И как ей у него? В интерьере он использовал тему бунтарства, знакомую по местным кино- и телефильмам: с постеров на них глядели мужчины, с которыми Рекс когда-то себя отождествлял, — когда был подростком и ему не терпелось порвать с семейной традицией, бросить работу на ранчо. Рекс уехал в тот день, когда ему исполнилось восемнадцать, но и семнадцать лет спустя все еще чувствовал вину за горькие слова, сказанные родным на прощание.

Барная стойка занимала большую часть задней стены. Слишком много столиков пустовало субботним вечером. Официантки скучали, прислонившись к стене за стойкой.

— Здесь ничто не напоминает о твоей музыкальной карьере.

Услышав это замечание, Рекс замер. Джулиана знала, кем он был, хотя он намеренно не упоминал о своем недавнем прошлом в биографической справке, составленной для аукциона. Неужели она купила его, чтобы хвастаться тем, что уложила в постель Рекса Тэннера, бывшего скверного мальчика Нашвилла? Что ж, не у нее первой была бы такая цель.

— Моя музыкальная карьера закончена. Что-нибудь выпьешь?

— Нет, спасибо. Ты не против, если я останусь здесь на час или около того? После аукциона я позвоню кому-нибудь из друзей, чтобы за мной заехали.

— Я отвезу тебя домой, после того как мы составим расписание твоих занятий. — Она широко раскрыла глаза, а он добавил: — У меня есть грузовик на тот случай, если ты не захочешь возвращаться на мотоцикле.

— Спасибо, но я думаю, что сегодня буду ночевать у одной из моих подруг. Она может заехать за мной. Моя машина — в ее гараже. Мы вместе приехали на аукцион.

— Сколько, ты сказала, тебе лет?

— Я не говорила, но мне тридцать, если тебе нужно знать.

— А тебе не многовато лет, чтобы убегать из дома?

— Ты не понимаешь. Мои родители… — Она запнулась и встревоженно посмотрела поверх его плеча, словно ожидая, что вот сейчас они ворвутся в бар. — То, что произошло сегодня вечером, им не по нраву.

— Мне незачем знать всю историю, чтобы понять: бегство ничего не решит.

— Но…

Он поднял руку.

— И я не хочу знать всю историю. Я намерен давать тебе уроки верховой езды. Так вот.

Как она ухитряется смотреть на него сверху вниз, если она на шесть или восемь дюймов ниже его ростом?

— Отлично.

Он подумывал оставить ее в баре и пойти к себе в комнату за календарем, но она и ее вызывающее платье уже привлекли внимание парней в заднем углу. Они были постоянными посетителями, друзьями его зятя, и Рекс не хотел, чтобы произошло что-нибудь, что помешает им и впредь заглядывать к нему в бар.

— Давай поднимемся наверх.

Он помахал своему менеджеру Дэнни и направился к двери, ведшей в его жилище. Затем вытащил из кармана ключи, отпер дверь и сделал знак Джулиане первой подняться по лестнице. Если она хочет от него большего, нежели уроки езды на «Харлее» и верховой езды, то она будет разочарована.

— Садись. — Рекс включил свет, и Джулиана увидела комнату, оформленную в подчеркнуто мужском стиле: кожа цвета каппуччино и темное дерево. Мебель была дорогой, но не новой. Может быть, все это осталось с тех дней, когда он успешно гастролировал как исполнитель музыки «кантри»?

Джулиана уселась на край дивана. Она пыталась найти определение разнообразным эмоциям, которые испытывала сегодня вечером. Чувства безопасности среди них не было. Похоже, она начинала испытывать похоть, впрочем, она не была в этом уверена.

Когда Рекс мчался на мотоцикле по длинному, прямому участку дороги, ветер развевал одежду Джулианы и норовил сбросить её с мотоцикла. Она визжала от ужаса, от возбуждения. Каждый раз, когда он поворачивал, ее сердце колотилось так, что, казалось, вот сейчас разорвется. Вероятно, завтра у Рекса будут синяки там, где она, ошалев, стискивала его. К тому времени, когда они торомозили у «Ренегата», она практически проникла ему под кожу.

И ей там понравилось.

