Илья долго смотрел ей вслед, и каждый удар дерева о каменный пол отзывался в его сердце глухой болью.

Конечно, Илье часто приходили в голову мысли, что ему нужно делать, когда Сосновская объявится вновь. Записать на диктофон её угрозы, то есть действовать в её ключе? Тогда его репутация погибнет, но эта зараза тоже не будет благоденствовать! Но в отчаянии отвергал эту мысль. Что-то подсказывало ему, что, если он предпримет нечто подобное, ситуация может только усугубиться. Илья успел убедиться, что она мастер своего дела. Однажды он поймал себя на мысли, что было бы просто чудесно, если кто-нибудь сведет с мадам счеты, отправив её на тот свет.

Она объявилась за два дня до назначенного Ильей срока, именно тогда, когда он почти начинал верить, что больше никогда её не увидит. Зазвенел телефон, и фотограф услышал в трубке голос мадам.

- Можете, меня поздравить, Илюша, - вкрадчиво сказала Сосновская. Вот купила отличную квартирку недалеко от центра. Будете работать у меня, тоже такую купите. Со временем, конечно. Запишите адрес, я теперь много времени торчу здесь - наблюдаю за ремонтом.

Илья не проронил ни слова. Сосновская невозмутимо продолжала:

У меня для Вас ещё один заказ. На этот раз, если сами решите, последний. Записывайте адрес... - она продиктовала, и Илья, как завороженный записал его. - И не забудьте принести мне... ну, Вы сами знаете что. Приходите завтра в три, поговорим.

Илья включил автоответчик. Завтра предстоял трудный день, и хотелось собраться с мыслями, не отвлекаясь на звонки - часто они не прекращались до поздней ночи. Перед тем, как лечь спать, Илья на всякий случай проверил, не оставили ли ему какой-то важной информации. И, как оказалось, сделал это совсем не зря. Первым оказалось ещё одно послание Сосновской. Она сказала, что никак не может успеть к назначенному сроку, встреча переносится на два часа позже. "Спасибо хоть перезвонила", - досадливо хмыкнул Илья.

Утром он отправился в Новодевичий монастырь фотографировать свою старую знакомую - вице-мисс довольно престижного конкурса красоты. После неё должна была подъехать её подруга, а затем какая-то дама бальзаковского возраста, которой требовался художественный портрет для брачного объявления. После неё Илья заспешил домой. Он провозился со своей последней клиенткой дольше, чем рассчитывал, и уже еле-еле успевал заскочить домой за кассетой. До назначенного Сосновской срока оставалось всего сорок минут. Если бы тогда он мог знать, какой сюрприз приготовила ему судьба!

Машина летела по каменному мосту. Илья отчаянно пытался придумать, куда ему теперь деваться. Несомненно, в квартире Сосновской уже работает милиция. Они допросят видевших его рабочих, те опишут его внешность, составят фоторобот и тогда... Но на то, чтобы его найти, нужно время. Черт, он оставил там столько следов! Какой идиот: переворачивал тело, сжимал руку, испачканную в крови! Наверно, следствие будет ему очень благодарно: избавил блюстителей закона от лишнего глухаря! А где же листок, на котором был записан адрес? Неужели он уронил его где-то там?! Илья долго шарил по карманам. Листка нигде не было.

"Ну, все, финиш! - пронеслось у него в голове. - Наверно, уже ничего нельзя доказать. Я просто - идеальный кандидат на роль её убийцы. Мотив у меня имелся, установить это сложно, но при желании... И возможность была просто прекрасная. Да что там говорить - мне действительно пару раз приходила в голову мысль убить эту заразу. Но ведь мысль - не преступление, за которое сажают! И я не сомневаюсь, что было много других желающих. Сколько раз я видел такие сцены в фильмах, читал о них в книгах? Человек, который совершенно ни при чем, просто случайно оказался на месте преступления, испугался, опешил, и его застукали. И я думал: сам-то уж точно ни за что не вляпался бы вот так по-глупому. Наверно, так и было бы, но с этой мегерой я все время был сам не свой... Значит, единственное, что мне остается - скрыться на время. Возможно, следствие отыщет настоящего убийцу. Только нужно обязательно забрать пленку из автоответчика и спрятать её вместе с видеокассетой и фотографиями, которые у меня! И взять деньги. Мне никак нельзя показываться на той квартире. Кого попросить?" И тут его осенило: Дашка! Сейчас она училась на пятом курсе юридического факультета. Вот уже несколько лет Илья и Дашка периодически перезванивались и встречались - просто как добрые друзья. Менялись девушки Ильи - в основном длинноногие модели, менялись Дашкины бойренды, но дружба фотографа со студенткой оставалась прежней.

