Орри плавно скользнул вперед, наполз на Фальстафа, и оба червя покатились по земле, изгибаясь и корчась, словно они боролись, или копулировали, или душили друг друга. Потом они замерли и оцепенели. Тела их были невероятно напряжены.

А затем – внезапно – тела обмякли, и спустя мгновение хторры отпустили друг друга.

Фальстаф тихо, почти любовно прощебетал что-то Орри. Тот защебетал в ответ.

– Хорошо, – сказал Джейсон. – Надо идти. Время не ждет.

Мы вошли во двор. Моим заданием было отыскать командный пункт, войти в компьютер – личный код полковника Жабы мне сообщила Марси – и переписать на диск самые свежие карты Калифорнии с указанием расположения всех безопасных укрытий, которые еще оставались свободными.

Фальстаф, согласно диспозиции, отправился со мной.

– Ты в порядке, парень?

В ответ раздался такой жизнерадостный щебет, словно из автобуса вывалилась целая ватага бойскаутов. Я пожал плечами и пошел дальше.

Командный купол был заперт. Ерунда! Я показал Фальстафу на стену. Червь подплыл к ней и начал ее грызть. Спустя пару секунд образовалась дыра такого размера, что мы с ним смогли бы войти туда под ручку. Пенобетон – хорошая штука, но и он имеет предел прочности.

Я нырнул внутрь. Червь шел следом.

– Свет! – скомандовал я, и зажглись яркие лампы.

Меня охватило давно забытое чувство. Внутри стояли три стола с терминалами. От них пахло армией. Как много я забыл!

На противоположной четырехметровой стене были выбиты какие-то строки. Я оказался лицом к лицу с текстом Конституции Соединенных Штатов. В ушах напоминанием зазвенел мой собственный голос: «Клянусь защищать Конституцию Соединенных Штатов Америки…» Я присягал ей, прежде чем дать присягу на верность Джейсону.

Какая из присяг значила больше?

Я шагнул к стене.

Нет.

Я больше не служу в армии. Я клялся, когда еще не был разбужен, не пережил трансформацию. Это не считается.

Или считается?

Я сел за терминал спиной к стене. Вошел в программу и, набрав код Жабы, вызвал центральную базу данных. Возможно, с ним ничего не получится, но в моем распоряжении был большой список шифров, принадлежавших людям, которые недавно пропали без вести. Я не спрашивал об их судьбе. Я знал, что они неправильно ответили на вопрос: «Хотите жить или хотите умереть?» Полковник Жаба был в этом списке первым. Компьютер поколебался, потом ответил: «ИЗВИНИТЕ. ПОЛЬЗОВАТЕЛЬ НЕ ЧИСЛИТСЯ. ПОЖАЛУЙСТА, ОБРАТИТЕСЬ К СИСТЕМНОМУ ОПЕРАТОРУ».

Следующим я попробовал шифр адъютанта полковника.

Снова: «ПРОСТИТЕ» – и так далее.

Ого! Похоже, появилась проблема.

Безотчетно я набрал свой собственный шифр. На этот раз компьютер думал дольше. Внезапно на экране появилось: «ПОЗВОНИТЕ ДОМОЙ. ВАС РАЗЫСКИВАЕТ ДЯДЯ АИРА». И тут же надпись исчезла.

– Что за черт?

Фальстаф вопросительно чтрплнул.

– Ерунда, не обращай внимания, – сказал я.

У меня возникла идея. Я набрал шифр Дьюка – тот, что он дал мне год назад. Терминал икнул и доложил: «К РАБОТЕ ГОТОВ».

Я заморгал. В самом деле? Неужели они до сих пор считают, что Дьюк жив?

Впрочем, не важно. Это выяснится позже. Я засунул дискету в считывающее устройство и начал набирать бесконечный ряд загрузочных команд.

Лампочка считывающего устройства мигнула. Началась запись на дискету.

Теперь надо подождать.

Я развернулся вместе с креслом к стене.

«Мы, народ Соединенных Штатов…» Это был договор.

Я вспомнил Уитлоу: «Вам не надо голосовать за этот договор. Вы уже проголосовали». Я никогда не понимал, что он хотел сказать. И только сейчас до меня дошло. В этом и заключался договор – признавал я его или нет.

Я нарушил его.

А ведь давал слово соблюдать.

Мой мозг подсказал: «Нарушить слово тебя заставил Джейсон. Ты ничего ему не должен».

Я ответил мозгу: «Но я не могу использовать нарушение одного договора в качестве оправдания для нарушения другого. Джейсон любит меня!» Взгляд упал на статью XIII: «Ни рабство, ни принудительное служение… не будут существовать в пределах Соединенных Штатов…» Но я сделал выбор.

