Я попытался улыбнуться и потянулся к стробоскопу времени.

– И еще одно. Я не хочу, чтобы, находясь там, вы делали какие-либо суждения или обобщения. Они могут быть неверными, и вы вернетесь с искаженным представлением о том, что вы увидели и что пережили. Это будет большой урон для науки. Выводы мы сделаем после того, как вы опишете все мелочи.

«Находясь там… Находясь там… Так ведь это же здесь, рядом, всего в пяти минутах ходьбы!» Мои товарищи по очереди пожимают мне руку. С прибором наготове я шагаю к яркому прямоугольнику двери и выхожу на шумную улицу, освещенную оранжевым вечерним солнцем.

Было бы неправдой сказать, что я не волнуюсь. Конечно, не настолько, чтобы отказаться от опыта, но я чувствую, что сейчас должно произойти что-то странное, то, чего нельзя никак предвидеть, что было ясно только теоретически, и то лишь в самых общих чертах. Я почему-то думаю, что все героические опыты прошлого, какими бы незначительными они ни были, всегда таили в себе крупицу опасности именно потому, что будущее нельзя предвидеть даже при помощи самых точных теорий…

Меня успокаивает то, что речь идет не о предвидении будущего, а только о настоящем, и если в этот момент со мной ничего не случится, то значит ничего не случится никогда.

И вот я уже вижу ее.

Сейчас она идет быстрее, чем раньше, той задорной, смелой походкой счастливой девушки, которая точно знает, что ее всегда ждут. Улыбка не сходит с ее губ, и, по мере того как она приближается к середине моста, ее лицо, ее глаза, ее губы начинают светиться.

– Я не опоздала? – спрашивает она, немного задыхаясь.

– Нет.

– У вас опять странное выражение глаз… Вы…

– Я в полном порядке… Я только прошу вас… Как вам сказать… Я очень прошу вас меня не покидать, что бы ни случилось…

Она громко смеется и крепко сжимает мою руку.

– Идемте! Я вам расскажу, как вы мне приснились еще раз…

«Сейчас или немного погодя? Кто знает, когда наступает настоящее счастье? И вообще, существует ли такой момент? А если его не существует, то тогда можно и сейчас…» Я на секунду останавливаюсь и привлекаю ее к себе.

…Она попятилась назад, и мне показалось, что она испугалась моего слишком смелого движения и того, как громко что-то щелкнуло в приборе, находившемся в моей сумке, висевшей через плечо. Она действительно попятилась назад, но очень странно улыбаясь и помахивая сумочкой. Мимо меня прошел какой-то человек и на мгновение заслонил ее спиной, а когда он отошел в сторону, я уже ее не видел. Только тогда я сообразил, что после щелчка прибор начал действовать, и я ужаснулся тому, что он, наверное, не работает, и тому, что она так внезапно исчезла. Я не знал, что мне делать, и несколько секунд стоял в раздумье, как вдруг увидел автомобиль.

Это было обыкновенное такси, «Волга», оно показалось из-за поворота и ехало в мою сторону задом наперед.

Когда автомобиль поравнялся со мной, шофер высунулся из окна, лукаво подмигнул и крикнул:

– Счастливая парочка!

Она рядом засмеялась.

– Веселый парень, не правда ли? – сказала она, когда такси снова двинулось вперед.

– Вы… Вы…

Из-за поворота опять появился автомобиль, но теперь он ехал, как положено. Однако колеса у него вращались в противоположную сторону!!!

– Вы куда-то… уходили?

Вместо ответа я увидел ее на противоположном конце моста, все с той же красной сумочкой, которая почему-то была не в правой руке, как обычно, а в левой. Она очень торопилась, после замедлила шаги и прошла мимо меня, отвернув голову, как это было до нашего знакомства.

– Прошу вас… – начал было я. – Почему…

Она прошла мимо, очень рассерженная и разочарованная.

После она сошла с тротуара, сделала круг на проезжей части моста, ловко лавируя между машинами. Среди автомобилей было несколько таких, которые, как тот, первый, ехали задом наперед, или с колесами, вращающимися в противоположную сторону. Меня очень насмешила одна пара, мужчина и женщина, которые сначала прошли мимо меня, а после вернулись, двигаясь задом наперед, а после снова пошли, как нужно, и так было несколько раз.

