По-моему, из-за такого Пирама отчаяние не может быть слишком продолжительным: надеюсь, она будет краткой.

Пылинка перетянет чашу весов, если начать взвешивать, кто из них лучше, Пирам или Фисба: он как мужчина (боже нас упаси!) или она как женщина (сохрани нас боже!).

Вот она уже высмотрела его своими прелестными глазками.

И начинает его оплакивать.

"Ты спишь ли, голубок?

Как! Умер мой дружок?

Проснись! Ты нем иль мертв совсем

И очи тьмой покрыты?

Твоя исчезла красота —

Вишневый нос алее роз,

Твои лилейные уста

И желтые ланиты…

Любовники, стенайте все:

Вот он лежит во всей красе!

Ах, чудный взор его очей

Был зеленее, чем порей.

Прощай, мой ненаглядный!

Вы, три сестры, сюда скорей,56

С руками молока белей;

Теперь они у вас в крови:

Вы нить шелковую любви

Порвали беспощадно.

Молчи, язык! К чему тут речь?

Приди сюда, мой верный меч!

Рази скорей — вот грудь моя.

(Закалывается.)

Прощайте, все друзья:

Кончает Фисба жизнь свою, —

Адью, адью, адью!"

(Умирает.)

Лев и Луна остались в живых, чтобы схоронить мертвых.

Да, и Стена тоже.

Нет, смею вас уверить, стена, которая разделила их отцов, больше не существует. Угодно вам посмотреть эпилог или прослушать бергамаский танец57 в исполнении двух наших актеров?

Не надо эпилога: ваша пьеса в извинении не нуждается. Какие же извинения? Раз все актеры умерли, бранить некого. Если бы сочинитель этой пьесы сыграл Пирама и удавился бы подвязкой Фисбы, то это была бы отличная трагедия и прекрасно исполненная; но она и так хороша. Покажите нам ваш бергамаский танец, а эпилог не нужен.

Танец.

Ах! Полночь языком своим железным

Двенадцать отсчитала. Спать скорее!

Влюбленные, настал волшебный час.

Боюсь, что утром так же мы проспим,

Как незаметно за ночь засиделись.

Нам пьеса сократила ночи ход.

В постель, друзья, — еще нам две недели

Ночных забав и новых развлечений.

Уходят.