Диаграмма 5.5: Поток растущих детей, Ярославская губерния

Поток растущих детей Ярославской губернии в 1870–1894гг. не имеет равномерности Калужской и Смоленской губерний. В Ярославской губернии в начале 1880‑х проявился небольшой провал, который показывает, что в этот период в губернии произошли какие–то изменения условий жизни. Но, в отличие от Тверской, Новгородской и Псковской губерний, в Ярославской в начале 1890‑х нет спада. Ежегодный прирост потока растущих детей Ярославской губернии на всем интервале 1870–1894 годы — около 3,5%.

Диаграмма 5.6: Поток растущих детей, Костромская губерния

Поток растущих детей Костромской губернии, в отличие от вышерассмотренных губерний, имеет существенную неравномерность на всем интервале 1870–1894 годов. Ежегодный прирост потока растущих детей — около 3,5%.

В потоке конца 1880‑х в Костромской губернии появился еле заметный провал. Чем он вызван — это рассмотрим ниже по потоку Нижегородской губернии.

Диаграмма 5.7: Поток растущих детей, Владимирская губерния

Поток растущих детей Владимирской губернии на большей части интервала 1870–1894 годов достаточно равномерный. Ежегодный прирост потока растущих детей оценивается величиной — около 3%.

Вот фотография растущих детей вольных великороссов Нечерноземного Центра.

С. М. Прокудин–Горский. Группа детей. [Белозерск.] 1909 год

Именно из них вырастали будущие матери следующего поколения великороссов.

С. М. Прокудин-Горский. Крестьянские девушки. [Нижняя Топорня. Река Шексна] 1909 год

В Нечерноземном Центре были губернии, в которых поток растущих детей имел существенное отклонением от равномерного линейного тренда.

Диаграмма 5.8: Поток растущих детей, Московская губерния

Диаграмма 5.9: Поток растущих детей, Санкт–Петербургская губерния

Как видите, поток растущих детей Московской и Санкт–Петербургской губерний существенно отличается от потоков других губерний Нечерноземного Центра. На интервале от середины 1870‑х до середины 1880‑х в потоках перелом. Он соответствует выросшим детям. В Царской России молодежь 14-летнего возраста считалась вполне трудоспособной. В 1880‑х шло бурное развитие фабрик в Москве, Санкт–Петербурге и в городах вокруг них. Эти фабрики, как «пылесос всасывали» неженатую и незамужнюю молодежь соседних губерний к себе на работу. Но в масштабе всего Нечерноземного Центра эти перемещения молодежи интегрировались.

Особо внимательно следует рассмотреть поток растущих детей Нижегородской губернии, диаграмма 5.10.

Диаграмма 5.10: Поток растущих детей, Нижегородская губерния

Поток растущих детей Нижегородской губернии до 1885 года достаточно равномерный. То есть до 1885 года никаких особых изменений условий жизни влияющих на рождение и вырастание детей самого младшего возраста в Нижегородской губернии не было. Прирост потока растущих детей до 1885 года — около 3%.. Затем начался спад, который длился до начала 1890‑х, то есть до потока тех растущих детей, которые при переписи 1897 года находились в возрасте 6–7 лет. Так как самый чувствительный возраст — это дети самого младшего возраста, то резкое изменение условий жизни, которые вызвали сокращение прироста растущих детей, приходится на годы первой половины 1890‑х, когда эти дети находились в возрасте до 5 лет.

Спад потока перешел в ежегодный прирост, но тренд потока 1880‑х не восстановился.

Глубина провала в потоке растущих детей — около 15%.

Такой провал свидетельствует, что в Нижегородской губернии в 1890‑х произошли какие–то изменения условий жизни, которые очень сильно повлияли как на количество рождений, так и на смертность детей самого младшего возраста. Провал 15% - это следствие какого–то серьезного катаклизма. Наиболее сильно подвержены внешним воздействиям дети самого младшего возраста, так что время катаклизма — начало 1890‑х.

К великому сожалению, бедствия, обрушившиеся на Российскую империю в 1892–93 годах, давно перестали быть предметом обсуждения историков, превратившись в темы сугубо политические. В лютых спорах монархистов с марксистами обе стороны не гнушаются ничем — от оскорблений и средств манипулирования до прямых подлогов (несуществующие «доклады», фотографии из другого времени и т. п.). И тот, кто желает самостоятельно разобраться, может получить ложное представление о начале 1890‑х.

Если отбросить лишнее, то в эти годы были два подряд не самых урожайных года. Положение усугубила эпидемия холеры, затронувшая огромное количество людей. Лежащему при смерти больному не до сбора и без того скудного урожая. Женщинам не до рождения ребёнка. А если он и родится, то какова у него вероятность выжить?

Нельзя оспорить то, что в Царской России было сделано немало, чтобы выправить положение — помощь соседних областей, фонды взаимопомощи, сбор пожертвований, закупка продовольствия и медикаментов за границей. Но «Царь–Голод» вытащил наружу не только скромные возможности путей сообщения Царской России, не позволявшие быстро перебросить собранную помощь в нуждающиеся губернии. В последующих главах исследование выявит, что катаклизм проявился и в других губерниях.

В политических спорах монархистов с марксистами количество жертв «Царь–Голода» оценивается от сотен тысяч, до нескольких миллионов человек.

Но если отложить в сторону политические спекуляции и личные субъективные пристрастия, то графики диаграмм выше любых эмоций.

Провал потока растущих детей, которые находились в возрасте до 5 лет, показывает, что в первой половины 1890‑х в некоторых губерниям случился катаклизм. (В каких губерниях катаклизм проявился, а в каких нет — это рассмотрим в следующих главах соответствующих регионов Царской России).

Объединим потоки растущих детей всех 11 губерний Нечерноземного Центра. Суммарный поток будет иметь более–менее равномерный вид и ежегодный прирост — около 2%. Сдвинем его на 20 лет вперед по календарной шкале. Такой простой сдвиг потока растущих детей на 20 лет вперед правомерен, так как в конце XIX века и начале ХХ века возрастная смертность Царской России на возрастном интервале «плюс 10 лет» и «минус 10 лет», относительно детского возраста 15 лет, не превышают 3%.