- Может, тебе и не очень хочется ехать туда, - ласково ворковала жена, заметив мрачный вид М3К и желая приободрить его, - но ведь папа пригласил нас еще за неделю. Неудобно не ехать, обидятся. И потом, как-никак это мои родители, не забывай. Им внуков хочется повидать.

- Я очень устал, - ответил М3К, - на этой новой работе я выматываюсь.

- Видишь, какие у меня современные предки, -проигнорировав его реплику, продолжала жена, успевая и наводить марафет, и одевать детей. - Другие бы в гости потащились, а они нас в ресторан пригласили.

М3К промолчал, не сделав даже попытки слезть с дивана, на котором отдыхал. Жена мельком глянула на него.

- Ты что, хочешь всем нам испортить вечер? - начала она злиться, -да ты просто неблагодарный, вот что. Не забывай, всем ты обязан папе, всем, что у нас сейчас есть, ты обязан папе. Всего ты достиг только благодаря ему.

- Ничего я не достиг, - тихо проговорил М3К, но тем не менее, не желая обострять ситуацию, нехотя поднялся с дивана и пошел одеваться.

На новеньких "жигулях", заработанных на новой работе, М3К прикатил свою семью в заждавшуюся их ресторацию и без всякой охоты сел за стол, который, будто по мановению волшебной палочки, мгновенно и бесшумно обставлялся различными холодными и горячими закусками, а также, что не маловажно, напитками. М3К после обычных слов приветствия продолжал оставаться мрачным, тогда как тесть посматривал на него с тоненькой и хитренькой усмешечкой.

- Здесь, может, и не очень располагающий вид, в этом зале, - произнес тесть, - но за то, что кормят превосходно, могу поручиться. Да и директор тут мой приятель.

- Угу,- промычал М3К, апатично ковыряя вилкой заливную рыбу. - У вас везде приятели.

- Разве это плохо? - несколько картинно развел руками тесть, словно подчеркивая риторичность своего вопроса.

- Ты бы поучился у папы, как приобретать нужных друзей, встряла жена М3К, - а то ты такой некоммуникабельный, прямо жуть... - Ничего, - прервал ее тесть, - он мужик правильный. Как у тебя на работе? Не обижают? - На работе прекрасно! - снова вклинивается жена с радостной улыбкой, видимо, боясь, что муж скажет что-нибудь не то. -Ну, как на работе, - неохотно проговорил М3К. Кручусь, как белка в колесе, с утра до вечера...

М3К взглянул на детей, которых вовсю обхаживала бабушка, только лишь не лизала, как кошка котят, и ему стало тошно. Он отвел взгляд. - На то и работа, чтобы крутиться, - одобрительно закивал тесть. - Но крутишься ведь не зря, а?

- Не зря, папа, не зря, - вновь весело-напряженно ворвалась в разговор жена. - Сядь нормально, не горбись! -успела она между делом прикрикнуть на старшего и снова обратилась к отцу, но фраза, конечно, больше относилась к М3К: - Наконец-то, и мы зажили, как люди.

- Многим пришлось пожертвовать для этого, - печально произнес М3К.

- Ну, а какже иначе, дорогой мой, - заметил тесть, - ради семьи можно и на жертвы пойти.

- Э! Подумаешь, жертвы, - замахала руками жена. - Место в хоре на сто тридцать, вот и все жертвы.

- Некоторые люди, - с глухой яростью проговорил М3К, привыкли все переводить на деньги. Так недолго и душу продать...

- Э-э! Чепуха! - парировала жена. - Высокие слова, всего лишь. Сейчас тебе хорошо говорить красивые слова, а попробовал бы тогда, что называется, на голодный желудок, когда в доме столько дыр было.

- Я учился в консерватории, - излишне твердо начал М3К, но жена по всегдашней своей привычке перебила его и на этот раз:

- Ну и что? Что дала тебе эта консерватория? Моцартом стал?

- Замолчи! - в ярости, едва сдержавшись, чтобы не крикнуть, сказал М3К, скрипнув зубами.

Дети и бабушка напряженно следили за их разговором, тесть, напустив на себя непрошибаемый вид, активно поедал овощной салат. - Я учился в консерватории, - взяв себя в руки, все-таки продолжил М3К так беспардонно прерванную фразу, - не для того, чтобы были или не были дыры в доме, а потому, что это было моим призванием...

- Тогда у тебя не было семьи, и ты мог ходить в одних брюках десять лет, сердито оборвала его жена. - Теперь о семье надо думать, дети растут, или ты их просто не замечаешь?

