Что, если в том сарае он удерживал женщин?

О Боже, я не на шутку струхнула, вспомнив все просмотренные мною ужастики, в которых фигурировали психопаты с гаремом пленниц.

Уже стемнело, а я ни за что не хотела оставаться в лесу, когда стало чертовски темно.

Возможно, я была напугана не настолько, на сколько должна была, но даже это меня не остановило. Я устала, была грязная и из моих всклокоченных волос торчали листья и сосновые иголки. Все тело ужасно болело, и я поняла, насколько была не в форме. Но я часами бесцельно бродила по лесу, даже не зная, насколько далеко я была от своего домика или города.

Удары топора вдруг прекратились, и я остановилась. С бешено колотящимся сердцем я поправила рюкзак. У меня закончилась вода, из еды только один батончик и меня зажрали комары. Зайти внутрь было слишком заманчиво.

Среди шума деревьев раздался звук захлопнувшейся двери, заставляя мой пульс подскочить. Видимо это была задняя дверь хижины, так как я все еще никого не видела. Но затем в окне хижины я увидела огромный силуэт. Окно закрывала полупрозрачная занавеска, и фигура, которая должно быть принадлежала мужчине, выглядела огромной.

Что предпочтительнее — встретится с тем, кто был в той хижине или с тем, что бродит ночью в этих лесах?

С трудом передвигая ноги, я напряженно, до боли сжимая лямки рюкзака, делала шаг за шагом. Встав у двери и затаив дыхание, я слышала удары собственного сердца.

Возможно, здесь живет семья, и я попусту себя накручиваю?

Я услышала хруст ломающихся веток, или возможно, это было мое взбудораженное воображение? В любом случае, я больше не останусь здесь. Ни секунды не думая костяшками пальцев я постучала по двери, и молилась, чтобы тот кто откроет эту дверь, не оказался психопатом.

Стук в дверь удивил меня. Ко мне редко кто заглядывал, но если такое и случалось, то лишь кто-то с работы.

Но и это было редкостью.

Встав с дивана и положив книгу на журнальный столик я пошел к двери. Сняв топор с крючка у двери я потянулся к ручке. Если это был кто-то, кто не имел никакого права здесь находиться, то он чертовски быстро выяснит, что я могу проделывать топором.

Я распахнул дверь и тут же уперся взглядом в чертовски растрепанную женщину, стоящую по другую сторону. Возможно, я больной ублюдок, но как только я ее увидел, мой член тут же стал каменно-твердым.

Она была великолепна.

Ее огненно-рыжие волосы с застрявшими веточками, листьями и иголками, были в ужасном состоянии.

Рыжий, мой чертовки любимый цвет.

Я понял, что мы молчали где-то в течение минуты и заметил, что ее взгляд сфокусирован на топоре у меня в руке.

— Эм, — сказала она очень низким, очень сексуальным голосом.

Я посмотрел сначала на нее, потом на топор, и отложил его в сторону.

— В такой глуши гости у меня бывают крайне редко, — сказал я, объясняя топор, чтобы немного ее успокоить. Не произнеся больше ни слова, я просто ждал ее объяснений, как она оказалась на моем пороге, выглядя, словно скатилась с горы.

— Я гуляла, и заблудилась, — наконец сказала она, облизнув после этого губы. После этой своей не совсем удачной прогулки, она была чертовски перепачкана и напугана тем что потерялась, и в данный момент, стоит на пороге незнакомца, но, несмотря на это, я был чертовски тверд для нее. Я был сволочью с грязными, кружащимися в моей голове мыслями, и никак не мог остановить реакцию своего тела на прекрасную женщину.

Я не был с женщиной пять гребанных лет.

— Ну, входи, — сказал я, делая шаг в сторону. Она колебалась, и потребовалось несколько секунд, прежде чем она перешагнула порог. Я закрыл дверь и осмотрел ее сверху донизу. Джинсы облегали ее крепкую задницу, и я провел рукой по щекам, ощущая под пальцами бороду.

— Насколько далеко мы от города? — спросила она, ее голос был мягким и слегка напряженным. Она развернулась ко мне лицом, и я уставился в ее светло-голубые глаза.

