Потом запустил пальцы в блестящие черные волосы и задумался. Он, должно быть, сошел с ума, затевая эту историю, потому что сейчас не имел ни малейшего представления о том, каким образом достойно завершить ее и при этом не выглядеть идиотом. Впрочем, какое это имеет значение? – размышлял Коннор. Ведь Рэйчел уже считает его таковым.

Может быть, ему следует посоветоваться с Рэйчел, вместе подумать над тем, как положить конец их отношениям, и продолжать жить так, будто они и не встречались спустя шесть лет после помолвки? Ведь они и вправду никогда бы не встретились, если бы не тот затор на улице. Он уехал бы домой в Ирландию, так и не узнав, что Рэйчел превратилась в столь эмоциональную женщину. И не встретился бы с ее отцом, а тот не стал бы строить планы относительно возобновления союза его дочери с Коннором.

Рэйчел всегда была утонченной красавицей и всегда была уязвима. Но теперь свою уязвимость она старалась скрывать за твердым характером. И для близких Рэйчел, для тех, кто ее любил, было очевидно, как тяжко на нее подействовала потеря сестры Изабель.

Рэйчел не пользовалась популярностью в свете. Причиной того, что высшее общество от нее отвернулось, стал ее побег от жениха накануне свадьбы. По этому поводу разразился настоящий скандал. Но Рэйчел не стала раскаиваться, чем вызвала недовольство людей. Продолжая безмятежно смотреть на мир, она тем не менее в глубине души с болью переживала свою роль «отверженной»…

В девятнадцать лет она была окружена друзьями, посещала бесчисленные светские рауты. Сейчас же выходила в свет только с родителями, а одну ее принимали лишь ее друзья Сандерсы. На вечере в доме Пембертонов Коннор заметил, какой одинокой чувствовала себя Рэйчел, хотя старалась спрятать свое уныние.

Рэйчел была слишком гордой, чтобы забыть, с каким неуважением относились к ней в прошлом. Напускная сердечность тетушки Чемберлен вызвала в ней отвращение. Коннор понимал, что причастен к встрече тетушки и племянницы. Не будь его рядом с Рэйчел, вполне вероятно, тетушка не обратила бы внимания на свою племянницу. Возможно, подумал Коннор, негодование Рэйчел вызывали его влиятельность в обществе, его известность. А ему хотелось, чтобы Рэйчел уважала его… И не только… Ему хотелось… ее.

И вот теперь у него было ее согласие провести с ним всего одну ночь любви…

– Твоя хандра связана с той светловолосой бестией? Мисс Мередит? – Джейсон, приободренный виски, прервал размышления Коннора, решив, что брат забыл о его просьбе одолжить ему денег.

Коннор поднялся с кресла и схватил Джейсона за плечи.

– Будь осторожен, Джейсон… Будь очень осторожен. Думай, что говоришь, – сказал он угрожающе. – И послушай меня: я сыт по горло тобой и твоими выходками. Болезнь твоего отца… она вызвана тобой и твоим поведением. Моя мать несчастна, потому что беспокоится за здоровье своего мужа. – Коннор резко выпустил плечи брата, отступил назад и протянул Джейсону обе руки для примирения. – Думай, что говоришь, Джейсон. Вот и все.

Джейсон нервно засмеялся.

– Успокойся, Кон. Я сказал это, чтобы немного расшевелить тебя. Ради бога, покончи ты с этим делом. Восстанови прежние отношения с этой женщиной. Восстанови помолвку. Ведь ты же этого хочешь. А она не так глупа, чтобы теперь, в ее возрасте, отказывать лорду.

Если бы Джейсон знал истинное положение дел! – подумал Коннор.

– Я никогда больше не соглашусь на помолвку, – сказал он брату с какой-то дьявольской улыбкой.

Джейсон отошел от Коннора, который наводил на него ужас всем своим видом, безразлично пожал плечами и взял в руки конец развязавшегося галстука.

– Твой галстук – настоящее произведение искусства, – сказал Коннор.

Джейсон снял галстук с шеи, свернул его и положил в карман.

– Сейчас слишком жарко, чтобы носить его. Ну что? Мир?

Коннор улыбнулся, соглашаясь.

– Как насчет того, чтобы провести вечер у мисс Кроуфорд? Я, пожалуй, воздержусь от игры в Палм-Хаус до тех пор, пока у меня не появятся деньги.

