Крепко сжав ручку чемодана, Сара Линтон вышла из здания станции. Испытывая легкое волнение, она обвела взглядом представший ее взору небольшой торговый городок с домами из красного кирпича и серыми черепичными крышами. Теперь, чтобы добраться до Понтравона, ей предстояло преодолеть еще несколько миль. Однако во дворе станции ни одной повозки, кроме телеги, на которую загружали мешки с зерном, не было. Рядом прохаживался носильщик.

– Мисс, вас должны встретить? – подойдя к Саре, спросил он.

– Нет. – Сара покачала головой. – А я могла бы кого-либо здесь нанять?

– Можно было бы Иванса, но думаю, он загулял ныне. А вам куда нужно?

– В Понтравон.

– В Понтравон? Тогда вам повезло. Вон видите? – Он кивнул на стоявшую между деревьями двуколку с сидевшим на ступеньке кучером. – Встречают одного из членов семейства Лерри, владельцев Понтравона, – пояснил носильщик. – Мистера Кранога, младшего сына. Он прибыл в вашем поезде, но, видимо, остановился с кем-то поболтать. А-а, вот и он! Сейчас спрошу его, сможет ли он вас подвезти.

Прежде чем Сара успела остановить носильщика, он быстрым шагом направился к молодому человеку, отдававшему распоряжения по поводу своего багажа.

Итак, это Краног Лерри. Сара окинула взглядом своего попутчика. На вид ему двадцать два года, прикинула она, года на четыре старше ее. Но он совсем не похож на своего старшего брата. Лицо продолговатое, кожа смуглая, глаза карие.

Выслушав носильщика, он резко повернулся, посмотрел на Сару, затем, как ей показалось, задержал взгляд сначала на ее стареньком пальто, а потом на потрепанном чемодане.

– Как я понял, вам нужно в Понтравон, – подойдя к Саре, произнес мистер Лерри почти строго.

Под его суровым взглядом Сара почувствовала, как у нее внутри все сжалось. Она настолько растерялась, что не смогла ему сразу ответить. Если впереди ей предстоит отстаивание своих прав, то победительницей ей явно не стать.

– Да, мне нужно попасть в поместье Понтравон, – тихо ответила Сара. – Вот если бы вы смогли меня туда подвезти…

– В поместье Понтравон? Но носильщик сказал, что вы приехали из Лондона.

– Да, из Лондона.

– Тогда это странно, – кинув на нее подозрительный взгляд, сказал мистер Лерри. – Меня никто не предупредил, что на моем поезде кто-то едет в Понтравон.

– Я приехала повидаться с миссис Лерри. Но она меня не знает и не ждет меня.

– И вы тем не менее приехали! – Краног вновь перевел взгляд на ее видавший виды чемодан, и она смутилась. – Сегодня в Лондон вы уехать не сможете.

– Да, не смогу… – произнесла Сара с улыбкой и замолчала.

Она решила не говорить, почему приехала – решение должна была принять его мачеха, а не он. Надежды на то, что та позволит ей остаться, в поместье Понтравон, у нее не было. Ну, разве что на одну ночь. Во всяком случае, в соседнем городке она смогла бы найти себе временное пристанище.

Мистер Лерри пожал плечами и прервал затянувшееся молчание:

– Если моя мачеха не знает о вашем приезде, то ваше решение отправиться в столь долгий путь выглядит довольно неразумно.

Он взял ее чемодан, кинул взгляд в сторону экипажа и бросил через плечо:

– Три мили пешком многовато, а в моей двуколке есть свободное место.

Саре стало не по себе. Неужели все члены семейства Лерри такие неприветливые, в отчаянии подумала она. А что, если и в самом деле остальные такие же высокомерные, как Краног?

По улочкам, вымощенным булыжником, они ехали в полном молчании. Они миновали старое деревянное здание мэрии и пару гостиниц. Вскоре их двуколка протарахтела по мосту, перекинутому через речку, которая по сравнению с Темзой выглядела всего лишь ручейком. Сразу же за поворотом они выехали из города.

Сару, привыкшую к шуму лондонских улиц, тишина немного пугала. Увидев впереди окутанные темной пеленой дождя горы, она поежилась. Заметив это, Краног Лерри прикрыл ей колени ковриком.