Я хотел служить Джейсону.

Хотел ли?

Тебе известно, насколько тесно вы связаны друг с другом. У тебя просто нет выбора. Тебя все равно вытолкнут на сверхуровень, хочешь ты этого или нет.

Я посмотрел на Фальстафа. Он пучил на меня глаза, ничего не понимая. Для него надпись была только какими-то значками на стене.

Я не мог удержаться. Подошел и дотронулся до высеченных слов. Это что-то значило.

Я что-то знал про стену. Пальцы забегали, касаясь ее то тут, то там…

Стена отъехала в сторону, открыв узкий проход.

Фальстаф удивленно защебетал.

Я прошел в щель.

Стена за мной закрылась.

С той стороны донесся изумленный щебет Фальстафа. Мне было слышно, как он подполз к стене и громко засопел.

– Чирруп? – спросил он.

Купола были маскировкой, настоящая база пряталась под ними.

Если найти главный пульт управления, можно открыть потайной въезд и спрятать внизу наши грузовики и хторран. Тогда вертушки увидели бы лишь картину мимолетного нападения на базу.

Я спустился по лестнице на подземный уровень. Когда я шагнул с последней ступеньки, зажегся свет. Помещение было просторным. База не относилась к разряду маленьких. Это был основной центр снабжения всего района.

Здесь находились танки, джипы и грузовики – по меньшей мере дюжина каждого вида. Тут же стояло Шесть вертушек. Вдоль одной из стен располагались емкости с горючим. Ряд за рядом тянулись стеллажи, битком набитые оружием и боеприпасами, продовольствием и обмундированием, одеялами и медикаментами, палатками и солдатскими флягами, реактивными снарядами и походными столовыми приборами, ножами и перевязочными материалами…

Этим можно было обеспечить небольшой город.

Теперь мы богаты.

Это и было то, что так искал Джейсон.

Наверху послышался голос.

– Джим? – Джейсон вошел в купол и звал меня: – Джим, ты где?

Я замялся.

А как же мой солдатский долг, в конце концов?

Какую жизнь я выбрал?

Я ощущал свою нерешительность как физический предмет – ком в горле.

Подбежав к главному терминалу, я включил его. Попытался включить. Экран попросил: «НАБЕРИТЕ ВАШ КОД, ПОЖАЛУЙСТА».

– Э… – Я набрал шифр полковника Жабы. «ПРОСТИТЕ, КОД НЕДЕЙСТВИТЕЛЕН. НАБЕРИТЕ ВАШ КОД, ПОЖАЛУЙСТА».

Через громкоговоритель я слышал все, что происходило наверху. Кричал Джейсон: «Джим! Выходи, Джим! Времени в обрез! Надо сматываться! – Он включил сирену. – Выходи, скользкий гад!» Я набрал шифр Дьюка. Компьютер отверг и его.

Попробовал собственный служебный код Специальных Сил, хотя не возлагал на него особых надежд, и не ошибся – он тоже не подошел.

Всего-то навсего надо открыть ворота подземного хранилища.

Но зачем?

Зачем я хочу открыть их?

Для Джейсона, конечно.

Но с какой целью?

У меня появилась мысль. Идиотская. Но тем не менее я решил попробовать и набрал на терминале: «ДЯДЯ АИРА».

На экране высветилось: «ПАРОЛЬ ПРИНЯТ».

Теперь оставалось только открыть ворота.

Я вспомнил щенков. Ребенка Джесси. И мой мозг примата.

А также слова Джейсона, что мы – пища богов.

Я не хотел быть пищей. Ничьей.

Я хотел жить.

До меня доносился голос Джейсона: – Не поддавайся запрограммированности – это то, что низвергает тебя с пьедестала.

– О Бог мой… – Я захлебнулся невысказанными словами и упал, рыдая, перед терминалом. – Почему я? – В истерике я катался по полу. – Нет, черт возьми! Нет, нет, нет, нет, нет!

– Джим, если ты оттуда не выйдешь, то сильно об этом пожалеешь! Джим! Если ты меня слышишь, выходи немедленно! Джим! Даю тебе тридцать секунд, или я прикажу Фальстафу пообрывать тебе руки!

– Ты сволочь! Лживая сволочь! – Я поднялся, взял микрофон и вызвал Оклендскую военно-воздушную базу. – Говорит майор Дьюк Андерсон, – сказал я. – Экстренное сообщение. Склад снабжения «Калифорния-145» атакован ренегатами. Их основная база расположена… – Секунда колебания, потом – точные координаты. Я детально описал лагерь и систему его обороны, сообщил, сколько времени займет дорога на машинах. – Рекомендую нанести удар с воздуха сегодня в восемь тридцать вечера!