Через несколько минут он вернулся, сняв одеяло, обернутое вокруг его плеч, когда снова сел за письменный стол.

Она налила ему чашку кофе, даже если размолотые зерна еще не успели осесть, но на данный момент с этим ничего нельзя было сделать. Затем поставила кружку перед ним и спросила:

– Завтрак?

– Снова фасоль? – пробормотал он и угрюмо улыбнулся.

– У меня есть солонина и несколько яиц. Этого будет достаточно, или я лучше должна рискнуть своей жизнью и привезти еду из гостиницы, которая будет больше соответствовать вашему вкусу? Я могла бы запрячь собак в сани и отправиться в путь.

Он засмеялся. Его лицо сегодня утром приобрело немного больше цвета, но это могло быть потому, что он только что вернулся с мороза.

– Вы не скупитесь на острые высказывания, не так ли?

– Так же как вы на дурные манеры, – вернула она немедля, но из ее уст это прозвучало немного мягче, чем предполагалось. В улыбке этого мужчины было нечто особенное, ко всему прочему умные сине-зеленые глаза, манящий рот ...

«Эй, остановись!» – голос в ее голове заставил ее вздрогнуть. – «Не смей даже думать ни о его улыбке, ни о его рте». Она имела в виду, что для Сойера МакКетрика было отведено только одно положение, он являлся кузеном Клэя. Потому что даже самые лучшие семьи имели в своих рядах, по крайней мере, одну черную овцу.

– Простите, – сказал он, но это не прозвучало, как будто он на самом деле имел это в виду.

Она принесла мясо и яйца из металлического ящика, стоявшего в гардеробной, так как это была самая холодная часть всего здания.

– В распоряжение маршалу предоставляется маленький домик, – сказала она небрежно после того, как они снова помолчали в течение нескольких минут. – Так решила городская администрация.

– Я знаю, – ответил Сойер. – Я уже бывал ранее в Блу Ривер, – кофе, казалось, улучшил его настроение. Горячая еда, вероятно, сделала бы из него действительно общительного мужчину. – В то время там жила Дара Роуз со своими детьми.

– О, – сказала Пайпер, она не могла этого припомнить. Она перевернула на сковороде ломтики свинины, разбила три яйца и влила их в сотейник. В горячем жире они начали шипеть.

– Вам в использование предоставили довольно скудное жилье, – отметил он.

Было очевидно, что он разговаривал с ней лишь из вежливости, без чего она вполне могла обойтись.

– Кровать ощущается, будто всю ночь спал на камнях, и нет никакой возможности принять ванную.

Конечно, Пайпер мечтала о ванной в этих четырех стенах, такой, какая была у Дары Роуз на ее прекрасном ранчо, и она также хотела бы новую кровать и хороший матрац. Тем не менее, она рассердилась на его слова, потому что именно это скудное жилище, спасло ему жизнь.

– Я справляюсь с этим, – сказала она неприязненно.

Сойер тихо вздохнул.

– Это не должно было быть оскорблением.

Девушка переложила мясо и два яйца на жестяную тарелку – также услуга дружелюбного народа Блу Ривер – которую поднесла вместе с ножиком и вилкой к письменному столу. С громким звоном она поставила все это перед ним и уперла руки в бока.

– Желаете еще кофе? – спросила она без капли радушия.

– Да, мэм, с удовольствием, – ответил он. – Если вам не составит труда.

Затем она бросилась обратно к печи, с помощью тряпки взяла кофейник и отнесла к письменному столу, который служил учительским и обеденным столом одновременно. С громким шумом она поставила кувшин.

– Спасибо, – вежливо сказал новый маршал.

– Не стоит благодарности, – прорычала она.

В этот момент раздался стук в дверь. В Пайпер немедленно затеплилась надежда, что заставило забыть свой гнев и раненую гордость. Может быть, Клэй вернулся раньше, чем ожидалось, или док Говард ...

Тем не менее, ей так и не удалось окончить свою мысль, так как дверь открылась, на пороге стояла Бесс Тернер, которая производила впечатление, что в любой момент готова была сбежать. Бесс держала бордель на первом этаже паба «Ущелье». Если она когда-нибудь и предпринимала попытки выглядеть благородно, тогда это должно было быть давным-давно.

Ее волосы имели желтоватый оттенок, на узких скулах лежало слишком большое количество румян, а уголки жестких губ были опущены вниз, однако, не из-за чувства гнева, как первоначально подумала Пайпер. Скорее всего, это было последствием многочисленных проблем, и больших страданий в жизни Бесс, с которыми она сталкивалась изо дня в день.

