Этот простой маневр, которого раньше не применял ни один ксипехуз, подтвердил еще раз, что наши враги разнятся между собой умом и характером. Одновременно я убедился, что моя догадка об уязвимости звезды верна. Но тут же с огорчением подумал, сколь трудной, чтобы не сказать невыполнимой, станет моя задача, если эту тактику переймут все ксипехузы.

Однако после всего, что я сделал ради выявления истины, подобное препятствие только подстегнуло меня, ибо я верил в изворотливость своего ума, способного справиться с любым затруднением.

6. Вторая часть книги Бакуна[6]

Я вернулся домой, Анакр, третий сын моей жены Тэпаи, был прославленным оружейником. Я приказал ему изготовить для меня лук невиданной мощи. Он взял твердую, как железо, ветвь дерева вахам и смастерил мне лук, который стрелял в четыре раза дальше, чем лук пастуха Занканна, сильнейшего лучника из тысячи племен. Ни один человек не смог бы натянуть этот лук. Но я придумал приспособление, которое сделал мне тот же Анакр. Теперь даже женщине стало под силу стрелять из громадного лука.

Я всегда был прекрасным копьеметателем и отменным стрелком из лука. Через несколько дней я настолько привык к оружию, сработанному моим сыном Анакром, что мог попасть в любую цель, даже если она была размером с муху и передвигалась со скоростью сокола.

После этого я вновь отправился в лес Кзур на своем пламенноглазом Куате и опять стал искать встречи с врагом человека.

Чтобы усыпить осторожность ксипехузов, я выпускал множество стрел из обычного лука, когда кто-нибудь из них приближался к заветной черте, но стрелы каждый раз падали не долетая. Ксипехузы узнали дальность полета стрелы и на определенном расстоянии чувствовали себя в полной безопасности. Но все же по-прежнему опасались моего лука, никогда не останавливались и прятали от меня звезды, если им не служил защитой лес.

Однако моя терпеливость поборола их опасения, и вот на шестое утро несколько ксипехузов расположились на отдых прямо напротив меня под большим каштаном, в трех полетах стрелы обычного лука.

Я тут же выпустил тучу бесполезных стрел. Ксипехузы понемногу успокоились, и их движения обрели плавность и непринужденность первых дней нашей встречи.

Решающий час пробил. Сердце мое сжалось, я почувствовал, как руки мои бессильно опускаются, и замер; ведь от одной стрелы зависело все наше будущее! Если она пролетит мимо цели, ксипехузы вряд ли предоставят мне возможность повторить выстрел и я не узнаю, способна ли рука человека нанести им смертельный удар.

Я собрал всю свою волю. Дыхание мое успокоилось, руки и ноги вновь обрели гибкость и силу, а глаз — остроту. Я медленно поднял лук Анакра. Вдалеке, под сенью дерева застыл большой изумрудный конус, и его сверкающая звезда была повернута ко мне. Громадный лук согнулся, стрела со свистом рассекла воздух… и сраженный насмерть ксипехуз упал, сжался и окаменел.

Яростный ликующий крик вырвался из моей груди. Я вскинул руки к небу и в экстазе вознес хвалу Единому.

Значит, человеческое оружие могло поражать насмерть этих ужасных ксипехузов. Значит, люди могут надеяться на победу.

Уже без страха пел я гимн радости: ведь раньше я боялся за будущее человека, ибо высчитал во время бодрствовании под бегущими созвездиями и синим хрусталем неба, что через два века ксипехузам станет тесен наш обширный мир.

Но когда настала ночь, любимое время для размышлений, ликование сменилось печалью: почему люди и ксипехузы не могут жить рядом друг с другом, почему выживание одних зависит от непреложной гибели других?

Жрецы, старейшины и вожди выслушали мой рассказ с радостью; гонцы донесли добрую весть до самых глухих уголков. Великий совет повелел всем воинам собраться на равнине Мехур-Азар в шестую луну 22 649 года, и пророки стали воспевать священную войну. Прослышав о великом походе, явилось более ста тысяч захелалских воинов; на помощь нам пришли и другие племена — дзумы, сахры, халдеи.

Кзур был окружен десятью рядами лучников, но их стрелы оказались бессильными против ксипехузов. Множество неосторожных воинов погибло, и несколько недель ужас царил среди людей…

На третий день восьмой луны я объявил несметным людским толпам, что выйду один против ксипехузов, вооружившись только остро отточенным ножом, и развею сомнения людей, не поверивших моему рассказу.

