Пока комитетчики ломали комедию, Шалагин и Ведяхин ломали голову над тем, как им расколоть Симкина. Как раз зашел Жохов. Увидев полковника в таком наряде, Шалагин удивился.

— Вас что, Андрей Андреевич, понизили в звании?

— Понизят, если мы не сыграем все, как надо, — ответил тот, стягивая китель. — Ну, что, молчит ваш этот скалолаз?

— Как полено папы Карло.

— Ну, обстругайте его получше, может и заговорит.

Дверь открылась, и в кабинет робко заглянул истинный его хозяин, Сергей Котелевский.

— Вот вы где. А там вас этот ищет.

«Этим» оказался Василий Николаев.

— Ну, что? — в два голоса спросили его коллеги.

— Есть! — ответил Василий и показал завернутый в носовой платок пистолет. — Далеко он его, гад, закинул. Еле нашли.

— Давай, вези его на экспертизу, может, хоть с этим его прижмем, — велел Шалагин. — А ты, — он повернулся к Ведяхину, — займись его квартирой.

Звонок Ольги настиг Астафьева в кабинете Жохова. Они уже в который раз просматривали найденную в видеокамере Али пленку. Собственно, всех интересовала только первая ее часть, а не умильные кадры первых шагов черноглазого Месхи. Снимали явно где-то за городом. Вот автомобильная стоянка, подъезжают машины одна за одной. Автомобили были самые разные, мелькнула даже одна «десятка», но в основном были иномарки, и все довольно дорогих марок. Это явно была какая-то встреча кавказской диаспоры. Все приезжающие были выходцами с Кавказа, но все хорошо и дорого одеты. Первым в кадре появился уходящий от автомобиля, из которого велась съемка, сам Али. В живом виде Астафьев видел его впервые, так что он сразу оценил и высокий рост, и широкие плечи, и какую-то удивительно гордую посадку головы ювелира. "А, красивый парень", — подумал он, и сразу вспомнил Надю, так сильно запавшую на этого кавказца. В один из моментов Юрий опознал еще одного человека.

— О, сам Ахмад Шакир!

Взглянув на напрягшееся лицо Жохова, Юрий пояснил: — Турецкий миллиардер. Я вам про него уже рассказывал. Занимается продажей золота по всему миру. Его магазины открыты по всем европейским столицам. На банкете у озера он был фигурой номер один. Кстати, именно он там сидел, и мило беседовал не с кем иным, как с самим Хаджи.

После этого место съемки сменилось. Пошли кадры, увидев которые Юрий не мог не воскликнуть: — Ба, знакомые все места! Это же тот самый ресторан "Озерный рай". Вот этот понтон, вот сам ресторан. По стоянке я его и не опознал.

Похоже, что Андрей снимал сборище сверху и сбоку. Прикинув, Юрий вспомнил там небольшую беседку, заросшую плющом. Листья этого плюща то и дело попадали в объектив. А на понтоне шел серьезный разговор. Полтора десятка прибывших гостей внимательно слушали сначала Ахмада Шакира, потом высокого парня в черной рубахе. Лица его не было видно, лишь только раз он обернулся в профиль, выслушивая чей-то вопрос, но Юрию этого было достаточно.

— Хаджи! — вскрикнул он, показывая пальцем на экран. Жохов тут же остановил пленку, перемотал ее обратно, и замер, рассматривая профиль своего неуловимого врага.

— Ага, вот ты какой, — пробормотал он. — Ну, по-моему, похож он на мой портрет.

— Вполне, — согласился присутствующий при разговоре Вадим Шатаев. Они прокрутили всю запись до самого конца, но больше кадров с Хаджи не было. Один раз он должен был попасть в кадр, но его лицо заслонил попавший в объектив лист плюща, а когда Андрей переместил объектив, он уже развернулся к ним спиной. Жохов не выдержал, и выругался.

— Как нарочно, а?!

— Да, везет этому черножопому принцу, — поддержал начальника Шатаев.

Как раз в это время позвонила Ольга.

— Ну, ты когда появишься в гостинице?

— А что, я, разве, нужен?

— А как же! Забыл, что ли, что мы сегодня едем к Юльке на фуршет, к ней на квартиру.

