Рад приветствовать Вас
Ваш покорный слуга
Всегда говорят: чтобы краска держалась, надо нанести ее второй слой. Именно это и проделывает Девин четыре месяца спустя с беднягой Кошри. Достаточно процитировать начало письма, чтобы почувствовать, с каким упорством, с каким ожесточением Девин продолжает подкапываться под злосчастного депутата-республиканца, виновного лишь в том, что он, по мнению Девина, был недостаточно последовательным республиканцем.
Выдержка из письма № 24 от 21 марта 1903 года (№ 624)
Рад приветствовать вас всех, дамы и господа, ввиду того, что уже давно у меня не было времени побеседовать с вами[9]. Приветствую и вас, господин главный редактор «Гатине». Все по-прежнему идет так, как вы того желаете, не правда ли? Что же, тем лучше. И у меня тоже все в порядке со скотиной и семьей. Правда, матушка Девин подцепила сильнейший насморк. Она беспрерывно сморкается и чихает, так что, того и гляди, у нее отскочит черепная коробка. Но это не имеет большого значения. Как и болезнь нашего депутата господина Жоржа Кошри. Вы мне скажете: «Как! Господин Кошри болен?.. Это для нас неожиданная новость, мы ничего не знали о его болезни. Так чем же болен наш дорогой господин Кошри?»
Я вам скажу. Журналист должен знать все. Даже я, журналист по совместительству, знаю все, когда это нужно. Так вот в чем дело. Кажется, у господина Кошри приступ эмфиземы. Вы спросите меня, что это за зверь. Раньше я знал об эмфиземе не больше, чем вы. Но к нам приходил ветеринар делать перевязку нашей корове Гариотте. И я его спросил, что это за эмфизема, от которой страдает наш депутат.
Наш ветеринар, который более сведущ в медицине, чем многие врачи, подробно объяснил мне, что болезнь вызвана газами, поднимающимися из живота в легкие. Можете себе представить: эти газы давят на легкие, раздувают человека и в конечном счете могут вызвать у него одышку. Вот, значит, какая болезнь у нашего депутата. Поэтому я жалею его всей душой: больного человека надо жалеть, даже если у него другие взгляды, чем у вас.
Господину Кошри, у которого, к сожалению, ветры гуляют не только в голове, стоит посочувствовать, особенно потому, что он — депутат. Подумайте только: ему приходилось, как заместителю председателя[10], вести заседания палаты депутатов. Тогда он, должно быть, включал все тормоза, чтобы не услышали звуки и не почувствовали запаха, иначе ведь можно было скомпрометировать достоинство национального представительства, сразить наповал оратора и рассмешить всех, кто любит посмеяться над чужой бедой. Видимо, потому, что он так сильно нажимал на тормоза, у него и возникла эта проклятая эмфизема.
Чтобы вылечиться от такой болезни, нужно, говорят, отдыхать, избегать холода и находиться в мягком климате. Выходит, что именно для лечения господин Кошри попросил отпуск и уехал аж в Египет. Конечно, это его право, нашего милого господина Кошри. Вы мне скажете, что Египет неблизко и что господин Кошри мог бы найти мягкий климат и во Франции, в теплых южных районах, откуда он мог бы в случае надобности быстро вернуться в палату депутатов.
Да, но злые языки утверждают, что господин Кошри удрал в Египет, чтобы не участвовать в голосовании закона о конгрегациях[11].
Буссенар играет здесь в кошки-мышки. Откуда у него такие в принципе конфиденциальные сведения? Об этом он молчит. «Я знаю все, когда это нужно». Фраза беспощадная, загадочная, от нее пробегает холодок по коже. Словно террорист сообщает вам, что он может нанести удар любому человеку в любом месте в любой момент… Буссенар прикидывается несведущим в медицине (хотя получил медицинское образование), тогда как в своем постскриптуме[12], наоборот, пишет об эффективном способе лечения, что предполагает реальную компетентность в этой области. Если только упоминание о бесплатном лекарстве не имеет иронической окраски, как у истории с громоотводом! Письмо заканчивается описанием того, как Кошри, бросив все дела, стремительно возвращается во Францию, узнав, что председатель палаты депутатов Леон Буржуа подал в отставку. Но депутата Кошри, представленного амбициозным, рвущимся к власти политиком, ждет разочарование: известие об отставке оказывается ложным.
