— Ключ торчит в двери, болван.

— Ха-ха…

— Нечего говорить «ха-ха»! Ключ в двери с внутренней стороны у Анджелы.

— Глупости! Вы мне не лгите! Если не дадите ключа, я пойду и сломаю дверь.

— На здоровье! Ха-ха! — захохотал баронет, наливаясь кровью. — И послушайте, что она вам скажет. Вильфред бросился к двери.

— Эй, вы! — завопил баронет. — Выпустите меня!

— Сейчас, — ответил Вильфред. — Сидите смирно!

И выбежал в коридор.

— Анджела! — закричал он, потрясая дверь, — Анджела!

— Кто там? — ответил печальный, знакомый голос. — Это я, Вильфред! Я сейчас взломаю дверь. Отойдите в сторону.

Он отступил на несколько шагов и грудью бросился на дверь. Раздался треск, замок отскочил, и Вильфред очутился в комнате, где было совершенно темно.

— Анджела, где вы?

— Я здесь. И я хотела бы знать, как вы осмелились явиться сюда после моего письма? Вообще некоторые люди не умеют себя вести, — холодно ответила девушка.

Вильфред замер.

— Письмо? — пробормотал он. — Значит, вы написали это письмо?

— И готова написать еще десять таких же.

— Но… но… значит, вы меня не любите, Анджела?

Из темноты послышался горький смех.

— Любить вас? Любить человека, рекомендовавшего мне Маллинеровский крем «Смуглая цыганка»?

— Что вы хотите этим сказать?

— Сейчас узнаете, Вильфред Маллинер, взгляните на дело своих рук.

При свете электричества Вильфред увидел Анджелу, — чудесная, величественная фигура, ослепительная красота, если бы не лицо, все покрытое пятнами.

Вильфред смотрел на нее с изумлением. Ее лицо было наполовину белое, наполовину коричневое, и на бледных щеках темнели пятна цвета сепии, как отпечаток грязных пальцев на книге из библиотеки.

— Да, — продолжала Анджела, — вот что вы со мной сделали, Вильфред Маллинер, вы и ваше дьявольское снадобье «Смуглая цыганка». Я послушалась вашего предательского совета, купила большую банку крема за семь шиллингов шесть пенсов, и вот результат моей доверчивости. Через двадцать четыре часа после первого втирания я смело могла принять ангажемент в цирк в качестве Пятнистой Принцессы с островов Фиджи. Я скрываюсь от людей здесь, в моей спальне. И потом (ее голос дрогнул) — моя борзая лизнула меня и чуть не сдохла, а болонка Понто с испуга от моего вида заболела и лежит у ветеринара. Это вы, Вильфред Маллинер, единственная причина всех моих несчастий.

Другой был бы подавлен этим градом обвинений, но Вильфред только улыбнулся.

— Все в порядке, — ответил он. — Я забыл вас предупредить, дорогая, что такие вещи иногда случаются с людьми с очень нежной кожей. Все пятна мгновенно пройдут, если вы помажетесь «Снегом горных вершин», — четыре шиллинга банка.

— Вильфред! Это правда?

— Истинная правда, дорогая моя. И неужели только это и стоит между нами?

— Нет! Не только это! — раздался громовой бас. Вильфред привскочил. В дверях стоял баронет Джаспер, живописно драпируясь в мохнатую простыню. За ним стоял в угрожающей позе Мюргетройд с длинным хлыстом.

— Вы не ожидали встретить нас? — насмешливо спросил баронет, надевая пенсне.

— Особенно в таком виде в присутствии женщины! — рявкнул Вильфред.

— Не обращайте внимания на мой костюм, Мюргетройд, делайте свое дело!

Лакей, зловеще ухмыляясь, вошел в комнату.

— Постойте! — закричала Анджела.

— Я еще и не начинал, мисс, — ответил дворецкий.

— Вы не посмеете тронуть Вильфреда! Я люблю его!

— Что? — закричал сэр Джаспер. — После всего случившегося?

— Да. Он мне все объяснил.

Баронет свирепо блеснул стеклами пенсне.

— Все? А не объяснил ли он, почему оставил меня жариться на адском огне в этой турецкой бане? Я уже начинал испускать клубы пара, когда верный Мюргетройд, услышав мои крики, прибежал ко мне на помощь…

— …Хотя это и не мое дело, — добавил дворецкий.

Вильфред смело посмотрел на багрового баронета.

— Если бы, — сказал он, — вы испробовали Маллинеровский «Редук-о», признанное всеми авторитетами средство от полноты, пачка таблеток — три шиллинга и в жидком виде — пять шиллингов шесть пенсов флакон, — вам не нужны были бы мучительные турецкие бани. Маллинеровский «Редук-о» не содержит вредных ингредиентов, состоит исключительно из экстрактов лекарственных трав, гарантирует и способствует похуданию, без всяких явлений слабости и изнурения, не меньше двух фунтов в неделю. Употребляется аристократией, много хвалебных отзывов. Можно видеть в конторе…

Глаза баронета прояснились.

— Это верно? — прошептал он.

— Как дважды два.

— С гарантией?

— Все Маллинеровские препараты гарантированы.

— О, мой дорогой! — вскричал баронет. — Берите ее! Она ваша! Благословляю вас!

— А не знаете ли вы, сэр, средства против подагры? — проскрипел Мюргетройд.

— Маллинеровский «Из-о» излечивает самые застарелые случаи в шесть дней с ручательством.

— Желаю вам счастья, сэр, — всхлипнул дворецкий. — Где я могу достать это средство?

— Во всех аптеках. Обращайте внимание на собственноручную подпись изобретателя. Остерегайтесь подделок.

— Что же еще добавить? Мюргетройд теперь самый расторопный дворецкий во всем Йоркшире. Сэр Джаспер сейчас весит менее двухсот фунтов и подумывает уже об охоте на лисиц. Вильфред и Анджела — муж и жена. У них двое детей: один — мальчик, белее снега горных вершин, другая — девочка, смуглая, как цыганка.

Мистер Маллинер допил шотландское виски, пожелал всем спокойной ночи и вышел.

Все молчали, пораженные его рассказом. Потом кто-то поднялся первым и сказал: «Доброй ночи». Мы разошлись.