Окрашены  ласковым детским стыдом:

Картинки поблекли, посмертная тля

Отъела углы и грызёт позвоночник

У дома, ребёнка и корабля.

Унылые тени – пузырь живота,

Родившего жителя утлой конторы,

И ветхая девушка с ягодой рта,

Старуха, засохшая бабочкой меж

Страниц, как меж окон –

посредственный оттиск.

И дух не питает особых надежд,

Роя’сь у стола, в полировке дрожа,

Персты и уста облизав без разбору,

Пустую, широкую синюю штору

Надует – и пустит в окно – дирижабль!

За ним подадутся проём осязать

Обрывки и отблески – белый и алый,

Весёлые лица – вихры и глаза, –

С которых снимаются фотоовалы.

Повидлом детсадовским вечер налип,

Полканами  воют слепые домишки,

И хлюпанье марта  похоже на всхлип.

Предлог к объясненью, пустой экзерсис –

На снимке не вышли ни доблесть, ни вера.

Но ветер присутствует – воздухом из

Надувшихся юбок, от фалд кавалера.

Но ветер присутствует,  гамбургский счёт,

Он в прошлом июле парит стрекозою,

А нынешним – яростно окна сечёт.

И всё в непогоду, испуг затая,

Следит, худобой прижимаясь к сараю,

Где нежная девочка в прятки играет.

Но я понимаю, что это – не я.

ПАНСИОНАТ

Как духота, кругом стояли

Полынь, кузнечики, тоска.

Цвели на жарком одеяле

Два рыжеватых волоска.

Лиловые глаза оврага

Уставились через стекло.

И обвинительной бумагой

Кривое облако плыло.

Фальшивка, нищенка, заплатка,

Как близко было до греха!

Тянуло приторно и гадко

Бессудьбие и чепуха,

Какой-то суховей и скука.

Безвременная полоса:

Ни дна, ни воздуха, ни звука –

Поля, болота и леса.

Приплюснуты стеклом витринным,

Пирожные текли слюной,

Задумчивые мандарины

Зловещий источали зной.

Над головами тлели мухи

У пригоршней вульгарных ламп.

Буфетная, жарища, слухи,

Империя, лолита, вамп.

И перед зеркалом – а кто ты,

Младенец, женщина, старик?

Мы – вытертые переплёты

Уже малопонятных книг,

Прошедшие земные лица,

Берёзы в чёрточках сурьмы.

Кому в империи не спится

На чёрной лавке хохломы?

Кому грядущее маячит,

Чтоб оборвать на полусло…

Здесь невозможно, чтоб иначе

Проклёвывалось и росло.

В жаре и смуте то и дело         

Душа пуста или глуха.

Уходит лето – или тело? –

Рождается Его дыха…

ИРКУТСК

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии: 17.06.2010 14:46:53 - Алексей Фёдорович Буряк пишет:

НА сочинения Светланы Мехеевой

Что-то про любовь почти не слышно... Что-то про чего-то... но зачем? И совсем не ярко и не пышно... Всё про то, что не нужно нам всем. Что-то там не кстате, но как надо Промычать там или прошептать, Чтобы получить потом награду, И куда-то где-то там попасть. --- --- --- Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mail.ru

Литература

«Сплошное уродство, если откровенно»

ЛИТПРОЗЕКТОР

Андрей ВОРОНЦОВ

Очередная книга Александра Бушкова называется «Распутин. Выстрелы из прошлого», но из 576 страниц книги собственно о Григории Распутине Бушковым написано лишь… 94 (с. 323–417). В них автор достаточно убедительно рассуждает о фальсификациях на тему разгульной якобы жизни Распутина. Но это, по существу, статья с кратким эпилогом. О чём же остальной текст книги, если не считать приложений?

«Григория Распутина – как и кое-кого другого – настигли именно выстрелы из прошлого… – пишет Бушков. – А потому мы начнём издалека. От времён Николая I». В общем, это всё равно, как если бы мы попытались объяснить убийство Павла I проблемами, назревшими в конце царствования Петра I. Но это была бы, конечно, книга не о Павле, а о временах Петра Великого. Так и «Распутин» Бушкова – книга не о Распутине, а о пагубной, по мнению автора, панславистской ориентации России, приведшей к втягиванию России в Первую мировую войну и последующей катастрофе.

Распутин же, появляющийся лишь на 323-й стр., – это как некий «глас народный», он же глас вопиющего в пустыне, пытающийся предотвратить неизбежное. Но с таким же успехом книгу можно было посвятить любому другому известному русскому человеку, придерживающемуся в то время прогерманской ориентации, – а таких было немало. Они упоминаются и в книге Бушкова. Тогда вопрос: почему Распутин? Потому что имя и неординарная внешность Распутина с портрета на обложке помогут книжку эту быстро и выгодно продать? Других объяснений я не нахожу. Но это – чистой воды плутовство, не знаю уж, авторское или издательское.