Религиозные конгрегации, по поводу которых господин Кошри (по вкрадчивым намекам Буссенара-Девина) не хотел высказаться определенно, как раз и составляют содержание следующего письма, которое мы решили привести целиком. Во Франции в конце XIX века еще существовало великое множество конгрегаций: Пресвятой Девы, иезуитов, Святого Духа, священников Иисуса и Марии (евдистов), Отцов Молельни, Святого Сульпиция (сульпицианты), сестер христианского учения, монахинь Сен-Мора, монахинь Сердца Иисусова, сестер монастыря Святого Жозефа в Клюни, сестер-беднячек, сестер-сиделок при Нотр-Дам-де-Бон-Секур, дочерей милосердия, сестер святого Винсента де Поля[13] и т. д. и т. п.
Со времени конкордата 1801 года (договора между первым консулом Наполеоном и Римским Папой) для деятельности конгрегаций необходимо согласие епископа соответствующей епархии (назначаемого первым консулом), а для наиболее крупных конгрегаций — согласие Римского Папы. В действительности же только четыре попросили и получили законное разрешение (конгрегации лазаристов, Иностранных миссий, Святого Духа и Святого Сульпиция). Положение заметно обострилось после принятия закона от 29 марта 1880 года, вынудившего иезуитов объявить о самороспуске без каких-либо условий и предоставившего остальным конгрегациям трехмесячный срок, когда они могли бы запросить и получить законное разрешение. Эти конгрегации не подчинились требованию и в свою очередь были принудительно распущены. Однако спустя несколько лет изгнанные монахи постепенно вернулись в свои братства, возродившиеся вопреки закону.
Такую ненормальную ситуацию должны были прояснить четыре закона, особенно жесткие в отношении нелегально восстановленных конгрегаций. Эти законы (конкретизированные различными правительственными декретами) были приняты в период, когда самый яростный антиклерикализм достиг своей кульминации: 1 июля 1901 года, 4 декабря 1902 года (голосования по этому закону как раз и хотел избежать Кошри своей поездкой в Египет), 17 июля 1903 года и 7 июля 1904 года. Они снова предоставили конгрегациям три месяца для обращения с просьбой о легализации и объявляли распущенными все те, которые не сделают этого в указанный срок. Одновременно палата депутатов отвергла в 1903 году целую серию просьб со стороны конгрегаций о разрешении на деятельность.
Были установлены суровые санкции против неразрешенных конгрегаций, которые продолжали бы действовать: штрафы, доходившие до 5000 франков (сумма непомерная для того времени), тюремное заключение от шести дней до года, причем этот срок удваивался для администраторов и основателей. Имущество незаконных конгрегаций конфисковывалось в судебном порядке. Разрешенные конгрегации должны были представлять префекту по его требованию подробный отчет о своем финансовом положении. Такие строгие меры (вызвавшие множество волнений, о которых пишет Буссенар) полностью соответствуют его антиклерикальным настроениям. Вместе с тем видно, что его оппозиционность церкви не носит нутряного, иррационального характера; напротив, она хорошо аргументирована.
Письмо № 27 от 2 мая 1903 года (№ 630)
Приветствую вас всех, мои дорогие братья!
Я не открою вам ничего совершенно нового, если сообщу, что у нас все их преосвященства епископы и все господа кюре[14] сильно гневаются. При всем уважении, которое я должен к ним испытывать и испытываю, я вынужден сказать, что в некоторых округах у них буквально дымится кожа от бешенства и перекосило физиономии. С другой стороны, монахи запираются у себя в монастырях и громогласно выражают свое возмущение, а монахини вопят и мяукают, как кошки, которым наступили на кончик хвоста тяжелым сабо.
9
Предшествующее письмо помечено 21 февраля, тогда как обычно Девин присылал письма каждую неделю. (Нам неизвестно, чем вызван двухнедельный перерыв.) (Примеч. фр. издателя.)
10
Он был в этой должности с 1898 по 1902 год. (Примеч. фр. издателя.)
11
Конгрегация
— буквально: «собрание», «союз», «братство». В новое время под этим термином понимают сообщество верующих, утвержденное епископом или Папой и признанное государством, члены которого принимают не торжественные обеты (как монахи), а простые.12
Постскриптум: «Если господин Кошри хочет узнать действенное лекарство от своей болезни, пусть он напишет в «Гатине». Я сразу же отвечу ему, и он даром будет иметь лекарство, которое несомненно его вылечит».
13
Винсент
(Винцент)де Поль
(1576–1660) — известный своим милосердием и благотворительностью французский монах; кроме названной конгрегации, учредил миссионерский орден лазаристов, а также добился открытия в Париже приюта для найденышей (1648) и больницы для бедняков (1655). В 1737 году был канонизирован.14
Кюре
— католический приходский священник во Франции.