— Если ты его не любишь, тогда почему ты с ним оставалась тридцать восемь лет?

— Потому что я его полюбила. Не так страстно, как ты, видимо, любишь мистера Тэннера, но спокойной любовью. Мы как пара туфель. Мы действуем лучше всего вместе.

— Как я ни люблю обувь, мама, я не хочу жить как туфля. Я хочу большего.

— Джулиана, тебе может стать больно.

— Мне уже больно. Я не могу себе представить, что эта боль станет еще тяжелее. Но знаешь что? Я бы все это сделала снова. Когда ты разговаривала с Рексом?

— Вчера. Я пыталась от него откупиться.

— Ты… что?

— Мой отец пытался откупиться от каждого из мужчин, разбивших мое сердце, и они взяли эти деньги. Вот как я узнала, что они меня не любили. Твой, мистер Тэннер сказал мне, куда я могу деть мое предложение отменить его деловой кредит. Довольно грубо, правда.

Ее мать пыталась избавиться от Рекса. И получила отказ. Джулиана прижала пальцы к губам, дрожавшим в улыбке. Одновременно с этим у нее защипало глаза.

— Ты не должна была это делать.

— Я повела себя неуклюже, но хочу для тебя лучшего, моя дорогая, и я думала, я знаю, что это такое. Однако я ошиблась. Подозреваю, что для тебя подходящим мужчиной, вероятно, будет мистер Тэннер.

Рекс.

— Может быть, уже слишком поздно.

Ее мать накрыла рукой руку Джулианы.

— Никогда не бывает слишком поздно. И ты — моя дочь. Если ты уверена, что он — тот мужчина, который тебе нужен, тогда ты найдешь способ его завоевать.

— Это не так-то легко.

— Ничто из того, что стоит иметь, никогда легко не дается. И если будет ребенок, то мы это уладим. С браком или без брака. Идем? Наверное, тебе нужно встретиться с мистером… Рексом.

— Мама, Рекс даже не сказал, что любит меня.

— Тогда, наверное, тебе в первую очередь надо добиться от него, чтобы он это сказал.

Джулиана, как робот, пошла за своей матерью к машине. Завтра был понедельник. Выходной день Рекса. Осмелится ли она попробовать еще раз? Сможет ли она заставить его понять, если факты были против нее?

Иногда Джулиана жалела, что ей с рождения прививали вежливость. Это был один из тех случаев. Ей хотелось не обращать внимания на дверной звонок и по-прежнему сидеть, свернувшись калачиком, на диване со своим кофе, имевшим вкус швейцарского шоколада и миндаля.

Утешительный кофе.

Она не была беременна.

Она позвонила на работу и сказала, что заболела, потому что не знала, как быть с ноющим разочарованием, когда обнаружила, в чем дело, после ленча с матерью.

В дверь снова позвонили, потом постучали. Она неохотно поставила кружку, встала и, волоча босые ноги, подошла к двери. Вероятно, это был Эрик или ее отец, которые хотели убедиться, все ли у нее в порядке. Она посмотрела в глазок, и у нее перехватило дыхание.

Рекс.

Она открыла дверь. Рекс выглядел замечательно: высокий и загорелый. Губа все еще оставалась немного распухшей от удара Эрика. На Рексе были его обычные джинсы и черные ботинки, но сегодня он надел белую рубашку с черными ониксовыми кнопками — таким он запомнился ей по обложкам его компакт-дисков.

Она не могла понять выражение его темных глаз, когда он медленно окинул взглядом ее лицо, грудь, живот.

— Доброе утро, Рекс. — Ей хотелось целовать его до тех пор, пока у них обоих не закружится голова от недостатка кислорода.

— Доброе утро. Я могу войти?

— Конечно. — Она взглянула на свою подъездную аллею, потому что не услышала шум его «Харлея», и увидела, что его грузовик-пикап припаркован возле ее седана. В грузовике стояли рядом два мотоцикла.

У нее быстрее забился пульс. Два мотоцикла? Что это означало?

Она закрыла дверь и пошла за Рексом. Их разделяла ширина комнаты. Расстояние казалось огромным, как океан.

— Тебе незачем было приезжать. Я позвонила бы позже сегодня. Я не беременна.

— Мне жаль.

Джулиана в замешательстве нахмурилась.

— Жаль, что я не беременна?

