— Зачем вы тогда эти шарики на самом видном месте храните, а? — «Лучшая защита — это нападение» — выдал мне лихорадочно соображающий мозг тактику для борьбы с разъярённым кагаром. — Спрятали бы их в секретное хранилище и заперли на замок.

— Эти «шарики», — передразнил меня Император, — никто не должен видеть кроме меня. Они магически скрыты. А в сейфе их искали бы в первую очередь, в отличие от библиотеки.

— Но я же их вижу, — резонно отметила я.

— Видишь, — не стал со мной спорить Таргад. — Именно поэтому возникает вопрос: как ты это делаешь? Не обладающие магией на такое не способны, да и редкий маг может отыскать магически скрытую вещь. Остается только один вариант: ты — видящая.

— Понятно ведь, что не слепая, — буркнула я, при этом ничегошеньки не понимая.

Смирившись с ролью просветителя несчастной иномирной невежды (что-то подобное я прочитала в его взгляде), Император приступил к объяснениям:

— Видящие — это те, кто способен видеть действующую магию, не переходя на так называемое второе зрение, а также магически скрытые вещи, как в твоём случае со шкафом. Видящими могут быть не только маги, но и простые смертные. К счастью, этот дар проявляется очень редко. Во время Великой битвы почти всех видящих уничтожили, а те, кто выжил, надежно прячутся и не афишируют свои способности. Убивали их по ряду причин: во-первых, на войне такие маги не тратили дополнительное время и энергию на включение второго зрения, что давало им достаточное преимущество в бою; во-вторых, правители многих стран брали одарённых к себе на службу, чтобы те воровали магически спрятанные артефакты, ослабляя при этом соседей и увеличивая собственную мощь, находили предметы шантажа и так далее. Из-за этого постоянно вспыхивали войны, которые вскоре охватили весь мир и привели к Великой битве. Проведя полвека кровопролития, уничтожив огромную часть населения, истощив природные и денежные ресурсы, императоры и короли наконец спохватились. В целях сохранения Хотариса был создан Хотарисский договор «О мирном сосуществовании империй и королевств, а также взаимопомощи при иномирном вторжении». Каждый год он заверяется на Имперском балу.

«Который в этом году был перенесен из-за меня» мысленно добавила я, припомнив слова духа-хранителя. Очередной мой косяк. С такими темпами я ни то, что месяц, я даже неделю тут не продержусь.

Информацию же о наличии у себя сверхспособностей переваривала молча, по причине глубочайшего ступора. Сказать, что меня эта новость поразила, ни сказать ничего. Я была в шоке. Более того, я не могла в это поверить. Ведь всё выглядело так естественно. Ну насколько вообще естественной может быть магия для человека из немагического мира.

Да, не за такими шокирующими открытиями я шла в библиотеку.

— Не переживайте, этот дар не опасен и ничем не помешает вам в обычной жизни. Кроме возможных ночных кошмаров и внезапно возникающих чужих воспоминаний. И это при условии, что вы будете держать язык за зубами, — сыронизировал Император, возвращаясь к официальному обращению. — Кстати, зачем вы вообще сюда пришли? — неожиданно перескочил он на другую тему.

Сарказм кагара вывел меня из навалившегося оцепенения.

— Ну а зачем ходят в библиотеки? За книгами, конечно, — неопределенно ответила я. Не признаваться же теперь, что пришла за книгами по этикету (хотя для этого мне прислали Даломею, которую в знак протеста я сама же и выгнала) и жизни кагаров.

Странно на меня взглянув Император указал на чучело ведьмы.

— Это — Палея, дух следящий за порядком в библиотеке, а также помогающий отыскать нужную литературу. Если охота почитать у вас ещё не отпала, обращайтесь к ней, — пояснил Император, отдаляясь от меня. — А мне не помешало бы выпить пару стаканчиков шарлиса, чтобы восстановить нервы, часть которых вы без особых усилий сожрали сегодня вместо ужина.

Обижаться на слова Таргада я не стала. Пострадали в этой ситуации мы оба и исключительно по моей вине.