Я опять что-то подумал о приборе, который был в сумке, но теперь мой взгляд упал на электрические часы на набережной, и я удивился, что они по-прежнему показывали половину шестого, хотя, по-моему, с момента моей встречи с ней прошло по крайней мере минут десять.

– Я не опоздала? – спросила она, немного задыхаясь.

– Нет.

– Счастливая парочка!

Это опять прокричал шофер того самого такси, но теперь оно ехало нормально.

– Нахальный парень, – пробормотал я. – Правда, он нахальный? Куда это вы только что исчезали?

Она хихикнула и попятилась назад. Конечно же, она двигалась назад, а ее ноги ступали вперед! Как я не заметил этого сразу? Я никогда ни у кого не замечал такой манеры ходить. Но если у автомобилей, почти у всех, которые проезжали мимо, колеса вертелись не так, как нужно, то почему бы и людям не передвигать ноги так, как им это нравится?

Я помахал ей рукой и сошел на проезжую часть моста, чтобы перейти на противоположную сторону.

Часы на набережной по-прежнему показывали половину шестого. Я начал подозревать, что прибор работает!

Я только не мог понять, в чем ошибся Горгадзе.

Было еще одно, что я заметил сразу, с того самого момента, когда в сумке щелкнул прибор.

Я ничему не удивлялся! Все, что случалось и что случится, так и должно быть! Вернее, здесь может быть что угодно…

И если сейчас она идет уже по этой стороне моста, то так оно и должно быть. Прошла мимо? Ну и что ж!..

Это такси начинало действовать мне на нервы. Сколько раз можно вот так, как попало, приезжать и уезжать. И шофер не отличался остроумием: он повторял одно и то же.

Поэтому я взял ее за руку, и мы пошли на набережную, где рабочие снимали трамвайные пути, ковыряя гранитную брусчатку и поддевая ломами шпалы. Эти пути были сняты давным-давно, но это не имело никакого значения, потому что в следующее мгновение по ним снова прошел красный трамвай, а за ним, уже по асфальту, – автомобиль, задом наперед, с колесами, вращавшимися в противоположную сторону.

– Я не опоздала? – снова повторила она надоедливый вопрос, и я ответил, что нет и что все это чертовски скучно.

– Счастливая парочка!

Нет, нам решительно не избавиться от этого таксиста!

Часы, теперь уже другие, а не те, которые висели на еще не достроенном, но сейчас уже вполне готовом доме, показывали половину шестого. Если этот таксист появится еще раз, мы просто сядем в машину.

Он не заставил себя ждать, подъехал как-то боком и, лукаво подмигнув, крикнул свое.

Дверь машины отворилась не наружу, а внутрь, и из машины послышался мрачный голос:

– Занято.

Действительно, забившись в угол, сидел человек в шляпе, надвинутой на глаза, с высоко поднятым воротником. Кроме того, водитель был уже другим.

– Нам сегодня не везет, – пробормотал я в пустоту.

Часы показывали половину шестого, и мне, конечно, нужно было торопиться на свидание. Теперь я знал, что должен сделать. Нужно крепко взять ее за руку и никуда не отпускать!

Нет, конечно, она не опоздала. Когда мужчина и женщина два или три раза продефилировали мимо нас, я повел ее туда, где рабочие уже не снимали трамвайный путь, а где теперь была пустынная площадь, обсаженная вокруг молоденькими липками.

Вести ее не составляло никакого труда, хотя она шагала в другую сторону и даже иногда куда-то бежала.

Пусть себе бежит – она все равно рядом со мной и повторяет один и тот же надоевший вопрос.

– Занято, – сказал кто-то прямо мне в ухо, и тот, кто сидел в углу автомобиля, повернул ко мне свое лицо и повторил: – Занято…

Это была женщина.

Мы перебежали площадь, а после бежала только она, а я шел медленно рядом и держал ее за руку, чтобы не повторять всю эту идиотскую историю со свиданием на мосту.

Солнце было еще высоко.

Я ничего не решил, она все бежала куда глаза глядят, и поэтому мы оказались на набережной и двигались в сторону парка.