- Что это? - спросил у него командир, потеряв терпение.

Шестун, конечно, понимал, что разрушитель молчит, потому что пока не пришел ни к какому определенному выводу, но порой промежуточная информация была гораздо важнее итоговых выводов робота.

- Я думаю, что идет подготовка к дефрагментации участка стены. Я чувствую программные команды в бикронных кодах, но не могу их распознать, ответил разрушитель, по-прежнему оставаясь неподвижным.

- Уж не собираются ли они нас взорвать?! - изложил свою страшную догадку Косовский.

В это время послышался странный свист и робот, широко разбросав в стороны руки, упал на пол, увлекая за собой и людей. Ребров замер, направив излучатель в сторону стены. По прямоугольному участку стены неожиданно пробежали молнии и он вдруг исчез, превратившись в мириады искрящихся, переливающихся звездочек. Все это напоминало одновременно и северное сияние и материализацию после преодоления сверхсветового барьера.

"Если это взрыв, мы уже ничего не успеем!" - промелькнуло в мозгу у Шестуна и он, закрыв собой Дашу, крикнул М2:

- Если уцелеешь - пробивайся наверх и доложи обо всем Снегиреву и оставшимся вместо меня Сайнсу и Солдатову.

М2 кивнул и, в свою очередь, закрыл своим телом командира. Мюррей обреченно закрыл глаза. Ребров бросился к лестнице, а Косовский, с трудом удержавшись от искушения полоснуть по сиянию из излучателя, угрюмо ждал развязки.

Ко всеобщему удивлению не случилось ничего особенного. В отсек не ворвались чужаки, не произошло никакого взрыва. Все осталось точно таким же, как и было, за исключением небольшой детали - на месте недавно сиявшего прямоугольника открылся проход, выложенный из того же материала, что и весь лабиринт - какой-то странной смеси металла и пластика. На потолке были закреплены уже хорошо знакомые космонавтам светящиеся плитки.

Поднявшись на ноги, разрушитель и космонавты удивленно разглядывали открывшийся в стене проход. Ребров тоже спустился по лестнице вниз и едва не выронил излучатель, совершенно позабыв о люке. Проход казался совершенно пустым, оттуда не доносилось ни звука и даже чуткие датчики разрушителя не могли ничего зафиксировать.

- Смотрите - сзади еще один! - удивленно присвистнул врач.

Все оглянулись на его голос и увидели на противоположной стороне отсека точно такой же открывшийся проход, на который и указывал Ребров. Было странно, что его заметили только сейчас.

- Наверное, мы слишком увлеклись первым, - высказал свою догадку Мюррей, затем подошел к первому проходу и провел ладонью по его краю. Поверхность была идеально ровной.

- Всем отойти от проходов. Ребров - с излучателем ко второму! М2 проверить первый проход. Мюррей - следи за люком! - командовал Шестун. - Что со стеной?

- Я думаю, что и в самом деле произошла дефрагментация, но каким образом - пока не знаю. Внешне на Терре не видно практически никаких признаков жизни, но, если откровенно, я думаю, что здесь мы столкнулись с цивилизацией, примерно равной нам по развитию или, во всяком случае, очень близкой по техническим параметрам, - пояснил Мюррей.

М2 с излучателем наготове шагнул в проход. Глядя на то, как он скрылся в проеме, Шестун поймал себя на мысли, что ему кажется, что стена сейчас вновь сомкнется. Но пока все было спокойно.

- Если что-то обнаружишь, немедленно сообщай! - крикнул по рации командир.

- Понял, - откликнулся разрушитель. - Ход постепенно уходит вправо. Он глухой - вокруг пока нет ли люков, ни разветвлений.

- М3, как дела наверху?! - запросил Шестун у второго разрушителя.

- К люку никто не подходит. Вибрация прекратилась - чужие скорее всего перешли на ждущий режим. Прошу разрешения перейти на ждущий режим? - ответил М3.