Я посмотрела на ведьму. После чего запаниковала (чучелко-то ведь живое, оказывается) и крикнула кагару вдогонку:

— Стойте! А как же я? Мне ещё в комнату вернуться нужно!

По-прежнему двигаясь в сторону выхода, Император не оборачиваясь крикнул в ответ:

— Как пришли, так и уходите! Я к вам в провожающие не нанимался.

А затем остановившись, бросил в мою сторону убийственный взгляд и продолжил:

— В отличие от моего брата.

Отвернулся и гордо удалился, на прощание громко хлопнув двухметровой железной дверью. Стены тут же отреагировали угрожающей вибрацией, книги пододвинулись к краям полок, но не упали. Видимо магия Палеи действовала, сохраняя порядок.

Выпад Императора меня скорее озадачил, чем удивил. Как я и думала, во дворце для него тайн не существует. Понимала я и то, что наше общение с Никароном ему не понравится. Неужели ревнует?.. Вряд ли, одёрнула я себя. Скорее уж недоволен тем, что на его игрушку посягнул кто-то другой.

До своего временного пристанища, то бишь комнаты в крыле наложниц, я добралась благодаря полученному от Палеи плану дворца (додумалась-таки попросить его вместе с интересующими меня книгами). Кстати говоря, я так и не разобралась, что из себя представляет ведьма. На живую она не сильно тянула: серая кожа, застывший взгляд, неподвижность конечностей и сильно состарившаяся ткань платья такого впечатления не производили. Однако скрипучий голос раздающийся из едва открывающегося рта заставлял задуматься об обратном. Им она пользовалась для того чтобы озвучить нужный ряд стеллажей, а необходимую литературу любезно подсвечивала зелёным цветом.

Переступив порог своей спальни, я в который раз подивилась фантазии дизайнера, придумавшего этот впечатляющий интерьер. Аляповатая расцветка не давала покоя моим глазам с момента заселения и не оставляла надежды привыкнуть к этому безумию. Пациенты психиатрической больницы удавились бы от зависти и подрались со мной за право обитать здесь.

Скинув на кровать стопку книг, я облегченно вздохнула и отправилась в душ. С сожалением посмотрев на шикарную белую ванну (поскромнее, чем в ванной у Императора, но достаточно большой для меня), пообещала побаловать себя, когда появится свободный часик. Сейчас же время работало против меня. До бала осталось чуть меньше двух суток, а здешний этикет всё ещё оставался загадкой. Именно с него я и собиралась начать ночь просветления.

Вымытая и облачённая в пижаму, найденную в недрах предоставленного мне гардероба, я вытирала мокрые волосы полотенцем и уныло взирала на толстые корешки книг. На память сразу же пришли студенческие годы, состоящие из бессонных ночей перед экзаменами, кружек чёрного кофе и неподъёмного количества информации.

«Нормы и правила поведения в обществе» состояли из семьсот двадцати страниц и включали в себя такие разделы как: «Правила поведения на балах и благотворительных мероприятиях», «Правила поведения для детей», «Правильное общение между мужчиной и женщиной», «Язык жестов», «Правила поведения за столом» и многое другое. Первый раздел я выделила как обязательный к изучению, третий оставила на потом (если успею), а последний определила для поверхностного просмотра, так как на самом деле знала его благодаря своей бабушке. Когда мне было десять лет она вела факультатив по этикету, а в свободное время играла со мной в королевскую семью. Выглядело это так: в обычные дни мы чинно усаживались за стол, разливали горячий чай по фарфоровым чашкам и вели светские беседы; а по праздникам я вооружалась принесенным бабушкой реквизитом и доводила маму с папой до зубовного скрежета, используя весь арсенал вилок, ложек и ножей строго по назначению и ни в коем случае не допуская один и тот же прибор к разным блюдам. Повзрослев, я перестала заморачиваться на этот счёт и ела как все нормальные люди, ограничиваясь одним или двумя столовыми приборами. А насколько я успела заметить во время ужина с Императором и весёлого завтрака с Даломеей, хотарисский застольный этикет ничем особым от нашего не отличался.