Но мои сыновья Лоум, Демжа и Анакр воспротивились, желая пойти вместо меня. И сказал Лоум: «Ты не можешь идти, ибо, если ты умрешь, все поверят в бессмертие ксипехузов и человеческая раса погибнет».

Демжа, Анакр и многие вожди присоединились к его речам, я счел их доводы разумными и остался.

Тогда Лоум взял мой нож с рукояткой из рога и пересек границу смерти. Ксипехузы приблизились. Один из них, самый быстрый, коснулся было моего сына, но Лоум, ловкий, как леопард, отскочил, пропустил ксипехуза мимо себя, а затем прыгнул и вонзил острие ножа в звезду.

И недвижные толпы увидели: ксипехуз упал, сжался и окаменел. Тысячеголосый крик вознесся к голубому небу, и вот уже Лоум пересек границу и возвратился к нам. Его славное имя воины передавали из уст в уста.

Год 22649-й, седьмой день восьмой луны.

На заре прозвучали рога; тяжелые молоты опустились на бронзовые гонги, призывая к битве. Жрецы принесли в жертву сто черных буйволов и двести жеребцов. Мои сыновья молились Единому вместе со мной.

Солнце разлилось по небу красной зарей, вожди проскакали перед войском, вдохновляя его на битву. Сотни тысяч бойцов издали воинственный клич, стремительно разнесшийся по рядам.

Племя наззум первым встретилось с врагом, и схватка их была ужасной. Вначале неумелые и бессильные против таинственного оружия ксипехузов, воины вскоре познали искусство застигать их врасплох и уничтожать. Тогда все — захелалы, дзумы, сахры, халдеи, ксизоастры, пжарванны — затопили равнину и лес, с ревом, подобным гулу океанского прибоя, окружая безмолвных врагов.

Все смешалось в смертельной схватке; только гонцы беспрерывно сообщали жрецам о гибели сотен людей и о том, как живые мстят за погибших.

В этот жаркий час битвы мой быстроногий сын Сурдар, посланный Лоумом, донес мне, что убийство каждого ксипехуза стоило жизни двенадцати нашим. Тяжко стало у меня на душе, сердце мое сжалось и лишь губы шептали: «Да будет так, если это угодно Единому!»

Нас было сто сорок тысяч, ксипехузов — около четырех тысяч, и я сосчитал, что более трети войска погибнет, однако земля останется за человеком. Но что произойдет, если не хватит наших сил?

«Разве это победа?» — с печалью шептал я.

Пока я размышлял об этом, шум битвы приближался, и вот из леса выскочили наши воины; испуская отчаянные крики, они со всех ног бежали к Границе спасения.

Затем из-за деревьев показались ксипехузы — и не поодиночке, как утром, а группами. Они соединились в круги по двадцать, спрятали свои звезды и стали неуязвимыми. Теперь, без страха налетая на наших обессилевших воинов, ксипехузы убивали их сотнями.

Это был разгром.

Даже самые отважные помышляли лишь о бегстве. Однако я, несмотря на терзавшую душу горечь, терпеливо наблюдал за роковым ходом битвы, надеясь отыскать способ, как обратить поражение в победу. Ибо часто яд, умело употребленный, становится противоядием.

И моя вера была вознаграждена. Я заметил, что там, где людей было значительно больше, чем ксипехузов, количество убитых людей быстро уменьшалось: удары врага достигали цели все реже и реже, многие из упавших вновь поднимались с земли после краткого беспамятства, а самые крепкие оставались на ногах даже после многих прикосновений. То же происходило и в других местах побоища, и я заключил, что ксипехузы уставали и их поражающая сила ослабевала.

Наблюдая за халдеями, я подметил еще одну странность. Враг со всех сторон окружил несчастных. Они потеряли веру в свои короткие ножи и, вырвав из земли небольшие деревца, стали пробиваться вперед, действуя ими как палицами. К моему великому изумлению, их попытка увенчалась успехом. Я видел, как десятки ксипехузов под ударами теряли равновесие. Почти половина халдеев вырвалась из окружения. Но — странное дело — те, кто сражался бронзовым оружием, в основном вожди, погибали, едва дотронувшись до противника. Дубинки не причинили особого вреда ксипехузам, ибо упавшие быстро приняли прежнее положение и снова бросились вдогонку за воинами. Мне стало ясно, что эти наблюдения очень помогут нам в грядущих битвах.