– Да-да, дорогая, я готов. Жак тоже. Поехали. – Дядюшка стал торопливо искать в прихожей свою походную куртку, которую племянница помнила еще по частной школе в Дэрби. Кажется, что эта куртка уже стала дядюшкиным Alterego. Или наоборот.

Пока они ехали, Жаклин смотрела на Глазго в окно машины. Ей нравился этот город. Он был эклектичен, как никакой другой. Местами напоминал Лондон, местами Эдинбург, местами Нью-Йорк или даже Париж – во всех этих городах Жак жила, и все эти города стали частью её детства и юности.

Поэтому, засмотревшись и погрузившись в воспоминания и размышления, девушка не заметила, как они приехали. Когда машина прижалась к обочине, и Марго заглушила мотор, Жак осмотрелась и увидела обычную одностороннюю улицу, которая окаймляла довольно большой и просторный парк. Кафе тоже выглядело довольно рядовым, но и вместе с тем функциональным: в таких местах можно закусить и выпить кофе вкусно и недорого. Оно называлось «C.I.C.» и располагалось на первом этаже жилого дома. Довольно старого дома. Окна были большие, витринные, сквозь них виднелось, что в заведении сейчас не очень многолюдно.

– Я не очень часто бываю здесь. – Как бы оправдывался дядюшка Лам, направляясь вместе с племянницей к двери вслед за падчерицей и поправляя свою куртку в руках. – Не люблю, когда много людей, а кормит меня Эшли и дома вкусно.

– Значит, не одна я здесь ничего не знаю. Это хорошо. – Жак подбадривающе улыбнулась своему родственнику.

Внутри тоже оказалось довольно традиционно – матовые панели цвета клёна, немного зелёного пластика и никелированной отделки. Приятно и располагающе.

Проведя дядюшку с племянницей по небольшому коридору, Марго открыла одну из дверей в отдельный кабинет и посторонилась, давая возможность пройти своим спутникам.

– Добро пожаловать! – сказала она, широко улыбнувшись. И добавила, обращаясь к кому-то внутри комнаты. – Встречайте!

Жак шагнула в помещение, и сразу же на неё нахлынули впечатления. Всей своей массой.

Во-первых, комната оказалась красивой – два больших окна с очень красочными занавесками с витиеватым рисунком. По ровным, бледно-коралловым стенам высели разные, но со вкусом подобранные, картины. Здесь была и живопись, и современная живопись, и одна настенная композиция в виде изображенного взрыва в центре с плавленой электрической лампочкой, и пара фотографий – в общем, всё очень и очень впечатляло. На журнальном столике и комоде, стояли две вазы, современного дизайна и, если Жак не ошиблась, может быть даже ручной работы.

Окинув это секундным взглядом и оценив вкус и талант дизайнера и декоратора, кем бы они ни оказались, девушка сосредоточилась на людях, сидящих за столом. Во-первых, к ней на встречу сразу же поднялась Эшли.

– Жак, дорогая, ну, наконец-то! Мы очень тебя ждали. И я так же очень рада за Лама – он по тебе скучает и часто вспоминает, и всегда ждет. – На последних словах Эшли посмотрела на дядюшку, который стоял за спиной у племянницы и наслаждался встречей двух самых дорогих его сердцу людей.

– Ну-ну, – протискиваясь мимо Жак с Эшли, мистер Фретескью мимолётно чмокнул жену в щечку, – не выдавай меня так сразу.

Подойдя к столу, он стал усаживаться во главе. Судя по всему, это было его законное место, что Жак очень порадовало – дядюшку здесь, явно, уважали и почитали.

– Позволь познакомить тебя с моей подругой и компаньонкой Алисой, – Эшли, отступая в сторону, указала на женщину, которая в этот момент поднималась со стула, стоящего в дальнем углу комнаты.

– Алиса, это и есть наша Жаклин. Она очень милая и умная девушка. Я уверена, общение с ней доставит тебе массу приятных моментов, – обратилась Эшли к подруге.

– Добро пожаловать, Жак. Очень рада с тобой познакомиться. – С широкой улыбкой Алиса обеими руками пожала протянутую руку Жак.

