Веерная защита, так когда-то один из знатоков назвал этот трюк; самой Соне, в общем-то, никогда не было особого дела до названий. Кланг… клинг-кланг… Стена свистящей стали окружила ее, прикрывая лучше любого щита или кольчуги. Клинг-кланг… хрясь!

Четверть сломанного клинка упала на землю. Амазонка рассмеялась и выразительно тряхнула топором, тот был весь в зазубринах, но весьма далек от того, чтобы сломаться. Воительница зло сплюнула и вновь взмахнула мечами, чувствуя, что ноги постепенно оживают. Еще немного…

На сей раз она не воздвигала стального барьера, а атаковала сама. Амазонки умело орудовали круглыми щитами и не упускали моментов, когда можно было нанести удар. Левое плечо и правый бок Сони покраснели, но одна из противниц уже заметно припадала на раненную ногу, а второй периодически приходилось стряхивать заливающую глаза кровь из рассеченного лба.

– Ах-ха, осторожно – сзади!

Не собираясь проверять, что там – сзади, воительница взвилась в прыжке. «Ветер красного дракона» смел в пропасть хромую амазонку, швырнув ее через парапет (лишь сейчас Соня заметила, что дрались они на какой-то площадке, обнесенной резной каменной оградой в два локтя высотой); почти одновременно раздался звук, похожий на сильный выдох, и вторая амазонка пронзительно завопила. Вопль этот чертовски напоминал предсмертный, и перекатившаяся через голову воительница рискнула обернуться. В восьми шагах от нее находился черно-желтый двуногий ящер, подобный тому, на котором в Селении Ахха ездил скелет, только чуть покрупнее. Здесь седоком была обычная вроде бы женщина – в кожаной броне амазонок, но поменьше встреченных доселе, куда ближе к привычному женскому росту, – зато ящер ее не плевался ядовитой слизью, а выдыхал огонь.

Соня метнула в голову противницы обломок меча. Та небрежно парировала его щитом, и в этот момент острие пущенного вслед второго клинка пробило ей ребра. Не веря своим ощущениям, амазонка посмотрела на меч, затем на воительницу. Глаза ее закатились, изо рта потекла кровь; тело сползло со спины ящера и мешком рухнуло наземь. Что-то неразборчиво квакнув, ящер развернулся и куда-то ускакал.

Только тогда Соня ощутила, что совершенно обессилела, и появись в тот миг новый враг – скорее всего, ей пришел бы конец. С трудом доковыляв до соратников, которые все еще валялись без сознания (череп на в счет), воительница развязала мешок Стейна, извлекла оттуда флакон эликсира, который дали им в Грауторме перед походом, и сделала небольшой глоток.

Краткое мгновение длилось дольше вечности. Соня одновременно ощущала себя подвешенной на мясном крюке, поджаренной на костре и застрявшей между мельничными жерновами. Затем все прошло; лишь слегка кружилась голова, а от ран только легкие рубцы остались, да еще дыры в броне.

Соня поморщилась: колдовства (а с ним также и алхимии, некромантии, демонологии, тавматургии и прочих чародейских словечек) она на дух не выносила. Даже когда чародейство это было на ее стороне.

Закрыв флакон, она аккуратно убрала его на место, а затем прицельно пнула Брана в бок. Потом той же экзекуции подвергся Стейн; воительница работала так до тех пор, пока соратники не начали подавать признаки жизни и хвататься за оружие.

– Не слишком радует, – подвел итог северянин. – Впереди еще будут такие… Переходы? – обратился он к черепу.

– Ах-ха, не совсем такие… но один – точно будет. До Цитадели Эддара иначе не добраться.

– Эддар? Это имя Врага?

– Нет-нет, – возразил череп, – Aed'dar – это слово на одном из забытых за ненадобностью наречий, на ваш язык переводится как… «рожденный ради удачи», что ли. Некогда один чародей возвел в далеких краях замок, который должен был, ах-ха, предохранить его от нападения со стороны врага. Защита сработала, и ту битву он выиграл… ах-ха, но пожалуй, вам вся эта история ни к чему. В общем, в Цитадель Эддара иначе как Тропою Ястреба не пройти.

– Но к чему нам эта Цитадель? – не понял Бран.

– Ах-ха… верно, я забыл сказать. В нее ведет ваш след. Но кто его оставил – не имею представления.

– Почему же ты тогда не хотел вмешиваться? – подняла бровь Соня; хотя колдунов она и не любила, но пообщалась с ними достаточно, чтобы уметь ловить моменты, когда оный колдун пытается изменить неприемлемое для него направление беседы. – Если бы ты узнал, с кем связываешься, и не пожелал рисковать – понятно; но раз ты даже не ведаешь, что за противник у нас…

– ЧТО за противник, я как раз представляю. – Череп Ахха изобразил хмурый и ворчливый тон. – А уж КТО он… это для меня, ах-ха, значения не имеет. Будь он моим врагом – дело иное, я бы не пошел на приступ Цитадели, не выяснив все до конца. Вам же это не поможет в любом случае… Ах-ха, у вас, воинов, есть некоторые преимущества – вам просто не нужно о многом задумываться, все одно толку не будет…

Стейн поморщился.

– Ладно, а что за Тропа Ястреба?

– На нее мы выйдем сегодня к вечеру, если не помешают… ах-ха, нет, похоже, не выйдем…

Все трое резко развернулись. Северянин схватил топор и встал в боевую стойку, крепко сцепив зубы и сверкая серыми глазами из-под кустистых седых бровей.

– Iotnir!

Два гиганта, как братья-близнецы похожие на тех, из Шварцвальда, приближались неторопливым шагом. В отличие от своих позавчерашних родичей, они носили не набедренные повязки из мамонтовых шкур, а нечто вроде брони, в какой в забытой Империи рубились гладиаторы. Именно гладиаторы, не легионеры, потому что доспехи гладиаторов специально ковались из лучшей стали, но исключительно напоказ; у этих великанов тоже оставались открытыми не самые маловажные участки тел, а половина шипов и наростов на той броне, которая все-таки что-то закрывала, служили исключительно для устрашения. На плечах оба держали кувалды, весом по два пуда самое малое.

Хватаясь за рукоять меча, которого не было, Соня тихо выругалась. Она откатилась в сторону, ушла под удар кувалды, попутно пнув йотуна в лодыжку, скользнула к трупу амазонки и, не пытаясь выдернуть застрявший промеж ребер меч, схватила клинок убитой.

Бран метнул в рожу великана бесполезный щит (против кувалды это все равно не защита), подскочил и пырнул рогатиной в бедро – выше не достать. Лезвие шириной в ладонь и длиной почти в локоть вошло в плоть йотуна по самую крестовину – и застряло. Сверху на гэла рухнул кулак-молот, но удар не был верен, так что Бран отделался онемевшей правой рукой и отскочил назад, споткнувшись о труп сожженной амазонки…