На одной из консультаций мама рассказала следующее. Ее сын–пятиклассник получил красивую открытку с поздравлением по случаю Дня защитника Отечества от девчонок, среди которых была Наташа К. Поздравления они приносили домой одноклассникам. Когда они спустились вниз, мальчишка стал демонстрировать свою смелость, расхаживая по перилам лоджии. Квартира находилась на тринадцатом этаже. Девочки внизу смотрели и аплодировали. Мать спрашивала, что делать ей в этом случае.
Перемены настроения у подростка зависят от физиологических факторов: иначе начинает работать щитовидная железа, происходит много нового в организме. Эти процессы самим ребятам часто кажутся непонятными и ненужными. Вот как об этом вспоминает Света С., например.
В 12–13 лет меня в основном раздражали учителя и родные. Причина, как я считаю, заключалась в том, что окружающие не воспринимали меня как взрослого человека. Но и ребенком меня тоже назвать было нельзя. Я очень из–за этого расстраивалась и часто была в плохом настроении: кричала, постоянно ссорилась с родными и в школе. У меня не ладились отношения с учителями и одноклассниками, из–за чего получала плохие отметки по предметам, а отсюда – ссоры с семьей. В душе я считала себя достаточно взрослой, хотя я сейчас понимаю, что это было не так. Но постепенно я решила для себя, что если уж я решила считать себя взрослой и самостоятельной, то и проблемы надо решать по–серьезному, без лишних конфликтов. Я переборола свою внутреннюю злобу, и жизнь моя наладилась. Изменились отметки, отношения с учителями и родными.
Став взрослым, человек иначе воспринимает прежние обиды и причины, вызывавшие расстройство настроения. Варя З., студентка–первокурсница, пишет об этом:
В этом возрасте наблюдается постоянная изменчивость настроения. На настроение влияют как погодные условия, так и отношения окружающих. В этом возрасте я обижалась на учителя из–за плохой отметки, на подругу, которая не дала списать, на школу, заставляющую меня учиться, на погоду, небо, дождь и пр. Но однажды утром я проснулась и увидела лучик солнца у меня на книжной полке. Настроение поднялось, и что–то внутри поменялось…
Хотя изменение настроения у подростка может происходить в ту или другую сторону, его контроль помогает стабильности. Об этом довольно точно говорит 15–летний подросток Е. К.:
Я люблю заниматься творчеством, люблю придумывать что–то новое, фантазировать. Когда я рассказываю о своих идеях и задумках друзьям, знакомым, мне всегда интересно их мнение об этом. Очень обидно, когда они говорят: «Нет, это ерунда, мне неинтересно». Одна такая фраза может испортить мне настроение на целый день, на неделю, а иногда и на несколько месяцев. Я очень долго думаю: «Что было не так?» Наверное, и по жизни у меня такой настрой. Я падаю духом, когда меня критикуют. Настроение сразу портится. Это мой минус, как мне кажется, но я не могу с собой ничего поделать. Когда настроение портится, я стараюсь понять, почему, как надо сделать, чтобы исправить положение, где я ошибся. А иногда даже не пытаюсь ничего изменить, а соглашаюсь и начинаю просто сам себя критиковать.
Как видим, у мальчика достаточно высокий уровень рефлексии. Она помогает ему взрослеть, исправлять ошибки, развивать свой социальный интеллект. Его идентичность формируется без больших потрясений. Поиск своего места в жизни осознан, а элементы неблагополучия проявляются в переживаниях несоответствия того, что презентирует другим Е. К., тому, что хотят видеть в нем окружающие. Изменения настроения адекватны деятельности подростка и не нарушают общего спокойного процесса развития.
В некоторых случаях плохое настроение приводит подростка к появлению положительного психического новообразования. Это способствует благополучию в будущем. В то же время всегда приподнятое, веселое настроение может быть признаком легкомыслия. Иначе говоря, переживание значимости какого–либо предмета или явления показывает вектор развития подростка: в каком направлении он формируется, что для него становится важным, а что – нет, чему он радуется, чему огорчается и часто ли происходят эти изменения настроения. Взрослые выступают в роли «внешних индикаторов» и контролеров этих изменений. Рассмотрим случай Кати Н. (15 лет).