М3К промолчал. Тесть, прожевав кусок, внимательно взглянул на него, приложился губами к салфетке и сказал:

- Еще не поздно вернуться к любимому делу, - тонкая, не свойственная этому крупногабаритному мужлану ирония послышалась в его словах.

- Если то, чем ты сейчас занимаешься, так тебя угнетает...

- Мама, - вдруг заканючил младший, - а когда мороженое? Обещали же мороженое.

- Замолчи! - излишне сердито выпалила жена М3К и тут же обратилась к отцу: - Что ты такое говоришь, папа? Ты так много сделал для него, для всех нас... Стольких просил, унижался... И чтоб после этого... Да никогда в жизни! Пусть только попробует... Уйду от него! Уйду!

- Что ты, родная, какие глупости, - осторожно вмешалась теща, стараясь утихомирить разошедшуюся дочь. -Успокойся. - Вот, честное слово, уйду. Заберу детей и уйду, - не хотела униматься жена М3К. - Пусть один кукует в голой квартире.

- Так, - тесть глянул на часы, как бы подводя итог встрече, посидели, поговорили...

- Теперь, апатично поглядывая через окно вниз, на больничный двор, М3К вспомнил вдруг это неудавшееся застолье, и у него защемило сердце от тоски по родным, по детям, жене, даже, казалось, по этому крокодилу - тестю соскучился. И, словно в ответ на его мысли, дверь палаты открылась и вошла жена М3К.

Она сухо поздоровалась с пришельцем, села на кровать в ногах у мужа.

- Как ты себя чувствуешь? - тепло улыбнувшись, спросила она.

- Хорошо. Как дети?

- Нормально. Ты пополнел.

- Лежу все время.

- Тебе надо двигаться. Ничего не болит?

- Душа у него болит, - влез вдруг в разговор пришелец. Ему нужно прежде всего обрести душевный покой, равновесие души, так сказать, - проговорил веско, со знанием дела.

- Вы что, его лечащий врач? - сердито обернулась к пришельцу жена М3К.

- Наш врач - болван, - тут же парировал этот укол пришелец и продолжил, понизив голос, более таинственным тоном: - А я, между прочим, больше, чем врач.

- Он больше, чем врач, - подтвердил М3К, - он пришелец.

- Ах, пришелец! - ехидно воскликнула жена М3К.

- Так будьте добры, гражданин пришелец, придете, когда вас позовут. Погуляйте пока, дайте нам поговорить.

- Я уйду, - согласился пришелец миролюбиво, - но попрошу вас больного не волновать.

- Ладно, ладно, - отмахнулась от него жена М3К, - как-нибудь сами разберемся, кто кого волнует.

Пришелец, подняв кулак в знак солидарности с М3К, вышел из палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

- Зря ты его обидела, - сказал М3К, - он добрый. Птичек любит. Спит с открытыми глазами.

- Э! - махнула рукой жена. - Псих недолеченный. Лучше по говорим о нас. Мы по тебе очень соскучились.

- Я же всего восемь дней здесь.

- Для нас эти восемь дней длятся слишком долго.

- Для меня тоже. Ты почему детей не привела? - спросил МК и тут же спохватился, что сказал глупость.

- Детей - сюда? К этим ненормальным? Нет уж... Пусть они лучше тебя дома дождутся. Увидят еще этих самых пришельцев, потом отвечай на их вопросы...

- Он говорит, - задумчиво произнес М3К, - что болезнь моя от раздвоения души, оттого, что занимаюсь нелюбимым делом, что предал свою профессию.

- Ты больше слушай этого идиота! - со злостью воскликнула жена. - Нашел кого 'слушать. Тут куча нормальных людей не может убедить тебя; а псих... она нервно поднялась и зашагала по палате из угла в угол. - Не забывай, что я тебе говорила. Я предупреждала. Это серьезно, серьезно. И не улыбайся, пожалуйста. - Я не улыбаюсь, - успел вставить он.

Жена завелась надолго. "Для этого можно было бы и не приходить в больницу, - думал М3К, - дождалась бы меня дома, а то такое впечатление, будто я и не в палате тут". Он устало следил, как стремительно шевелились губы жены, в текст он не вникал - к чему? - текст был каждый раз примерно один и тот же. М3К закинул руки за голову и стал вспоминать хор, прикрыв глаза, стараясь звуков голоса жены подстроить под какой-нибудь мотив, но ничего не получалось, кроме рассерженного речитатива Навуходоносора.