— Да. Нет. Да. — Он покачал головой. Судя по виду Рекса, его ответ озадачил его так же, как Джулиану. — Мне бы очень хотелось увидеть тебя беременной моим ребенком. Что ты из-за этого чувствуешь? Из-за того, что не беременна?

— Разочарование.

— Ты хочешь иметь ребенка? Моегоребенка?

— Да. Да, мне хотелось бы иметь ребенка от тебя.

Его губы дернулись.

— Давай прокатимся. Я хочу тебе кое-что показать. И я думал, что ты, возможно, захочешь сама ехать на мотоцикле. У меня есть для тебя мотоцикл в грузовике.

Ей хотелось прокатиться.

— Мне нужно переодеться.

— Я подожду.

Спустя десять минут она села рядом с ним в его грузовик. На ней были ее джинсы до бедер — потому что у нее были только эти джинсы — и не заправленная рубашка из поплина.

После того как они проехали несколько миль, он заговорил:

— Твоя мать приходила повидать меня.

— Я знаю. Извини. Она не собиралась тебя оскорбить. Ты ее завоевал, когда отказался от денег. На этой неделе ты видел мою семью с худшей стороны. Они…

— Любят тебя.

— Да, наверное. Но все-таки…

— Тебе повезло, что они у тебя есть.

Она накрыла ладонью его кулак на сиденье. Он переплел свои пальцы с ее пальцами. Этот простой жест дал ей надежду. Они выехали из города.

— Мы едем на ферму?

— Да.

Когда они приехали, Рекс сначала скатил свой мотоцикл по узкой металлической наклонной плоскости с грузовика на посыпанную гравием подъездную аллею, а потом сделал то же самое с ярко-синим мотоциклом поменьше.

Рекс протянул ей ключи и шлем такого же цвета, как мотоцикл.

— Он работает так же, как мой мотоцикл, но весит в два раза меньше. Испытай его. Мы сделаем несколько медленных кругов вокруг фермы.

Страх и волнение пробежали по жилам Джулианы, когда она застегнула пряжку шлема и села на мотоцикл. Ее руки задрожали, когда она схватилась за резиновые ручки и запустила двигатель. Она и представления не имела, в какую игру играет Рекс, но решила с ним поиграть, ради возможности быть с ним.

Он поехал с ней по периметру земельного участка, часто оглядываясь, чтобы проверить успехи Джулианы. Чувство свободы переполняло ее, когда ветер развевал подол ее рубашки и ласкал ей щеки. Что бы ни случилось после сегодняшнего дня, она купит себе мотоцикл и больше не будет женщиной, которая из страха разочаровать своих родителей позволила им управлять ее жизнью. Это была еежизнь, и начиная с этого момента Джулиана намеревалась наслаждаться каждой ее секундой.

Она последовала за Рексом в открытые ворота, проехала по дороге и поднялась по небольшому холму. Свежескошенная трава пахла замечательно. Когда Рекс остановился и заглушил двигатель, Джулиана остановилась рядом и сделала то же самое. Он снял шлем и слез со своей машины. Она подражала его действиям.

Почему он остановился здесь, посреди этого пастбища?

— Это хорошее место для дома, — сказал он.

— Красивое место.

Жужжали насекомые, и ни одно облако не портило синего неба. В ста ярдах от них в маленьком пруду плескались рыбы и крякали утки. По поверхности воды плавали водяные лилии.

— Я покупаю эту ферму и собираюсь строить дом прямо здесь. — Он указал на землю у своих ног.

— Ты не отправишься снова в турне?

— Нет. Все, кого я люблю, здесь.

— Я уверена, что Келли и девочки обрадуются.

— А ты?

Рекс взял ее за плечи. От его взгляда у нее ослабли колени, а сердце заколотилось.

— Я люблю тебя, Джулиана. Я хочу на тебе жениться и создать с тобой дом. Здесь. Я хочу, чтобы у нас с тобой были дети. У меня слабость к хорошим девочкам, которым охота быть скверными.

— Мне нравится быть с тобой скверной.

— Отлично. Потому что мне хочется быть скверным сейчас и ближайшие лет пятьдесят. — Он крепко поцеловал ее в губы.

Джулиана обхватила его за талию и прижалась к нему всем телом.

Он нежно погладил ее щеки.

— Мне следовало тебе поверить, — когда ты рассказала о своей матери и о своем детстве. Но я никогда не поверю твоему рассказу о том, что ты холодная любовница. Ты самая страстная женщина, какую я когда-либо знал.