Самое глубокое эмоциональное потрясение было этим летом. Меня родители учили, что если ты дружишь, то никогда нельзя дружить просто так. Если у тебя есть друг, то эта дружба должна быть настоящей. Если быть откровенной, то я себя считаю хорошим другом. Я всегда приду на помощь в любую минуту, никогда не критикую друга. Если я вижу, что она не права, я скажу об этом наедине, ненавязчиво. Если любишь или дружишь, то надо в полную силу. Летом я узнала, что моя лучшая подруга часто говорила при других о моих недостатках и о том, чего не было. Когда я узнала, это было настоящим потрясением. Я плакала 2–3 дня. Потом было безразличие ко всему – к близким, делам. Я начала думать, что никакой дружбы нет. Летом я поехала в палаточный лагерь, и там меня попросили помочь воспитателю. Дети в отряде были десятилетние. Думать о своей проблеме было некогда, надо было помогать детишкам. Обстоятельства изменились… Папа мне сказал, что надо простить ее. О подобных историях мне рассказывали дети. Я подумала, что тоже не идеал. После лагеря я решила наладить с ней отношения. Мы встретились, поговорили. После общения с ней мне стало легче. Я не держу на нее зла. Мне стало спокойнее, немного грустно, но не одиноко. Мои родители все время были рядом и все видели.
Этот случай говорит о том, что девочке–подростку удалось преодолеть и эмоциональную «сшибку», и угнетенное состояние, а взрослые помогли ей не впасть в отчаяние.
Отметим и такой момент. Наши исследования показали, что эмоциональные состояния могут передаваться, «транслироваться». Это их свойство лежит в основе механизмов формирования отношений к другому человеку: когда один грустит, другой, замечая это, сочувствует ему. Оказывается, подростки хорошо ориентируются в определении настроения близких, и им не всегда хочется находиться там, где царят скука, уныние и другие негативные настроения. Выше мы отмечали, что страдания (или сильные отрицательные переживания) возникают тогда, когда нарушаются динамизация, стабильность и оптимизация. Подростки не любят, когда стабильно спокойное или радостное состояние резко меняется на злобное отчаяние. На уроках общения подростки задают вопрос психологу: «Как психологам удается помочь многим людям обрести душевное равновесие? Почему в мире столько зла? Как помочь всем несчастным, кого переполняет злоба?»
Как рассматриваются расстройства настроения в разных психологических теориях?
Психоаналитики считали, что пережитые в раннем детстве конфликты и враждебность впоследствии влияют на возникновение депрессии, склонности к самокритике и чувства вины. Причина самопорицания – значимые отношения. Потери во взрослой жизни актуализируют враждебность, появившуюся в раннем детстве. Но теперь она направлена на собственное «Я», что проявляется в самопорицании, характерном для более тяжелых расстройств поведения.
С точки зрения бихевиористов, расстройство настроения возникает тогда, когда человека мало поощряют и он переоценивает отрицательные события в своей жизни.
По мнению сторонников когнитивного подхода, расстройства настроения связаны с отрицательными установками: отрицательно воспринимаются те события, с которыми человеку трудно справиться. У человека в плохом настроении появляются три негативные установки: отрицательное мнение о себе, отрицательная оценка настоящего и отрицательное представление о будущем, которое сулит лишь тяготы и страдания.
Люди в плохом настроении находятся в состоянии выученной беспомощности: они убеждены, что предпринимаемые ими действия ничего хорошего не принесут. М. Селигман описал три вида выученной беспомощности: мотивационная недостаточность, эмоциональная недостаточность и когнитивная недостаточность. Если человек испытывал неприятность, которую ожидал, то и в новых ситуациях известные действия вызывали у него отрицательные переживания. Он выглядел измученным, несчастным, скованным и напуганным.