Ждущий режим означал выключение робота. Он застывал в одной позе и оставалась работать только система поддержки биологической оболочки. Без оболочки в ждущем режиме разрушитель мог провести не менее ста тысяч лет. Однако при малейшем изменении параметров окружающей среды разрушитель мгновенно частично "просыпался" и при необходимости переходил в активный режим. Если же тревога оказывалась ложной, разрушитель вновь застывал.

- Разрешаю, - согласился Шестун.

М2 продолжал двигаться по туннелю. Шестун несколько раз запрашивал робота, но пока не узнал ничего существенного - все тот же монотонный ход все время плавно уходил направо.

- Если кривизна прохода окажется постоянной, не исключено, что М2 выйдет через противоположный проход, который стережет Ребров, - задумчиво сказал Шестун.

Через некоторое время из противоположного входа, который контролировал Ребров, и в самом деле послышались приглушенные шаги. Ребров нервно вскинул излучатель.

- Спокойно! Опусти! - приказал Шестун, уверенный, что это М2.

Вскоре и в самом деле показался разрушитель.

- Все нормально - проход чист, нет ни одного бокового ответвления, доложил М2.

- Странно. Но для чего-то же он возник? Неужели он никуда не ведет? удивленно спросил Мюррей.

- Командир, нужно просканировать состав излучений вновь открывавшегося хода. Возможно, это подскажет нам разгадку. Я должна пройти через ход. Тем более, что М2 его проверил, - сказала Даша Андрею и, уловив в его глазах колебание, поспешно добавила. - Я могу проделать весь этот путь в сопровождении М2.

- Пойдем вместе! - решительно сказал Шестун и спросил у М2. - Какова длина пути?

- Один километр, пятьдесят три метра, шестьдесят сантиметров, - доложил М2, опустив более точные данные в миллиметрах и микронах.

- Хорошо. Думаю, что со всеми измерениями нам понадобиться не более получаса. Косовский - старший. М2 - заняться кодовым замком люка, но не открывать его до нашего возвращения. В случае внезапного нападения чужаков сообщить мне и попытаться удержать позицию, пока мы не вернемся. В крайнем случае - отходить через люк.

Сделав все распоряжения, Шестун вместе с Дашей отправился в путь. М2 оставили в отсеке - здесь он мог пригодиться гораздо больше. Движение по открывшемуся ходу после разведки разрушителя не предвещало ничего особенно сложного или неожиданного, но Шестун хорошо понимал, что Терра в любой момент может проявить свой норов и подарить очередной, не самый приятный сюрприз.

Шестун шел впереди, сжимая в руках бикронный излучатель. За ним с приборами, умещавшимися в небольшой молеоновый кубик с гранями сантиметров по пять шла Даша. Кубик не только замерял все известные излучения и поля, но и успевал обрабатывать их в своем главном электронном узле, так что после возвращения кубик можно будет просто вставить в персональный компьютер Мюррея или голову разрушителя и получить уже готовую информацию. На первый взгляд, все было предельно просто, но на самом деле без специалиста эти измерения не мог бы сделать даже сам Мюррей - лишь Рыбачук, будучи специалистом в области излучений, знала, где и в каком месте, ориентируясь на ритмичный писк приборов, нужно задержаться, а где пройти быстрее, чтобы случайные помехи не искажали общий анализ.

Для Андрея кубик пищал одинаково монотонно и Шестун удивился, что Даша как-то различает эти, кажущиеся постороннему совершенно одинаковыми, звуки.

Вначале Даша задерживалась гораздо чаще, но затем все увереннее пошла вперед, практически нигде не останавливаясь. Заметив в глазах командира немой вопрос, она пояснила:

- Нет ничего особенного - все в норме. Кроме бикронного поля. Оно все время с отрицательным показателем в любой точке измерения. Думаю, все дело в приборе. Похоже на то, что мы так и не узнаем ничего нового.

- Что может означать минус в данных о бикронном поле? Если прибор исправен? - насторожился Шестун, привыкший тщательно анализировать нештатные ситуации.

- Это что-то вроде бикронного эха. Словно фиксируется излучение бикронов, которое на самом деле было обнаружено прибором еще десять минут назад. На самом деле все гораздо проще и прозаичнее - элементы питания подсели и приборы работают с задержкой, - с улыбкой пояснила Даша.