Спустя некоторое время, толпа расступилась, пропуская кого-то к виселице. Тирион увидел, что это бы Бартилас. Юный паладин махал руками и что-то кричал толпе, ещё больше раззадоривая её. Тирион был рад тому, что не может услышать его слова, но он подозревал, что они были наполнены ядом и ненавистью. Бывший паладин почувствовал острую боль и сожаление о том, что его возлюбленный Хартглен, теперь, находился в руках Бартиласа.

Позже, Тирион увидел, как второй человек прошёл к помосту и поднялся на него. Не обращая внимания на хриплые крики толпы, Лорд Дафрохан подошёл к Бартиласу и окинул площадь строгим взглядом. Всего пара слов, и смешки и оскорбления в толпе перешли в низкий рёв. Фордринг затаил дыхание. Не трудно было догадаться, что с минуты на минуту приведут Эйтригга. Время шло, и с каждым мгновением тревожное чувство всё больше и больше завладевало Тирионом. Напряжённость в толпе возрастала. Явно, ей более всего хотелось увидеть жестокое зрелище, чем свершение акта правосудия. И вот, рёв толпы достиг своего апогея, среди людей началась давка. Даже женщины и дети старались подойти ближе, надеясь увидеть ужасного орка.

Наконец, ближайшие к площади ворота открылись, и из них появилась непроницаемая стена стражников. Зрители закричали, швыряя во вновь прибывшего мусор и камни. Облачённые в броню, охранники не обращали на это ни малейшего внимания. Начищенные до блеска доспехи ослепительно засияли на солнце, но Тирион смог различить среди них связанную фигуру.

Это был Эйтригг.

Остановившись рядом с основанием помоста, двое мужчин втащили старого орка наверх. Эйтригг едва был способен стоять, а его зелёное тело всё сплошь было усеяно почерневшими синяками и кровоподтёками.

Тирион задавался вопросом, откуда у ослабленного орка оставались силы даже на то, что бы просто идти. Видимо тюремщики всё это время занимались его избиением, но даже, несмотря на всё это, Эйтригг старался держаться гордо. Он не позволил бы своим мучителям насладиться видом своего унижения и Тирион знал, что старый орк был слишком горд для этого.

Сердце Тириона бешено забилось в груди. Против такого большого количества воинов у него не было ни единого шанса спасти орка. У него не было плана. У него даже не было оружия. Фордринг посмотрел вниз и увидел, как палач скручивает петлю.

Отчаявшись, Тирион спрыгнул вниз с крыльца, прорываясь через разгорячённую толпу, даже не обращающую внимания на опозоренного изгнанника. Всё их внимание было приковано к виселице и избитому зеленокожему животному, стоящему перед ними.

Тирион увидел, как Лорд Дафрохан коротко попрощался с Бартиласом и стал спускаться к выходу с площади. Видимо, у Командующего Лорда не было ни малейшего интереса наблюдать такое вульгарное зрелище так скоро, после окончания суда. Бартилас, слишком заинтересованный происходящим, не обратил на это особого внимания. Широко улыбаясь, паладин приказал накинуть петлю на орка. Как только верёвка сжала его мускулистую шею, Эйтригг нахмурился, устремляя взгляд тёмных глаз куда то в иной мир, доступный, казалось, лишь ему одному. Тирион, толкаясь и пихаясь, прорывался через толпу всё ближе и ближе к помосту. Бартилас помахал рукой собравшимся, призывая к тишине. Удивлённые, зрители стихли.

- Друзья мои, жители Лордерона, - начал он гордо, - я рад видеть всех вас этим утром. Это отвратительное существо, стоящее перед нами, является оскорблением Света и врагом всех людей. Его проклятая раса принесла войну на наши земли и убила многих из тех, кого мы любили, ни испытывая ни малейшего раскаяния. Поэтому, - Бартилас заглянул Эйтриггу в глаза, - мы погасим жизнь этого существа также безжалостно. - Эйтригг спокойно встретил лихорадочный взгляд Бартиласа.

- Кровь за кровь! Долг за долг! - закончил юный паладин.

Толпа неистовыми криками поддержала Бартиласа, жаждая крови орка. Тирион даже и не подозревал о том, что его собственные люди могут быть настолько дикими и отвратительными. Он почувствовал себя больным и сокрушённым их массовой ненавистью.

