— Мы вернулись с большой данью. Все веси остались под рукой Новгорода. А теперь мне нужно отдохнуть.

На теремном крыльце его встречала ненаглядная Ярослава. Спрыгнув с коня, молодой князь бросился к ней, на ходу крикнув Ратибору:

— Займись обозом. Как закончишь, можешь отдыхать. Завтра с утра жду тебя с Вадимом, Гостомыслом и Данилой на малый совет.

Ратибор кивнул и отправился исполнять приказание. Подбежав к Ярославе, Ингвар поклонился ей, затем, бережно обняв, увел в терем. Уже глубокой ночью, когда они наконец смогли оторваться друг от друга, он рассказал ей, как прошло полюдье, про бой с чудинами и дар Перуна, о том, что на Чудском озере он решил основать город Псков. Она слушала его, тихо лежа на его плече, и была безмерно счастлива, что любит человека, который за столь короткий срок сумел основать два города и успел заслужить похвалу бога воинов. А ведь еще год назад она могла стать бессловесной наложницей верховного хазарского кагана Улугбека, но этот неистовый воитель спас ее. И теперь ей хотелось отдать ему все, что она имела.

Наутро не выспавшийся Ингвар явился в зал совета. Военачальники и первый боярин были уже там. При его появлении все поднялись со своих мест, разговор стих. Подойдя к резному деревянному креслу, служившему ему троном, Ингвар опустился на него, позволив остальным сесть.

— Так…, - произнес Ингвар, — Данила Святославич, что произошло в городе в мое отсутствие?

Сотник поднялся:

— Князь, серьезного ничего, а вот в окрестностях появился летучий отряд человек из двадцати. Сожгли весь, жителей, кто не спрятался, порубили. Я сразу, как узнал, выслал за ним сотню Мала, но та вернулась ни с чем. Отряд как сквозь землю провалился. Потом они налетели еще на одну весь верстах в двадцати отсюда, но там частокол высокий, отбились. Даже двоих нападавших подстрелили, и что интересно, одежка на них добротная, а у одного вот это нашли, — и он протянул Ингвару медальон.

Взяв протянутый серебряный диск, Ингвар вгляделся. На нем был искусно выгравирован орел, наподобие Китежского. Но у этого орла не было короны, а в лапах он держал меч. Ингвар вспомнил степь и засаду на караван, именно такой рисунок был на щитах воинов Влада.

— Ну, что, княже, вспомнил? — спросил Данила.

— Да, сотник. Это герб Влада. Но откуда его отряд здесь? Ведь воины, что везут ему от меня подарок, еще не успели добраться.

— Зато голубь успел долететь, — сказал Данила, — живет тут человек один, что сразу после пленения послов, послал куда-то голубя. Один из моих разведчиков видел это, ну и доложил мне. Я же, чтоб тебя понапрасну не беспокоить, рядом с тем подозрительным домом посадил двух лучших лучников из своей сотни, и в тот день, когда ты выехал на полюдье, птица снова отправилась в полет. Ну мои орлы ее и подстрелили. Любопытная ладанка была у нее на шее, — и Данила протянул Ингвару кусок тончайшей кожи. Ингвар с трудом смог прочесть написанные слова: «Князь покинул город». Он поднял глаза на Данилу:

— Где этот, человек?

— Как где? — удивился сотник. — Сидит в твоем погребе, а сейчас, наверное, в сопровождении двух воев стоит за дверью.

— Зови, — приказал Ингвар.

Данила прошел к дверям и отрыл их. Двое дюжих ратников проволокли через весь зал и бросили к ногам князя щуплого человека невысокого роста с лысой головой. Князь отпустил стражу и посмотрел на лежащего у его ног.

— Ты служишь Владу?

— Да, — пролепетал пленник.

— Как тебя звать?

— Меня зовут Гориславом, и в твой город я пришел по приказу князя Влада. Но мне и самому это место понравилось. Хорошее место, торговое. Ведь я купец, — он замолчал и посмотрел на Ингвара, но тот терпеливо дожидался продолжения его истории. — Перед тем, как отправиться в путь, меня вызвал к себе Влад, приказав стать для него в Новгороде глазами и ушами. Голубиной почтой я должен был сообщать обо всех заметных событиях. За это он мне дал много серебра и охрану на весь путь досюда, Человек тридцать. Одеты просто, но сразу видно, что это бывалые воины.