— Ты в часах от города.

Я слышал ее выдох, полный отчаяния и видел, насколько она была нервной и расстроенной, и еще очень уставшей.

Именно тогда снаружи раздался раскат грома.

— И, конечно же, сейчас разразится буря, — сказала она себе под нос.

— Ты редко выходишь из дома, не так ли? — спросил я на полном серьезе.

Она не ответила мне, а просто покачала головой.

— Бури здесь частое явление.

— Я потерялась и нахожусь в доме незнакомца. — Она посмотрела на меня. — Без обид. И скоро начнется буря.

— Я Джейк Брэкстон.

Я пытался сказать это спокойно, но мое тело хотело, приперев к стене, взять ее прямо там. Я хотел услышать, как она выкрикивает мое имя, кончая на мой член.

Я прочистил горло и привел свои мысли в порядок. Я определенно не хотел выглядеть, как какой-то придурок.

— Я лесоруб и живу здесь на протяжении последних пяти лет.

Я рассказал ей о себе и встретил удивленный взгляд. Что именно ее так удивило? Что я мужчина, владеющим топором, который носит стереотипную фланелевую рубашку и живет в глуши?

— Теперь, мы не такие уж и незнакомцы.

Я ждал, чтобы она дала мне что-то, хотя бы свое имя, но она не сказала ничего. Она выглядела чертовски напряженной.

— Ты лесоруб? Серьезно?

Я кивнул.

Она кивнула.

— Ладно. Я Вивиан Кларк, — наконец сказала она и снова начала осматривать хижину.

— Хочешь выпить? — спросил я.

Она не сразу ответила, но послала мне этот "ты, блять, серьезно" взгляд. Я пожал плечами и пошел на кухню.

— Я думал, что после такого дня ты, возможно, захочешь что-то выпить, потому что ты либо испытываешь чертовскую жажду, либо тебе нужно что-то покрепче.

Я посмотрел на нее через плечо и увидел, как она быстро от меня отвернулась.

Я не мог не почувствовать всплеск похоти, пронзивший меня при мысли, что она из-за непогоды могла остаться на ночь. Но я не стал упоминать об этом сейчас, не тогда, когда только впустил ее в дом и она невероятно нервничает.

Шансы, что я засуну свой член в ее сладкое маленькое тельце, были ничтожны, но черт, у меня так долго не было близости с женщиной.

— У меня есть вода... или спиртное. Больше ничего.

Я еще раз глянул на нее, и теперь, когда она не смотрела, поправил свой сильный стояк.

Да, ублюдок не видел подобную сладость очень долгое время. Наконец, она повернулась и посмотрела на бутылку виски, которую я держал.

— Спиртное.

Да, действительно, из-за предстоящей ночи, ей нужно что-то покрепче.

Я стояла посреди странной мужской хижины — в окружении вещей лесоруба — и не знала что, черт возьми, делать. Я даже не знала, почему они называют себя лесорубами, но это чертовски ему подходило.

Я снова осмотрелась, и что же увидела: в углу большая кровать, дверь напротив, скорее всего, вела в ванную, и огромная комната объединяющая кухню и гостиную. За исключением некоторой мебели, в хижине было пусто. Хотя, имелся книжный шкаф, полностью заполненный книгами.

Не обнаружив телевизор, я предположила, что именно так он коротал свое свободное время.

Взяв у него стакан, я отступила на шаг, он же подойдя к камину, начал его разжигать, а я не могла не пялиться на него.

Он был огромным, самый большой мужчина, которого я когда-либо видела. Он, должно быть, был не меньше шести с половиной футов, и его мускулы, казались немного пугающими. Я не хотела пялиться и казаться глупой, но он, должно быть, привык к этому.

— Что ты забыла в такой глуши? — спросил он, не поворачиваясь ко мне.

Я не сразу ответила, в основном, потому что была сосредоточена на перекатывающихся мышцах, пока он забрасывал поленья в камин. Тлеющие угольки вспыхнули пламенем, и когда он, наконец, ко мне повернулся, я поняла, что все еще ему не ответила.