Кто я? Где я? Почему моё тело рвётся, я же камень, я не могу порваться. А может я струна? Натягиваюсь, ощущаю боль, страшную, невыносимую, отупляющую боль, и вот сейчас лопну, порвусь. Не надо, пожалуйста, не надо меня разрывать, я хочу обратно в темноту. С трудом подняв отяжелевшие веки, я поняла, что ослепла. Больше не было ровного прямоугольника двери, в которую так часто входила вампирша, не было и красной лампы под потолком, и потолка самого не было. Перед глазами клубился густой, мохнатый лиловый туман. Мышцы натянулись ещё сильнее, боль пронзило сознание яркой вспышкой, спорящие голоса отдалились, но я всёравно их слышала.

- Закон одинаков для всех, - ровно отвечал другой. – Именем короля ты арестован за кражу личного имущества у представителя органов правопорядка, и остаёшься на этом месте до появления стражи.

- Ты хочешь меня заморозить, Вилмар? Ты безумен! Ты ещё пожалеешь!

Вместо ответа прозвучала певучая фраза и кожей лица я ощутила холодок , какой бывает когда зима только вступает в свои права, накрывая лужи тонкой, ломкой ледяной корочкой.

Ох уберите с моей груди этого огромного Эвила, он раздавит меня своим весом. Я уже не могу дышать, воздух не проникает в лёгкие, грудь не поднимается, не может выдержать этой тяжести. Да где же вы все? ,Уберите от меня е го, я сейчас задохнусь. У мру от недостатка кислорода! Ну вот , и всё. Я умерла.

Глава 12

- Я спела для неё песнь покаяния, как ты и просил. На пару суток её хватит, а потом смерть вернётся за ней – произносил женский голос за стеной.

Мирно, по- домашнему звенела посуда, было слышно, как по чашкам разливается чай, напоминая о доме, о наших посиделках с бабушкой, когда никуда не надо было спешить, ни о чём думать, ни чего бояться.

- Мне больше и не надо- отвечал мужской голос, такой знакомый, такой дорогой, внушающий спокойствие и чувство безопасности.

- Скажи мне, что такого могла натворить эта девочка, что ей необходима моя песня? У кого ей просить прощения?

- Песня нуж на была не ей, а мне. Хочу провести обряд соединения, а для этого Инга должна быть в здр авом уме и самостоятельно передвигаться.

В узкое окошко небольшого бунгало щедро лился южный солнечный свет. Ещё не полдень, но уже и не раннее утро. Тёплый, наполненный запахом моря ветерок трепал голубоватую лёгкую, полупрозрачную занавеску, в воздухе кружились золотистые пылинки, над ухом назойливо звенел комар. Я попыталась его прихлопнуть, но тот отлетел и продолжил зудеть чуть подальше.

- Лети давай, отсюда – сонно пробормотала я, утыкаясь носом в подушку. – Здесь и без тебя охотников до моей кровушки достаточно, не создавай им конкуренцию.

На душе было спокойно и даже как- то благостно. Звуки, запахи, ощущения. Всё говорило о том, что я не в бреду, не в очередном сне. Я где- то там, где гораздо лучше, чем в пункте общественного питания. Я чувствую своё тело, я свободно дышу, у меня ничего не болит, и мне хочется есть. А всё остальное мелочи. Главное- Вилмар меня нашёл, он вновь спас меня. А если он рядом, ничего плохого со мной не случиться.

Но вот слова о проведении какого- то обряда насторожили, и я решила повременить с пожеланием доброго утра хозяевам бунгало и прислушаться к разговору.

- Вилмар! – вскричала дама, звонко ударив ложечкой о блюдце. – Общественность называет тебя безумцем, министр начал сомневаться в правильности выбора своей дочери, его величество терпит твоё поведение, лишь за безукоризненную преданную службу. Но этого просто не поймут ! Тебя начнут считать извращенцем! А как же Адамина? Ты о ней подумал? Она тебя никогда не простит! Даже в довоенное время такого никто не делал!

По спине пробежали противные колючие мурашки. Ну вот попала из огня так в полымя. Что за обряд такой, если уж даже сами вампиры ужасаются? Следующие слова хозяйки бунгало заставили меня похолодеть, а моё радостное настроение и благодарность Вилмару, как рукой сняло.

- Дай девочке прожить эти двое суток, что даст ей моя песня, и отпусти. Пусть покинет этот мир, как ей и суждено.

Всё обман. Моё чудесное самочувствие, моё пробуждение от солнечного света, голос Вилмара. Это не надолго, на двое суток, по истечению которых я умру.

Тело затряслось в беззвучном рыдании. Я свернулась в комок на софе, зажмурилась, заткнула уши. Ничего не хочу видеть, слышать, знать. Вилмар хочет провести какой- то страшный обряд, использовать меня, даже перед смертью. Правильно, а что ему со мной теперь делать. Осталась ли во мне хоть капля крови, или вампирюги выкачали из меня всё, что было можно? Как женщина я тоже его больше не привлекаю. Да и не мудрено, он нашёл меня исхудавшую, грязную, вонючую. Что можно испытать к подобному существу, если ты здоровый, красивый мужчина? Только гадливость, отвращение! Куда деть этот полуживой мешок с мясом и костями? Ну конечно принести в жертву вампирским богам. Да здравствует безотходное производство!