– Это не дождь, а всего лишь туман, – заметил он.

Ну хотя бы улыбнулся, подумала Сара, Но похоже, этот молодой человек на такое не способен.

– Вы живете в Лондоне? – спросил Краног.

– Сколько себя помню, – ответила Сара. – Но мама говорила, что она родила меня в провинции, в пригороде…

При воспоминании о единственном родном человеке, чья внезапная смерть принесла ей так много горя, у Сары на глазах выступили слезы, и она отвернулась, чтобы мистер Лерри их не заметил.

– Здесь все так не похоже на Лондон, – произнес Краног. – Как только мы взберемся на вершину этого холма, вы увидите деревню Понтравон. Наш дом в миле от нее.

Когда он кивнул на разбросанные внизу дома и хозяйственные постройки, похожие на игрушечные домики, над которыми стелился туман, глаза его заблестели.

Вскоре они свернули в долину, где виднелись новые дома из красного кирпича. Удивленно разглядывая их, Сара непроизвольно воскликнула:

– Какие они некрасивые!

– А вы предпочли бы им покосившиеся хижины с соломенными крышами и глиняными полами? – резко спросил Краног.

Пораженная его тоном, Сара не нашлась что ответить. Она привыкла к красивым домам Лондона, а эти уродливые каменные постройки в живописной долине смотрелись словно шрам на лице.

– Если вам не по нраву эти дома, то вот те должны привести вас в ужас, – сказал Краног и указал на видневшиеся вдали бараки с дымящимися трубами.

То была шахта, где добывали свинец.

– Да, ужасающий вид, – поежившись, заметила Сара. – Еще хуже, чем у этих кирпичных домов.

– Как мне это знакомо, – произнес Краног. – Так говорят все, кто не думает о тех, кто нашел здесь стабильную и неплохо оплачиваемую работу. В противном случае их детям, чтобы заработать несколько пенсов, пришлось бы в любую погоду бороться с сорняками на полях или пропалывать посевы турнепса.

Пока они проезжали по территории шахты, Сара украдкой наблюдала за мистером Лерри. Ее не удивили его реплики, и если бы она чувствовала себя хоть чуточку уверенней, то ответила бы ему.

Их двуколка въехала в аллею, обсаженную двумя рядами елей. Вскоре справа показался огромный дом из светлого кирпича. Примыкавший к нему раскинувшийся на пологом склоне сад уходил к озеру. За озером виднелись горы.

Как только экипаж выехал из аллеи, бледные лучи угасавшего солнца прорезали серое небо, посеребрили водную гладь озера и осветили дом.

С того момента, как Сара покинула Лондон, ее уже в который раз стали мучить сомнения. Имела ли она право рассчитывать на то, что обитатели этого дома не укажут ей на дверь? И снова она услышала тихий голос, говоривший ей: «Ты должна поехать в Понтравон-Хаус… Передай им это письмо…»

Как только двуколка остановилась у крыльца с массивными ступенями, Сара, пытаясь себя успокоить, сунула руку в карман и нащупала конверт.

– Простите, – произнес Краног, – но я даже не спросил, как вас зовут.

– Сара… Линтон, – с трудом выговорила она.

В огромном холле дома, застланном цветастыми коврами, сновали слуги, в дубовых буфетах сверкала начищенная до блеска оловянная посуда, на стенах в позолоченных рамах висели портреты. Стоя за спиной Кранога, Сара чувствовала себя всеми забытой. И тут в дверях появилась маленькая румяная женщина в кружевном капоре.

– Мистер Краног, полковник, ваш отец, на несколько дней уехал, а госпожа в гостях, но к ужину обязательно вернется.

– В таком случае, миссис Хауэлз, я попросил бы вас позаботиться о мисс Линтон, у которой… у которой к моей мачехе есть какое-то дело, – сказал Краног и повернулся к Саре. – Миссис Хауэлз – наша домоправительница. Она проводит вас в вашу комнату, где вы побудете до возвращения моей мачехи.

Сара, следуя за женщиной, поднялась по лестнице, прошла в конец коридора, у стены которого стоял огромный буфет с хрустальной и фарфоровой посудой, расписанной золотом и синей эмалью, и вошла в отведенную ей комнату. Увидев доброту в голубых глазах домоправительницы, Сара стала понемногу успокаиваться.