Велик соблазн списать неприятности Sony Corporation последних лет на свежеиспеченного председателя правления и гендиректора Говарда Стрингера — до того одиозной оказалась эта фигура. Дело даже не в беспрецедентном факте назначения не японца на первую должность в корпорации, а в удивительной биографии самого персонажа.

Говард родился в Кардиффе (Уэльс), по официальной версии, в жутко бедном семействе: в доме не было даже электричества. Первые биографические «опаньки» нарисовались уже в раннем детстве: кардиффский Гаврош проявил на ровном месте удивительную одаренность, за что тут же удостоился гранта на обучение — скромненько так — в самой престижной школе Империи незаходящего солнца, колледже Мертона при Оксфордском университете5.

Дальше больше: Стрингер заканчивает колледж с двумя степенями — бакалавра и магистра современной истории, а затем… все бросает и с двумя сотнями долларов в кармане перебирается в США! Как вы думаете, для чего? Не поверите: для того, чтобы через полтора месяца после прибытия отправиться на войну во Вьетнаме. По одной версии — добровольцем, по другой — по призыву. В любом случае непонятно, каким образом гражданин Великобритании мог служить в армии США. Дальнейшие события показали, что подобного рода формальности никогда Говарда Стрингера не беспокоили: в 1985 году он получил американский паспорт, сохранив при этом британский. Забавно, что аккурат в то же время австралийский магнат Руперт Мердок был вынужден натурализоваться ради обхождения американского запрета на владение иностранцами сетями телевещания.

Сказать, что карьерная лестница Стрингера выглядит странной, значит ничего не сказать: тридцать лет он потратил на восхождение с нуля до должности президента в CBS, одном из пионеров американского теле- и радиовещания, затем, в 1995 году, возглавил Tele-TV, совместное предприятие, учрежденное Bell Atlantic, NYNEX и Pacific Telesis, а через два года поступил на службу в Sony (1997). Поступил… и почти сразу возглавил Sony Corporation of America (1998)! Все эти события протекали вдали от туманной родины, что не помешало, однако, британской короне удостоить Стрингера за неведомые заслуги рыцарского звания (1999)!

В 2005 году сэр Говард стал одновременно (!) генеральным директором и председателем правления всего концерна Sony Corporation, сохранив еще и первый пост в Sony Corporation of America. Ну разве не чудо: самую технологичную японскую компанию возглавил человек, который не только не знает ни слова по-японски, но и не имеет технического образования!

Да, вот еще пикантный штрих: единокровный братец Говарда Роб Стрингер руководит британским подразделением Sony BMG Music Entertainment, входящим в четверку крупнейших звукозаписывающих лейблов планеты.

Велик соблазн списать текущие неприятности Sony на представителя, рискну предположить, загадочных британских спецслужб, пребывающего к тому же постоянно в состоянии «cultural disconnect»6 с родной компанией. И все же, при великом искушении, мне удалось преодолеть конспирологическую рефлексию и отследить большую часть «странностей» в современном поведении Sony — вплоть до истоков возникновения компании в первые послевоенные годы (1946). Отцы-учредители — Масару Ибука и Акио Морита — не только слепили по собственному образу и подобию выдающуюся в технологическом отношении компанию, но и заложили бомбу замедленного действия, предопределив ее неизбежный дрейф в сторону утраты национального контроля: появление брутального «британского рыцаря» было вопросом времени.

Став гендиректором и председателем правления Sony, Говард Стрингер первым делом уволил девять тысяч человек и закрыл 11 заводов из 65. В Японии с ее заповедными традициями пожизненного трудоустройства это расценили как трагедию. Не удивительно, что ни один из японских менеджеров не решился на подобный шаг, для чего, собственно, и понадобились услуги «приветливого мастера заплечных дел»7 из неведомого далека.

Первые 12 лет своего существования «Сони» была вовсе не Sony, а Tokyo Tsushin Kogyo Kabushiki Kaisha8, или Totsuko — по-домашнему. Когда в 1958 году Акио Морита убедил, в конце концов, своего старшего друга и партнера Масару Ибука отказаться от близкого и понятного всем японцам названия в пользу чужеземной химеры — латинский sonus («звук») плюс американский sonny («сынок», «пацанчик»), жест не понял никто из окружающих: ни банк Mitsui, курирующий компанию, ни сплоченная семья сотрудников. Мотивация Морита («Мы планируем выходить на международный рынок, а бледнолицые не в состоянии ни выговорить, ни полюбить слово «Тоцуко») выглядела, по меньшей мере, не слишком убедительно: те же самые бледнолицые уже давно и весьма уважительно относились к японским «Тошиба», «Митцубиши» и «Хитачи».

Мало кто догадывался, что за переименованием «Тоцуко» в «Сони» скрывалась завуалированная (вероятно, и вовсе подсознательная) сублимация комплекса неполноценности, который Морита испытывал по отношению к США со времени первого посещения.

В августе 1953 года Акио Морита впервые в жизни покинул территорию Японии. Ему предстояло довести до конца начатые старшим товарищем Масару Ибука переговоры с Western Electric по лицензированию транзисторов, а затем совершить трехмесячную ознакомительную поездку по электротехническим заводам Европы. Очная ставка Ибука с Америкой также проходила под знаком культурного и цивилизационного шока, однако 44-летнему инженеру все же удалось уравновесить впечатление от нью-йоркских небоскребов негативными эмоциями от расовой дискриминации на американской таможне.

Акио Морита капитулировал уже в самолете. Глядя в иллюминатор на разворачивающуюся под ним панораму могучего урбанизма и технологического совершенства, он мучительно искал ответ на единственный вопрос: «Как Япония посмела развязать войну с такой огромной страной?!»

— Танигава-сан, — пролепетал Акио сразу по прибытии в гостиницу своему нью-йоркскому Вергилию Юзуру Танигава, приятелю Масару Ибука, — как вы полагаете, Western Electric согласится встречаться с таким малозначительным японцем, как я, представляющим столь ничтожную компанию, как «Тоцуко»?

Юзуру Танигава принялся уверять Морита в том, что американцы — демократичные и открытые люди, а отношение Western Electric к «Тоцуко» граничит с восхищением после того, как Ибука поведал героическую историю создания первой японской звукозаписывающей ленты: в 1949 году инженерам «Тоцуко» удалось наклеить на бумагу магнитную пудру с помощью рисового отвара!

Морита не унимался: «Все-таки я боюсь, Танигава-сан, что завтра американцы не воспримут меня серьезно, поэтому лучше заранее отказаться от переговоров и отменить встречу!» Но Юзуру Танигава проявил настойчивость — встреча состоялась, Western Electric продал «Тоцуко» за 25 тысяч долларов лицензию на изготовление транзисторов, через полтора года «Тоцуко» наладила массовое производство первого японского транзисторного радиоприемника (модель TR-55, 1955 год), а сегодня Sony владеет едва ли не половиной американской индустрии развлечений!