Но как бы я не старалась отключиться от происходящего, голоса продолжали долетать до меня, и не только голоса, а ещё и звон чашек, такой домашний, мирный, ни дать ни взять, начало выходного дня, шёпот листвы, шуршание морских волн. Двое суток! Всего лишь двое суток! Я знаю дату своей смерти и как мне быть с этим знанием? Что я должна сделать? Как распорядиться оставшимся мне временем? Хотя, не парься, Инга, за тебя уже всё решили. Тебя подвергнут какому- то ретуалу, наверняка, кровавому, гадкому, очень тебе неприятному, как и всё у вампиров. Нет, дорогая, наивная девочка, Вилмар не отважный спаситель, не рыцарь без страха и упрёка. Он хозяин своего имущества. Куклу сломали злые хулиганы, но осталась батарейка, которую нужно пустить в дело. С паршивой овцы- хоть шерсти клок.

- Если бы мы делали это с людьми раньше, то, возможно, не было бы никакой войны – голос Вилмара звучал ровно, уверенно, по- хозяйски. Мол, моя корова, хочу подою, хочу на мясо пущу.

- Подумай, сын, это не Ольга, это совсем другая девушка. Прошлого не вернёшь.

- Мне боги дают ещё один шанс, мама, и я его не упущу. Тебе ли верховной жрице не знать, что любая встреча в этом мире не случайна, а по воле богов. Так исполни же своё предназначение и проведи обряд по всем правилам.

- Будь по твоему, мой мальчик- вздохнула женщина. – Приходи сюда на закате, всё будет готово.

Жрице не удалось переубедить вампира, значит страшного ритуала не избежать. А может склонить даму на свою сторону? В конце концов, как я погляжу, она тоже не в восторге от всего этого? Может по истечению двух суток она даст мне очередное зелье, которое подарит мне быструю, безболезненную смерть?

Кресло, в котором, вероятно, сидел Вилмар, заскрипело, на стол опустилась чашка, и раздался звук удаляющихся шагов.

Я соскочила с софы. Какой смысл лежать здесь, жалея себя и кляня судьбу? Нужно побеседовать с этой дамой, выяснить в чём суть обряда. Пусть ответят, глядя мне в глаза. Хорошо обсуждать за спиной, когда сам объект обсуждения мирно спит. А слабо ответить на вопросы лицом к лицу? Хотя это не люди, это вампиры, и я уже пробовала с ними вести беседу, и мне это очень не понравилось. А что если вновь схватят за шкирку и швырнут в ванну, чтобы до заката под ногами не путалась. Страшно, Инга? Ну да ладно, что нам терять, кроме своих цепей ?

Жилище, в которое меня поместили было обставлено весьма аскетично. Софа, грубо-сколоченный стол, такой же стул, на спинке которого висело нечто голубое и комод.

Но обстановка комнаты меня сейчас интересовала меньше всего. Гораздо острее волновал вопрос отсутствия одежды. На мне было лишь нижнее бельё, причём не моё, так как своего я лишилась сразу же по прибытию в пункт общественного питания.

Не могу же я требовать ответа от верховной жрицы, прыгая перед ней в трусах и бюстгальтере?

Голубое нечто, висевшее на спинке стула, оказалось туникой, доходящей до уровня голеностопных суставов. Не шедевр великого Кутюрье, но лучше чем ничего. Пригладив жирные и свалявшиеся волосы пятернёй, я вышла на улицу.

Ноги тут же провалились в мягкость тёплого белого прибрежного песка, а дальше, до самого горизонта простиралась нежно- голубая гладь моря. Оно игриво набегало на берег, оставляя на песке мокрые следы. Ветер ласково трепал мои волосы и широкую тунику, и от этого на душе становилось так легко, так свободно. Все страхи, все заботы отодвинулись на задний план. Для меня в эту минуту существовало только море, только солёный ветер, только песок, обжигающий босые ступни. Я, забыв обо всём, смотрела на воду, на её бескрайнюю синеву, сливающуюся с пронзительной лазурью неба. Если мне суждено умереть, так пусть это случится здесь, на этом тёплом берегу, под шелест наползающих в олн, в потоках ветра. Какой бы чудодейственной не была песня верховной жрицы, слабость всё же одолела меня. Всё – таки организм мой был истощён и долгое время находился без движения. Я улеглась навзничь. Раскинув по сторонам руки, утопая в мягких объятиях песка и закрыла глаза, вслушиваясь в окружающие звуки.

Сколько я прибывала в этом блаженстве, сказать не могу, но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Вот и в мой мир, наполненный безмятежной ленью и солнцем ворвался женский голос.

- Надо же, уловила энергию, даже слегка зарядиться смогла, обычно людям это не свойственно.

На берегу стояла вампирша. Высокая, белокурая, статная, чем то напоминающая Вилмара, в такой же бесформенной длинной голубой тунике, что и я.

- Вставай ! – приказала она.

Чего совершенно не хотелось делать, так это вставать и смотреть на неё . Скорее всего моё нежелание отпечаталось на лице, так как она произнесла:

- Нам нужно поговорить, Инга. Ты же не можешь лежать на песке вечно?

Вот тут то вы ошибаетесь, уважаемая жрица, ещё как могу. Если захочу то проваляюсь тут до самой смерти. Куда уж лучше, чем в ваших ваннах. Я лениво открыла глаза и уставилась в безупречную синеву неба. Как хорошо!