Бартилас отошёл, в то время как палач подтолкнул Эйтригга к люку на помосте. Безразличие стало покидать лицо старого орка в преддверии смерти. Эйтригг зарычал, пытаясь разорвать путы, но толпа лишь насмехалась над его бесполезными потугами. Казалось, они наслаждаются паникой старого орка и его замешательством.

В поисках оружия, Тирион заметил старый ржавый молот, прислонённый к основанию помоста. Он прорвался через последний ряд зрителей и схватил молот - время остановилось. Будто бы в замедленном темпе, Тирион увидел, как палач положил свою руку на рычаг люка, а Бартилас поднял свою, готовый отдать приказ, который оборвёт жизнь орка. Кулаки Тириона сжались вокруг деревянной рукояти молота, кровь вскипела, и он бросился вперёд.

Собравшиеся рыцари и горожане гневно закричали, стоило только появиться Тириону. Бывший паладин действовал быстро и решительно, сметая любого, кто вставал у него на пути. Несколько стражников попытались преградить ему дорогу, но Тирион лишь широко взмахнул своим старым молотом, стараясь сдерживать силу, могучим ударом в нагрудник отбросил одного из стражников, раздробив щиток шлема второму. Вырвав последние, драгоценный секунды, Тирион запрыгнул на помост, лицом к лицу столкнувшись с Бартиласом.

Юный паладин застыл в изумлении, вяло и неловко пытаясь защититься своим боевым молотом, но Тирион был слишком быстр. Фордринг врезался в плечо Бартиласа, столкнув юношу вниз с помоста. С глухим грохотом, юный паладин рухнул на площадь, где его чуть не растоптала беснующаяся толпа.

Палач в маске прыгнул вперед, пытаясь остановить Фордринга, но бывший паладин крепко стоял на ногах. Перехватив руку палача, Тирион ударил его в плечо, посылая вслед за Бартиласом. Теперь, несомненно, Тириона самого ждала виселица, и даже сам Лайтбрингер не смог бы простить его за подобное оскорбление.

Как можно быстрее, Фордринг подбежал к Эйтриггу, сдергивая петлю с шеи орка. Ослабленный, Эйтригг грузно повалился на руки Тириона, узнав своего спасителя.

- Человек? - пробормотал вопросительно орк. Тирион улыбнулся.

- Да, Эйтригг, - ответил он, - Это я.

Орк, дрожащий от боли и истощения, удивлённо уставился на него пристальным, затуманенным взглядом.

- Ты сумасшедший, - наконец выдохнул старик. Тирион засмеялся, согласно кивнул головой.

Обернувшись как раз вовремя, Фордринг увидел поднимающегося на помост Бартиласа. Тирион знал, что рыцари и стража где-то поблизости. Поднявшись, Бартилас негодующе выпялился на него.

- Предатель! Ты проклянёшь этот день! - закричал молодой паладин. Потрясённая толпа согласно закричала, бросая в Тириона и Эйтригга мусор.

Боковым зрением, Фордринг увидел появившегося Лорда Дафрохан. Видимо, он ещё не успел уехать, и на его лице застыла маска печали и отвращения. Тириону было жаль, что он так и не смог объяснить старому другу что всё, что он делал, он делал по долгу чести.

Бартилас заорал, указывая рыцарям на Тириона и орка. Бывший паладин выставил руку вперёд, громко приказывая им остановиться. Всю свою жизнь проведя на полях сражений, Тирион по прежнему не утратил свой командный голос и многие из рыцарей, служившие под его началом, растерянно остановились.

- Слушайте меня! - прокричал Тирион. Его голос пронёсся над толпою, отражаясь сотнями эхо от стен стоящих домов. Многие из собравшихся моментально затихли, - Этот орк не причинил вам никакого вреда! Он стар и слаб. Его смерть не принесёт вам ничего!

Рыцари, задумавшиеся над его словами, посмотрели друг на друга.

- Но это же орк! Мы всегда воевали с его проклятой расой? - прокричал один из них недоверчиво. Тирион отдышался, перехватил обмякшего Эйтригга.

- Так было доселе, но дни войны закончены! - провозгласил бывший паладин, - Было бы бесчестным повесить это беззащитное существо.