пошла наверх, чтобы оставить его в комнате мисс Фелдспен.

— Вы знаете дочь Фелдспена?

— Лично нет. Но ее комнату специально выделили для этого. Там можно было отдохнуть, снять пальто. Но я так и не добралась до нее. Брэйн лежал на спине на верхней лестничной площадке. Я чуть не споткнулась о тело. Я была в ужасе и поняла, что мне надо бежать оттуда.

— Почему вы никого не известили?

— Я подумала об этом, но испугалась. Я боялась, что меня обвинят в убийстве.

Я с удивлением воззрился на нее:

— Почему, черт возьми, кто-то решил бы, что вы убили его?

Она нахмурилась и сжала свои прелестные губки:

— Я… У него была моя фотография. Он требовал денег, но у меня не было достаточной суммы.

— Фотография? Что в ней такого особенного?

— На ней я без ничего… совершенно голая.

Я чуть не присвистнул, но вовремя сдержался, только поморщился. Ее фотография, должно быть, настоящее произведение искусства, подумал я. И спросил Холли:

— А где сейчас эта фотография?

— Она у меня. По крайней мере, один снимок. У Брэйна остался, видимо, негатив. Он прислал мне большую фотографию крупным планом, потом позвонил по телефону и потребовал денег. Я отдала ему сколько могла.

Я достал сигареты, угостил ее, дал ей прикурить, закурил сам и прищурился:

— Вы говорили, что у вас не было всей суммы. Так как же вы вышли из положения?

Она сделал глубокий вдох, и я вздохнул, наблюдая за ней, — это зрелище надо было видеть. В конце концов она снова заговорила:

— У меня не было столько денег, сколько он просил, поэтому мне пришлось позировать ему.

— Позировать? Еще для одной фотографии?

— Нет. Для его картины.

Я поднял бровь и искоса взглянул на нее.

Она кивнула:

— Да-да. Я позировала обнаженной…

— Забавный парень. Зачем ему такая картина?

— Не знаю. Но теперь вы понимаете, почему я была напугана, правда, Шелл? Я не такая уж и звезда на «Магне», но я сыграла несколько неплохих ролей, в основном второго плана. В киномире передо мной открылась определенная перспектива, однако, если бы Брэйн распространил ту фотографию, вполне возможно, что в Голливуде для меня не осталось бы места. И мне пришлось бы искать новую работу.

— Ага. Мало приятного. Полиция решила бы, что у вас был отличный повод убить Брэйна. Даже мне такое могло прийти в голову.

Она не отрываясь смотрела на меня, покусывая своими белыми зубками нижнюю губу.

— Но вы же так не думаете, Шелл? Вы же не думаете, что я убила его?

— Нет, пожалуй.

И я действительно так не думал. Без какого-либо основания, просто так, легко поверить красивой женщине. Однако я хотел знать кое-что еще.

— Вашу юбку и маску нашли рядом с телом. Почему вы оставили их там?

Глубоко вздохнув, она затараторила:

— Увидев мертвого Брэйна, я хотела сбежать оттуда, исчезнуть. Я торопливо повернулась и собралась спуститься по лестнице, но по ней поднималось несколько человек. Я была почти уверена, что никто на вечеринке не узнал меня. Но если бы меня обнаружили рядом с телом, все бы открылось. Они остановились на ступеньках, разговаривая. И они меня заметили. Конечно, они не разглядели моего лица, но видели мою маску и костюм. Я не знала, что делать, но понимала, что они запомнят, как видели меня, когда поднимутся на лестничную площадку и увидят труп. Мне бросился в глаза плащ Брэйна, который лежал рядом с ним, словно кто-то сорвал его с него.

— Значит, была борьба?

— Очень может быть. Во всяком случае, я решила, что, если я быстро вернусь домой, никто не будет даже знать, что я была на вечеринке. Если бы я оставила свой маскарадный костюм там, никто не доказал бы, что я была на верхней лестничной площадке. Я живу одна и не думаю, что кто-нибудь видел, как я уходила из дома в том костюме. — Она вздохнула и снова тряхнула головой. — Ну, я выпрыгнула из юбки, завернулась в плащ Брэйна и убежала. О маске я вспомнила только у двери и бросила ее там.

Я подумал немного и спросил:

— Не рискованно ли?

— Я испугалась, Шелл. Запаниковала. Я действовала импульсивно при виде людей, поднимающихся по лестнице. Я побежала. Все заняло лишь несколько секунд.