Дослушав до этого места, Ингвар оживился:

— Тридцать человек говоришь? Бывалые воины? Ну-ну. И что дальше?

— Не доходя до города верст пять, они со мной распрощались. А я открыл в городе торговлю меховыми шкурками.

— Ну, что скажете? — спросил Ингвар своих советников. Те обдумывали услышанное. Только Данила и Гостомысл были знакомы с рассказом Горислава.

— Он не врет, — произнес наконец Ратибор.

— А скажи-ка, Горислав. Не может быть так, что тот отряд, который тебя сопровождал, сейчас на дорогах разбойничает? — вдруг спросил Ингвар.

— Может, княже, — чуть подумав, ответил пленник. Он почти перестал трястись, видя, что его пока никто не собирается убивать. Он успокоился и стал более рассудительно отвечать на вопросы.

— Где расстался с охранниками, помнишь? — спросил Данила. — А, может, знаешь, кто отрядом командовал?

— Расстались мы в роще, что в пяти верстах отсюда. Есть там озерцо. Его местные Глубоким кличут. А отрядом командовал Василько — полусотник Влада. Говаривали, что это он шпионил у Мстислава, а потом его дочь выкрал.

— Говоришь ты знатно, но за измену у нас карают смертью, — сказал князь. — Так, что же мне с тобой делать?

Горислав, цепляясь за княжеский сапог, завопил:

— Княже! Не казни! Служить тебе буду, что хочешь, сделаю!

— Кому письма отправляешь, — прорычал Ратибор.

— Василько, а он дальше шлет, — тут Горислав начал мелко дрожать.

— Что хочешь, говоришь, сделаешь? — грозно спросил его Ингвар. — Хоть и не люблю изменников, но можешь ты большое зло, причиненное мне, уменьшить. Напишешь письмо Василько о том, что из Китежа ждем мы небольшой обоз. Добра в нем немерено, а охраны мало. И пройдет этот обоз по дороге, мимо озера Глубокого. А еще добавь, что с обозом идет человек с данными важными про поход летний на князя Влада. Если не обманул меня, то деньги получишь, ну а если соврал — пеняй на себя. Все понял?

Горислав обреченно кивнул.

— Мал, — двери распахнулись. В зал вошел сотник.

— Звал, княже?

— Да, проводи этого человека в соседнюю горницу. Письмо, что он напишет, мне принесешь. Ну, Данила, это все или еще что есть? — спросил Ингвар.

— Есть еще одна вещь, княже, о которой я хотел бы тебе рассказать. За две недели до твоего возвращения пришел ко мне мужик. Крепкий, зим пятидесяти. Назвался Людотой ковалем, попросил кузню и сказал, что может изготовить меч, который перерубит любой другой. Кузни у нас незанятые есть, и я распорядился дать ему одну, да за работой его приглядеть. Так вот, он с двумя помощниками к реке Ловать пошел. Неделю назад пригнал оттуда телеги, груженные рудой. А теперь заперся в кузне и четвертый день колдует.

Ингвар улыбнулся:

— Ты все правильно сделал, сотник. Пусть к его кузнице приставят двух ратников, чтоб не беспокоил никто, а как выйдет, веди его ко мне.

Ингвар не случайно так заботился о простом ковале. Он помнил, что в том, другом мире в одной книге упоминался человек по имени Людота. И жил он в Новгороде, и был самым знаменитым оружейником Руси. Его меч стоил целое состояние. Естественно Ингвар был очень рад, что и в этом мире объявился такой мастер, и работает он в его городе.

— Еще что-нибудь?

Данила отрицательно качнул головой.

— Нет, князь. Город строится. Народ, доволен.

— Спасибо тебе, сотник, а что не сумел ту шайку словить — не твоя вина.

В этот момент в зал вошли Мал с Гориславом. Протянув Ингвару письмо, сотник застыл рядом. Посмотрев написанное, Ингвар одобрительно ухмыльнулся:

— Все, отправляйте, — приказал он. — Мал, седлай две сотни и скрытно выезжай к озеру Глубокому. Если все верно наш купец сказал, с шайкой сегодня будет покончено. Их главаря, Василько, доставь живым. — Ингвар вынул кошель и бросил Гориславу. Тот поднял его и, взвесив в руке, поклонился.

— Ты щедр, князь, — сказал он, — отныне я твой верный пес.

Ингвар посмотрел на него внимательно: