Обиженно засопев, я уткнулась в свою тарелку. Не избирательная я, просто не везёт мне на мужчин. Один был ранимым поэтом, непризнанным гением, от произведений которого у меня уши вяли. Какое-то время я пыталась ужиться с ним, но вскоре не выдержала, высказала всё, что думаю о его бумагомарательстве и ушла. Второй был рьяным «зожником». Это которые с утреца пораньше на пробежку, едят только здоровую пищу, полжизни проводят в спортзале, а по выходным то в горы лезут, то моря переплывают. Как я не старалась подстроиться под его ритм, но любимый диван с мягким пледом, с чайком под пироженку и новым женским романом одержали победу над «правильным» образом жизни. А третьим был Олег Леонидович. Тут даже и пояснять нечего.

— Что вы, какие благодарности! — в притворном смущении воскликнул Лиам. — У Ариночки такой характер, такой, что просто «ух»! — восторженно заявил он. За что и поплатился очередным ударом по ноге. — Мне он так нравится! — не внял моему предупреждению «жених». — А как она кричит, когда злиться! — родители понятливо закивали. Не ожидала от них такого. — Просто мелодия для моих ушей. А это её любопытство? Ну просто годовалый ребёнок — везде свой нос всунет, всё потрогает! За этим так очаровательно наблюдать, — издевался надо мной Император, получая явное удовольствие от этого. — А во сне она так мило слюни на подушку пускает, просто загляденье! — не на шутку разошёлся он, предусмотрительно спрятав свои ноги от меня. — Не любить её невозможно! — сказал Лиам в заключение и поднял бокал в мою честь. — За тебя, моя Императрица! — раздался звон бокалов, а я так и замерла с широко открытыми глазами. И вот как понять, где шутка, а где правда?

***

На ночь Лиамарона определи ко мне. Поскольку моя кровать была односпальной, то ему постелили матрас на полу. Он не возражал, но буквально через пятнадцать минут после того, как мы улеглись, заныл.

— Арина, мне неудобно! — раздался его громкий шёпот возле моего уха. — Давай поменяемся местами.

— Ага, счас! Размечтался! — обрушила я надежды венценосного неженки. — Тебе полезно хоть раз в жизни ощутить себя простым смертным.

— Я уже пробовал. Лично руководил учениями новобранцев в походных условиях. Мне не понравилось.

Не дождавшись моего сочувствия, он продолжил давить на жалость.

— Арина, у меняболит спина! Там неудобно и твёрдо.

Я лишь мстительно улыбнулась и довольно хмыкнула. Видимо моя улыбка слишком сильно засияла в темноте, ибо, заметив её, Император начал злиться.

— Женщина, за твои сегодняшние выходки я должен был тебя наказать, но не сделал этого! — гневно рыкнул он. — Имей совесть, хотя бы пусти меня в кровать!

— Ха, ещё чего удумал! Тут нет места огромным кошакам! — ответила я и повернулась в его сторону, чтобы рассмотреть выражение его лица. Но кроме светящихся зеленью глаз, ничего не увидела. — И, кстати, наказывать нужно тебя! За твои нескончаемые представления! Их количество становится всё больше. Скоро можно будет открывать театр имени Таргада, где ты будешь смешить народ своими речами.

— Представления — это твой конёк! — не согласился со мной Император. — Я всего лишь хотел поставить тебя на место.

— Ты себя недооцениваешь. Чего стоит одна из твоих великих пьес, состоящая из двух частей. Первую я бы назвала «Арина — моя невеста», а вторую наоборот: «Арина — не моя невеста». — Лиам недовольно фыркнул, но я не позволила сбить себя. — Сначала ты на каждом углу кричишь любому, кто готов и не готов слушать, что я твоя невеста, при том, что ни предложения, ни кольца от тебя не было. Моё мнение при этом ваше имперское величество не волнует. Затем, когда ты всех в этом уверил, в том числе и меня, ты резко отказываешься от роли моего жениха, ссылаясь на какую-то мнимую опасность и выставляя меня полной дурой. И ты утверждаешь, что представления — это мой конёк? — горький смешок вырвался помимо моей воли. Распереживавшись, я принялась судорожно комкать одеяло.

— Арина, опасность не мнимая, она самая настоящая! — возмутился мужчина. — Наши отношения небезопасны для тебя!

— Знаешь, что, Лиам, обещать девушке жениться на ней, а потом забирать свои слова обратно тоже не безопасно!

Мы оба замолчали, каждый думая о сложившейся ситуации. Я отвернулась к стенке, стараясь успокоится и уснуть. Мне это почти удалось, когда я почувствовала наглое вторжение в свою постель. На мои возмущенные реплики Таргад прорычал что-то в роде: «Ей значит можно спать в моей кровати, а мне в её — нет! Не позволю себя дискриминировать!» Спихнуть его не удалось, и я смирилась, не без удовольствия ощущая его тёплые руки на своей талии.

Атмосфера в квартире с самого утра не поддавалась описанию. Если мама с папой радостно носились по дому, занимаясь приготовлением завтрака и обзванивая родственников с новостью: «Свершилось, Арина выходит замуж!», то мы с Лиамом были прямой противоположностью им. Я хмурилась, обижалась и все силы тратила на то, чтобы не вцепиться подобно кошке в его ногу и таким образом вернуться на Хотарис вместе с ним. Таргад же сиял спокойной, чуть отстраненной миной, что невероятно бесило.

Маме с папой мы сказали, что Лиам возвращается домой по срочным делам, а я остаюсь здесь, чтобы собрать вещи, уволиться и попрощаться. Они конечно расстроились, но ненадолго. Всё-таки для них счастье дочери всегда было на первом месте. С нас взяли обещание, что мы обязательно будем их навещать. За вранье любимым родителям стало стыдно и противно, но правда в нашем случае худший вариант. Не хватало ещё чтобы меня упекли в психушку или маму хватил удар.

Когда Таргад собрался уходить, я вызвалась проводить его. Он пытался отказаться, но я настояла.

— Или я тебя провожу и лично запихаю в этот дурацкий портал, или сейчас же расскажу папе, что ты отказался на мне женится, а я беременна! — с садистским удовольствием зашептала я ему на ухо. Император Императором, но против моего папы с ружьем ещё никто не осмеливался выступать.

Лиам мгновенно скис и был вынужден согласится.

— Шантажистка! — недовольно буркнул он. — Я даже пальцем тебя не тронул! — получив тычок в бок, добавил: — Подумаешь, немного коснулся. Кровать маленькая, места мало, вот мои руки и оказались случайно под твоей майкой. С кем не бывает, — простодушно развёл он руками.

Скептически прищурив глаза, попыталась воззвать к совести «жениха». Но она не спешила отзываться.

— Кошачье племя! Ни стыда, ни совести! — только и огрызнулась, оставив бессмысленные попытки найти у Императора то, чего отродясь у него не было.

Накинув зимнее пальто (в прошлый раз помимо холода хватило и косых взглядов прохожих, и недоуменных вопросов родителей. Пришлось им соврать, что наш багаж со всеми вещами по ошибке отправили в другую страну) и посмеявшись над Императором в папиной телогрейке, я засобиралась на выход.

— Чует моё сердце — опять она не вернётся, — услышала мамин голос, закрывая за собой дверь.

— Эх, любовь, дело молодое! — вздохнул отец.

«Если бы…» промелькнуло у меня в голове, пока я спускалась по лестнице.

На улице шёл снег, укрывая голый грязный асфальт. Но даже обильный снегопад не смог бы от меня скрыть довольное лицо Олега Леонидовича, двигающегося нам на встречу. От усердия он так яростно пыхтел, что это было заметно издалека.

— Аринушка, постой! Любимая, погоди! — заорал он на весь двор, махая своими лапищами.

Император сначала посмотрел на шефа, затем вперился в меня яростным взглядом.

— Это ещё кто такой? — ревниво осведомился он.

— Да так, неважно, — промямлила, в панике обдумывая как поступить. — Начальник мой.

— В вашем мире к подчиненным принято обращаться «любимая» и использовать уменьшительно-ласкательную форму имени? — недоверчиво спросил Лиам, распаляясь всё больше.

— Наши миры так отличаются… Тебе не понять, в общем, — затараторила, потянув его за рукав и призывая двинуться дальше.