Дашка познакомилась с Ильей три года назад. Однажды подруга рассказала ей о модельном агентстве при доме моды и о школе моделей при этом агентстве. Дашка, правда, слегка запуталась, что при чем существует, но твердо решила попробовать попасть в эту школу.

Тогда пошли со мной! - сказала подруга, не такая сумасбродка и сорвиголова, как Дашка, но все же не лишенная авантюрных замыслов.

Конечно, найти другую такую, как она, в принципе не представлялось возможным. В этом Дашка была твердо уверена. Она ещё в десятилетнем возрасте прицепила над изголовьем своей постели "скромное" заявление: "Здесь спит непризнанный гений!"

Когда идем? - решительно спросила Дашка.

На этой неделе в среду, - ответила подруга. - Конечно, потом, кажется, месяца через три, в этой школе будут специально несколько дней проводить отбор. Но зачем ждать? Там перед занятиями приходят новенькие, кому подсказали куда и во сколько явиться. Некоторых даже берут.

Класс! - завопила Дашка.

Правда, я где-то читала, что начинать нужно в гораздо более нежном возрасте, чем наш, - подруга вдруг резко сменила лад с мажорного на минорный, что лишний раз доказывало, что до Дашки ей бесконечно далеко.

Подругам было по девятнадцать.

Конечно, там начинают не так рано, как в фигурном катании или балете, но все же. Да и рост наш им вряд ли подойдет, - продолжала подруга.

Это ещё почему? В тебе метр семьдесят три, во мне метр семьдесят. Ну, почти...

А нужно, наверно, под метр восемьдесят.

Захватим туфли на шпильке!

Любая шпилька увеличивает рост до определенного предела. Потом уже изгибается позвоночник, а рост остается тем же.

Ну, какая же ты начитанная, подруга. Но, все равно, пойдем хотя бы посмотрим!

В ближайшую среду они вошли в полутемный зал, посреди которого чернел подиум. Тот самый, который они много раз видели по телевизору. В целом дом моды уже производил довольно жалкое впечатление. В креслах первых рядов зрительного зала сидели, видимо, ученицы школы. Ни одна из подружек ещё не разу не видела сразу столько невероятно худеньких и высоких девочек-подростков. Вскоре появился и сам мэтр.

Ну, что, сегодня есть кто-нибудь новенький? - спросил он в микрофон вместо приветствия и уселся напротив конца подиума.

Перед лесенкой, ведущей на подиум, выстроились несколько девушек, все как одна в туфлях на огромной шпильке.

Пошли, Кать, пошли, - зашипела Дашка, подталкивая подругу, сидящую ближе к краю ряда.

Включите музыку, - распоряжался мэтр. - Так, новенькие. Не спеша доходите до конца подиума, медленно поворачиваетесь и идете назад. Понятно?

Процедура заняла совсем немного времени. Дашкину подругу с её роскошными каштановыми волосами и изящной фигуркой мэтр, казалось, даже не удостоил взглядом.

Еще кто-то остался? Ну, идите же, музыка играет, - проворчал в микрофон маэстро.

Все внимание сосредоточилось на Дашке. Стараясь двигаться в такт латиноамериканской мелодии, она пошла по подиуму, слегка покачивая бедрами. Во всяком случае, она считала, что именно это называется "слегка". Идти по сукну оказалось намного сложнее, чем можно было себе вообразить.

Мягче, ещё мягче, - звучал голос маэстро.

Когда Дашка добралась до конца подиума и оказалась прямо перед мэтром, он сказал ей остановиться.

Ты натуральная блондинка? - строго спросил мэтр.

Да, - нагло соврала Дашка, подумав, как удачно вышло, что она вчера решила испробовать свое последнее приобретение - тушь для волос.