При этом имени Юрий поморщился. То, что проделала с ним вчера подруга жены, вызывало странное чувство. С одной стороны, все было предельно приятно, а с другой, он с ужасом думал, что будет, если обо всем этом узнает Ольга. Ей ведь не докажешь, что это было изнасилование под угрозой смерти. Теперь все зависело от того, насколько "знатная минетчица", как называл ее муж, болтлива.

— Ну и когда мне там быть? — спросил он.

— Чтобы в шесть был в гостинице как штык. Тебе нужно побриться, помыться, мне, кажется, что ты и волосами оброс излишне.

— Да нет, просто это у меня от нашего московского отдыха они дыбом встают. Ну, ладно, скоро буду.

Пока он говорил, Жохову принесли какие-то бумаги.

— Парень, которого ты сегодня убил, был прописан в том же доме, что и брат Хаджи, — пояснил Жохов. — И, судя по номерам, у них паспорта одной серии. Сейчас мы взяли за задницу тот паспортно-визовый отдел. Похоже, что их было восемь человек. Все имена и фамилии у нас, но ни на одной фотокарточке нет Хаджи. Нет и его брата. Вот загадка.

Уже напоследок он попросил: — Юрий Андреевич, вы сейчас едете к Батовым. Попробуй узнать что-нибудь еще про этот золотой проект. Чем больше информации, тем больше у нас шансов отсеять нужное нам зерно истины.

Напоследок он подал еще один совет, более прозаичный: — Не вздумай брать сейчас такси, застрянешь где-нибудь в пробке. Езжай на метро.

Ольгу он застал в самом сексуальном образе: в купальнике и крупных бигудях. Так как свою новую жену он в таком виде лицезрел первый раз, то это послужило поводом завалить ее на постель, и напомнить, что у них медовый месяц. Все серьезные разговоры начались уже после того, как оба они достаточно отдышались, и успокоились.

— Представляешь, эти козлы из химчистки угробили мое бардовое платье. Оно выцвело, причем полосами, — пожаловалась Ольга. — И еще отказываются платить за него, говорят, что краска не соответствует норме.

— С ума сойти! — Делано ужаснулся Юрий. — Ну, ты им сказала, что брала это платьишко не в бутике, а на Черкизовском рынке?

— Еще чего! Я им пригрозила, что найду еще чек, и они мне все оплатят. Хочу у Юльки попросить поискать какой-нибудь чек, подороже, да озадачить их.

— Ну, ты хитрая! А в чем же ты пойдешь на сегодняшний прием? Придется отказаться от посещения Батовых.

— Еще чего! Это не проблема, не пойду же сегодня в том же самом, в чем была вчера. Я тут уже выскочила, прикупила тут кое-что.

— За какую сумму? — насторожился Астафьев.

— За восемьсот.

— Рублей?

— Ты чего?! Что за такие деньги купишь? Тапочки? Долларов, конечно.

Юрий, как раз собравшийся испить минералки, поперхнулся и без воды.

— Это ты уже деньги дагестанцев спускаешь?

— А как же. Что их, в чулок прятать. Иди, мойся, и спустись в парикмахерскую. Пусть чуть поправят твои волосы. Это в фойе, слева от бара.

— Я помню.

Ольга примеряла новое платье, когда услышала со стороны санузла жуткий грохот. Заглянув в ванную комнату, она увидела, что Астафьев лежит в ванной, а на нем сорванная гардина с занавеской.

— Ты что это с ней делаешь? — спросила Ольга. — Я ведь могу и приревновать.

— Я делаю с ней?! — возмутился Юрий. — Я поскользнулся и упал! Хотел ухватиться за занавеску, но эта дрянь упала, и ударила меня по голове.

— Нечего было ее хватать ее руками. Это ж пластмасса, а не женщина.

Ольга просто давилась смехом, хотя и сохраняла серьезное лицо.

— Нет, я выскажу свои претензии администрации, — разозлился Юрий. — Ванна слишком скользкая. Я два раза в нее залазил, и оба раза упал.

— А я ни разу не упала. Это ноги у тебя не тем местом вставлены, милый. Давай, мойся быстрей, время уже поджимает!

Потом он взяла с полочки, и показала Юрию пистолетный патрон.

— Кстати, а какого черта ты хранишь в карманах патроны? Я чуть было не отправила с ним в химчистку твою рубашку. Хорошо, проверила карманы. Вечно ты что-то в них оставляешь.