– Взаимно. – Девушка слегка кивнула головой и тоже улыбнулась. – Большое спасибо за теплый приём и гостеприимство.

И тут Жак, боковым зрением видевшая, что в комнате находятся еще люди, обратила своё внимание на них, чтобы уж сразу покончить с церемонией знакомства. Два человека, сидевшие до этого в креслах сбоку от входной двери, тут же поднялись со своих мест, стоило гостье развернуться прямо к ним.

Это были девушка и парень. Сначала Жак посмотрела на девушку, потому что та была почти одного с ней роста, и мимолётно слегка улыбнувшись ей, тут же, подняла глаза на парня, потому что тот оказался довольно высок.

У вас не будет второго шанса произвести первое впечатление.

В жизни любого человека всегда случаются моменты, которые, как нож ломти колбасы от остального батона, отрезают куски нашей жизни от неё в целом. Как правило, эти моменты обозначаются каким-то ошеломляющим событием с положительной или отрицательной эмоциональной окраской. И в череде мыслей и чувств, спровоцированных этим событием, человек в одно из мгновений понимает, что дальнейшая его жизнь, скорей всего, пойдёт уже «под другим флагом», будет «окрашена в другие цвета», и уже никогда не будет как раньше, и сам человек прежним не будет.

Нечто подобное и происходило сейчас с Жак, когда она подняла глаза на парня.

Это чувствовалось сродни мгновенному узнаванию человека в толпе. Такое бывает.

Первое, что ощутила девушка, это облегчение. Она даже будто услышала, как невидимая гора свалилась с плеч и разбилась вдребезги о деревянный пол комнаты. А вслед за ней туда же ухнул и камень с души.

Невероятное облегчение.

Второе, что испытала Жаклин, это огромное, нестерпимое желание коснуться этого парня, убедиться, что он ей не снится. Да и вообще, просто прикоснуться для того, чтобы прикоснуться, и всё. Касание ради касания. Без мотивов и объяснений.

Это был он! Тот самый! Тот, который ей нужен. Тот, которого она хотела и ждала.

Когда-то давно, будучи студенткой третьего курса Университета Сити, Жак разоткровенничалась со своей подругой Лизи о том, что ей, наверное, не дано влюбиться, и она, скорей всего, никогда не почувствует такое чувство, как любовь.

– А вот как ты себе представляешь человека, в которого ты могла бы влюбиться? – спросила тогда Лизи.

– Не знаю, – задумалась Жак. – Наверное, он должен быть хорошим, умным, добрым, внимательным, заботливым. – Она засмеялась своим критериям и поэтому поспешила подытожить: – Самым лучшим, короче, а внешность не главное.

Так вот сейчас, третье, что почувствовала девушка, это желание, чтобы Лизи оказалась в этот момент здесь, тогда бы Жак смогла взять парня за руку, подвести к своей подруге и сказать: «Вот. Вот как он должен выглядеть».

Но в это самый момент до Жак начало доходить одно и ужасное, и прекрасное осознание – всё дело в том, что только сейчас она увидела и поняла, что парень был, на самом деле, беспрецедентно красив и неприлично молод. Или наоборот.

И после этого, четвертым и последним чувством из всех, которые оказались доступны ей в этот момент, это был шок.

Шок не в чистом виде, а под каким-то своеобразным соусом из отрицания и страха. Но шла уже третья или даже четвертая секунда лицезрения новых знакомых, поэтому гостья поспешила одёрнуть себя и повернулась к Эшли, чтобы та могла познакомить её с девушкой и с человеком, которого интуиция Жаклин только что записала ей в её любимые мужчины, даже если мужчиной ему еще только предстояло стать и, возможно, даже не в ближайшем будущем.

А Эшли уже не было, рядом стояла Алиса, которая легко улыбнулась и, указывая рукой на пару, стоящую пред гостьей, сказала:

– Жак, позволь тебе представить моих детей. Это моя младшая дочь Дженнифер, – с гордостью в голосе мама, показала на дочь рукой.

«Как хорошо, что я еще не успела записать её ему в подруги и порядком испугаться» – подумала про себя Жак, а вслух сказала:

– Очень рада с тобой познакомиться. – И доброжелательно улыбнулась девушке.