- Мне казалось, я могу довериться ему, - ответила она, глаза ее закрылись, по телу прошла дрожь.

Паркер потряс ее:

- Кому?

- Черт возьми, Паркер, неужели вы не понимаете? Она говорит о психоаналитике!

При этом слове Элен вздрогнула, но глаза ее оставались закрытыми; если бы не Паркер, она упала бы на пол. Через ее плечо Паркер спросил Деверса:

-Что?

- Она рассказала ему весь план. Понимаете? Не для того, чтобы направить его против нас, а просто потому, что была вне себя. Она считала, что может доверять ему, как священнику на исповеди, поэтому она и выложила этому мерзавцу все подробности.

- Где он живет?

- Я знаю только, где его приемная.

- Где телефонная книга?

- Его там нет, - сказала Элен еле слышно. Паркер отодвинул ее от себя, чтобы посмотреть на ее безжизненное лицо и закрытые глаза.

- Вы знаете его домашний адрес?

- Не знаю, он не говорил, не хотел, чтобы пациенты беспокоили его ночью.

Паркер передал Элен Уэббу и распорядился:

- Свяжите ее. А вы, - обратился он к Деверсу, - одевайтесь.

- Что мы будем делать?

- Попытаемся, если повезет, до рассвета вернуть деньги и смыться. Деверс начал одеваться.

Глава 2

У дверей висела табличка: "Специалисты Монеквуа". С другой стороны выкрашенная в белый цвет небольшая доска со списком съемщиков: врачей, юристов, владельцев различных фирм. Имя доктора Фреда Годдена было четвертым сверху.

Это было современное здание из красного кирпича с белой отделкой; оно находилось в районе, где дорогие дома постепенно переходили в разряд дорогих офисов. Из большей части окон глядели похожие на амбразуры черные, разбитые на квадратики задние стенки кондиционеров; перед домом был высажен кустарник, полосы ухоженных газонов доходили до самой улицы. И света было больше, чем нужно; уличное освещение дополнялось двумя фонарями перед самым домом, горящими круглосуточно.

К торцу здания подходила плохо освещенная дорога. Уэбб выключил фары за три квартала от дома; подъезжая, он свернул на эту дорогу, продолжая двигаться в полной темноте. Слева от них тянулась кирпичная стена, справа - высокая изгородь; обе были еле видны. Когда под колесами зашуршал гравий, Уэбб затормозил и выключил зажигание.

Они втроем уместились на переднем сиденье, Деверс сидел в середине. Паркер, открыв дверь, вылез из машины; вслед за ним - Деверс. Уэбб отвел машину на противоположную сторону. Когда Паркер открыл дверь, свет внутри машины не зажегся: его заранее отключили. Оставив двери открытыми, они почти в полной темноте стали искать вход.

Если бы они старались не оставлять следов, эта процедура заняла бы у них полчаса или даже больше, но сейчас их заботило только время. Уже через три минуты они нашли задний вход и стали быстро подниматься по лестнице на второй этаж.

На матовых стеклах дверей в офисе золотыми буквами были написаны имена съемщиков. На одной из них они прочли: "ДОКТОР ФРЕД ГОДДЕН". За матовым стеклом мерцал тусклый желтовато-красный свет.

Прислонившись к стене так, чтобы его не могли видеть из офиса, Паркер тщетно нажимал кнопку звонка. Тогда он толкнул дверь, и она поддалась. Дверь была незапертой.

У всех троих в руках были пистолеты. Деверс оставил было свой в сторожке, но Паркер захватил его с собой.

Паркер медленно нажимал на дверь. По-видимому, пружины не было, а открывалась дверь туго, верно, петли давно не смазывались.

Образовалась щель, и Паркер осторожно просунул голову. Он увидел приемную: угол дивана, часть письменного стола, полуоткрытую дверь в коридор. Свет шел из кабинета.

Ни звука. Полностью открыв дверь, он после секундного колебания вошел внутрь. Никого.

Деверс и Уэбб прошли вслед за ним. Осторожно подошли к следующей двери, и снова Паркер заглянул внутрь, сжимая одной рукой пистолет, а другой опираясь на стену позади себя, чтобы в случае опасности резко отпрянуть.

Снова письменный стол, но побольше. Узорчатый ковер. Застекленные книжные полки. Зажженная лампа под оранжевым абажуром на углу стола.

Ни звука, ни шороха. Паркер, как и прежде, осторожно вошел внутрь - все спокойно.

Сейчас он увидел всю комнату. Вдоль левой стены стояла софа, у ее дальнего конца - кресло. Пара ламп, картотека, шкафчик с историями болезней, кофейный столик перед софой.

Звук. Из-за стола.

Паркер бросился на пол. Он лежал на ковре, прислушиваясь; потом повернул голову и всмотрелся в темноту под столом: рядом с ножками передвижного офисного столика он увидел направленные на него глаза.

Человек лежал на спине, голова была повернута в его сторону, глаза медленно открывались и закрывались.

Паркер вскочил на ноги. Слева был выключатель. Он резко нажал на него, и лампы дневного света, укрепленные на потолке, осветили комнату. Вошли Уэбб и Деверс.

Лежавший на полу был высокий, грузный мужчина, но весь какой-то расплывшийся, дряблый. На нем были потертые коричневые оксфордки, грязные коричневые брюки, старый широкий темно-зеленый свитер. На свитере в двух местах - на груди и животе - спекшиеся сгустки темно-красного цвета. Темная тонкая струйка тянулась по щеке от рта до уха, теряясь в волосах. Должно быть, раньше его голова лежала иначе. Когда он услышал, что в комнату вошли, он, наверно, повернул ее к двери. Сейчас человек лежал без всякого движения.

Деверс, обойдя стол с другой стороны, оказался рядом с головой парня.

- Мертв? - спросил он.

- Нет еще. Знаете его?

- Вряд ли. Я не вижу его лица.

Паркер, опустившись на одно колено, взял раненого за подбородок и повернул его голову к Деверсу. Тонкая струйка крови потекла теперь с другой стороны рта. Глаза открылись. Затем медленно закрылись, потом снова открылись. Взгляд был бессмысленный.

Деверса замутило. Он покачал головой.

- Нет, - сказал он. - Я не знаю, кто он.

- Вы его никогда не видели?

- Никогда. Я бы его запомнил. Паркер отпустил подбородок, и голова легла на прежнее место. На большом пальце левой руки Паркера остались следы крови. Он вытер его о свитер парня, затем повернул тело так, чтобы добраться до заднего кармана, где, как он рассчитывал, лежал бумажник.

Бумажник был на месте. Паркер нашел в нем водительские права и прочел вслух имя.