Ее пальцы ощущали крепкие мускулы Рекса, а грубая ткань джинсов терла чувствительную кожу внутренней части ее бедер и нежную плоть между ее ногами. Через его футболку и ее тонкое платье она чувствовала тепло его широкой спины, и оно согрело ее грудь сильнее, чем любая ласка, которую она когда-либо знала раньше. Когда он слез с мотоцикла, ноги у нее ослабели, и она не могла сразу встать. Сказать правду, ноги ее все еще дрожали.

Что вызвало такую сильную реакцию? Страх или физическое влечение? И то, и другое ей было малознакомо. В прошлом девушку всегда больше привлекал ум мужчины, нежели его телосложение, но ее реакция на Рекса никак не была связана с его интеллектом.

Он сел рядом с ней на диван, открыл календарь на журнальном столике и повернулся к ней лицом. Наружный шов его джинсов слегка коснулся ее колена и бедра. Она ощутила дрожь в животе.

— Обычно по вечерам я работаю, поэтому твои занятия должны проходить или поздним утром, или в мои выходные дни.

— Я работаю по будним дням.

— Чем ты занимаешься?

— Я аудитор в «Олден бэнк энд траст».

Сощурив глаза, он медленно окинул взглядом ее лицо, голые плечи, платье, а потом — ее ноги. Ее тело отреагировало так, словно он к ней прикасался, — напряглось, затем обмякло.

— Я встречал людей, которые считают деньги, но ты не похожа ни на кого из них. — Скептическое выражение его лица ясно давало понять, что эти слова — не комплимент, и задевало больное место Джулианы. Получив степени бакалавра и магистра гуманитарных наук в местном университете, Джулиана согласилась работать в одном из офисов семейного банка. Ей пришлось трудиться вдвое усерднее, чтобы доказать, что она чего-то стоит, и пресечь слухи о покровительстве родни. Но тут не работа… Она хотела, чтобы Рекс видел в ней желанную женщину, а не банковского аудитора с превосходным дипломом.

— Я всегда хорошо разбиралась в цифрах.

Рекс отбивал ручкой такт по столу. Джулиане доводилось слышать его музыку, и ее удивляло, что такие сильные, мужественные руки могли так красиво перебирать струны гитары.

— Мы будем встречаться после твоей работы по понедельникам и четвергам, в мои выходные дни. У нас будет пара часов дневного света. Я взял для тебя напрокат мотоцикл поменьше, но ты не сможешь его водить, пока не получишь удостоверение мотоциклиста-ученика и не овладеешь некоторыми основными навыками.

— Удостоверение ученика?

— Требуемое законом Северной Каролины. Сегодня я дам тебе буклет. Начинай изучать его. Ты должна будешь пройти письменный тест в Департаменте автотранспортных средств.

— Я работаю по пятьдесят-шестьдесят часов в неделю. Где найти время на учебу и на тест?

— Где угодно, но до конца месяца. Если не хочешь, чтобы в газете сообщили, что ты не смогла сдать тест.

— Хорошо. Встречаемся дважды в неделю в шесть часов в течение месяца.

— Я дам знать корреспонденту. — Он закрыл календарь и положил руки на колени. — Послушай, Джулиана, «Ренегату» нужно как можно больше рекламы благодаря газетным статьям. Может быть, ты не заметила, но бар не переполнен.

— Я заметила.

Он подался к ней. Ее сердце забилось в предвкушении. Но Рекс не поцеловал ее. Вместо этого он вытащил из-под диванной подушки пушистое розовое боа и маленькую розовую сумочку.

— Твои? — пропищала она.

Его лицо смягчилось, а глаза потеплели.

— Моих племянниц.

Она пришла в себя. У бунтаря были племянницы. И судя по выражению его лица, у него была к ним слабость.

Он встал и бросил вещи в плетеную корзину в углу.

— Позволь объяснить тебе одну вещь. Ты оплатила уроки езды верхом и на «Харлее», и ты их получишь. Но кроме уроков езды, я больше ничего не предлагаю.

Она испытала горечь унижения. Он не мог знать, что ей любопытно, как он целуется и как она отреагирует на его объятия. Не мог же?..

Шатаясь, она встала.

— Я… я ценю твою прямоту.

— Ты уже готова позвонить, чтобы за тобой заехали?

— Конечно.

Вечер проходил не так, как она ожидала. Что она знала об обольщении? Она рассчитывала, что это дело Рекса.