– Конечно. Зачем проигрывать мало, когда можно проиграть много или даже все? – сказал Коннор, повернувшись к большому окну, и посмотрел в сад.

– Не читай нотаций, Кон. У тебя нет на это права. Я ведь слышал о тебе потрясающие истории. Что ты вытворял в восемнадцать лет! Бог мой! Ты же, оказывается, был настоящим бандитом! – с восхищением сказал Джейсон.

– Правда. Но тебе не восемнадцать, Джейсон. Тебе уже двадцать шесть.

– Мне нужно повидаться с Корнуоллисом, – заторопился Джейсон, не желая говорить о себе. – Завтра в два часа на Эпсом-Хит бежит его лошадь. – Джейсон выскользнул за дверь, покачав головой. Любовь! Нет, он предпочитает азарт за игорным столом! Там, по крайней мере, есть шанс выиграть…

Джейсон спешно шел по коридору, в котором гулким эхом раздавались его шаги. Он обязательно найдет способ вернуть Корнуоллису его серебряные ведерки для льда и получить свои двести фунтов…

– Хорошо ли вы устроились здесь, в Бель-Гарденс, Сэм? – Рэйчел, сидевшая за небольшим секретером у окна, посмотрела на вошедшего в комнату молодого человека.

– Все хорошо, мэм, спасибо, – ответил Сэм с почтением.

– Вам нравится ваша работа?

– Да, мэм. Норин… мисс Шонесси справедливо распределяет обязанности.

Рэйчел удивленно посмотрела на неожиданно покрасневшие щеки молодого человека.

– А твоя сестра Анни довольна?

– Ей здесь очень нравится, мэм. Она и Норин… она и мисс Шонесси ладят друг с другом.

– Норин уже сказала мне, что Анни очень хорошо работает и что у нее талант к шитью. Сестра Норин тоже очень хорошая швея.

– Да, Норин гордится работой Мэри. Ее кружева лучше тех, что плетет француженка, – улыбнулся Сэм и притих, заметив удивление хозяйки.

– Да, Норин может справедливо гордиться сестрой, – ответила Рэйчел, отметив при этом, что от глаз ее служанки ничто не ускользает, она внимательна ко всему, даже к рукоделию мадам Бюлон. Рэйчел вновь посмотрела на Сэма. – Ты не скучаешь по своей работе в доме на Беркли-сквер?

– Не настолько, насколько я предполагал, мэм.

– Если не ошибаюсь, я впервые увидела тебя на Черинг-Кросс во время затора на улице. Ты ехал в повозке… Помнишь тот случай?

– Как не помнить! – ответил Сэм, утвердительно кивая головой. – Такое не забывается.

– Вероятно, ты помнишь это, потому что именно там встретил лорда Дивейна. Ну а потом ты нашел его и попросил взять на работу тебя и твою сестру?

– Да, – с гордостью ответил Сэм. – После этого случая на улице я очень хотел найти лорда Дивейна, ведь этот человек помог нам всем выбраться из сложной ситуации. И поэтому, когда я увидел его около роскошного особняка… – Сэм замялся, вспомнив красавицу, которую лорд держал под руку в тот вечер. – Я увидел его и сказал, что мы с сестрой будем рады и почтем за честь служить ему. Я знал, что Анни будет в безопасности в доме такого хозяина. Но потом он решил с нами расстаться… – лицо его помрачнело, но всего лишь на мгновение, – и передать вам, такой приятной леди. Спасибо ему за это.

Рэйчел слегка поклонилась в знак благодарности за комплимент. А ведь вначале ей не хотелось брать этих слуг, вспомнила она. Впрочем, сейчас она пригласила Сэма вовсе не для такого разговора. Как же ей разузнать о бывшем хозяине этого молодого человека то, что она хотела?

– Тебе, должно быть, известно, что в любом доме живут по заведенному в нем порядку?

– Да, мэм.

Рэйчел улыбнулась и убрала со щеки золотистый локон.

– Твой бывший хозяин… лорд Дивейн… У него, вероятно, тоже есть свой распорядок дня… По вечерам он ужинал дома?

– Да, мэм, думаю…

– Но ты не уверен?

– Не совсем…

– А после ужина его можно застать дома?

– Да. Думаю… Только не в среду… В среду он обычно уезжает из дома со своим братом, мистером Дэвенпортом…

– Среда… Сегодня среда, – задумчиво произнесла Рэйчел.

– Да, мэм, – ответил Сэм, с любопытством глядя на хозяйку.