– Мне очень жаль, если я помешала, – очень сдержано сказала Бесс. Она была одета в розовый атласный плащ, который являлся неподходящим для морозного декабрьского дня, и ее бальные туфли абсолютно промокли.

– Входите же, – сказала Пайпер и отошла в сторону, позволяя женщине войти. – Я сварила свежий кофе. Выпейте чашечку.

Утомленный взгляд Бесс переместился от Пайпер к Сойеру и затем обратно к Пайпер.

– Благодарю, – очень тихо ответила она.

– Встаньте ближе к печи, – подтолкнула Пайпер женщину, в то время как по ее спине прошла дрожь. – Вы, должно быть, промерзли до костей.

Когда Бесс подошла к печке, Пайпер заметила, что она не носила перчатки и руки от холода начали приобретать синеватый оттенок.

– Я не могу долго оставаться, – сказала она, мимолетно оглядываясь назад на Сойера. Конечно, она была любопытна и хотела бы знать, что собственно, представляет собой этот гость, но она была не из тех, кто сразу рассказывал все, что видел – в отличие от многих «лучших» женщин в городе. – Моя Джинни Сью все время переживает из-за Рождественского праздника, – объясняла она. – Она наизусть запомнила всю вторую главу Евангелия от Луки, которую будет читать, но теперь она боится, что к тому времени школа не откроется из-за погодных условий.

Пайпер очень тронули эти слова. Десятилетняя Джинни Сью была робкой, но одной из самых смышленых в классе. Помимо Мэдлин Говард она всегда была одета лучше всех. Лицо девочки всегда было чисто вымытым, а ее каштановые волосы заплетены в опрятные косички. Ее обувь была предметом зависти других девочек. Потому что они были действительно качественной работы, вместо шнурков были кнопки и всегда до блеска отполированы.

– До Рождества еще больше недели, – сказала Пайпер успокаивающе и протянула Бесс чашку кофе. – Я уверена, нам не придется отменять праздник.

Бесс кивнула и повернулась к Сойеру. Очевидно, любопытство победило, так как она спросила его напрямик:

– А вы кто?

Сойер поднялся и на данный момент был вынужден прервать завтрак.

– Сойер МакКетрик, – ответил он вежливо. – Я – новый маршал.

– Он кузен Клэя, – поспешно бросила Пайпер, как будто это объяснило бы, почему он задержался в это время в школе и был одет только в сапоги, брюки и поверх накинул одеяло.

– Замечательно, – ответила распорядитель борделя. – Меня зовут Бесс Тернер. Мисс Сент-Джеймс обучает мою девочку, Джинни Сью.

Сойер опустился обратно на стул.

– Рад с вами познакомиться, – сказал он и снова вернулся к своему завтраку, причем продолжая заинтересовано рассматривать посетительницу.

– Его подстрелили, – нервно продолжила Пайпер. – Клэй и доктор Говард сказали, что он пока не может покинуть дом. Именно поэтому он ночевал здесь ...

Бесс улыбнулась, вместе с тем в ее глазах появился блеск.

– Подстрелили? Так, так. – На этот раз она более настойчиво осмотрела Сойера. – Не может быть.

Пайпер подумала о первом супруге Дары Роуз, который погиб в заведении Бесс. Невольно она задалась вопросом, был ли он, вероятно, во время его скандальной смерти вместе с ней. Естественно, ей никогда в голову не пришла бы мысль, спросить нечто в этом роде у Бесс. Были вещи, о которых можно было только догадываться, не получив ответа.

Когда она посмотрела на Сойера, увидела, как он отодвинул одеяло в сторону достаточно для того, чтобы можно было разглядеть повязку и петлю. Он заметил, что этот жест смутил ее, что его кажется, позабавило.

– Вы видели, кто в вас стрелял? – спросила Бесс и заставила задуматься, почему об этом не подумала Пайпер. Но насколько она могла вспомнить, Клэй и док Говард тоже не спрашивали об этом.

– Был слишком сильный снегопад, – ответил он, качая головой.

– Вот как, – пробормотала Бесс и сделала глоток кофе. – Блу Ривер всегда был мирным городком, во всяком случае, по большей части. Я надеюсь, сюда не потянется всякий сброд, как в один другой город, название которого предпочла бы не называть.

Сойер приподнял уголок рта в ухмылке, но ничего не сказал.

Бесс вернула Пайпер пустую чашку.

– Тогда я могу сказать Джинни Сью, что праздник состоится?

– Я твердо убеждена в этом, – заверила Пайпер, хотя тайно опасалась, что потепление не продлится до Рождества. Но настойчиво на это надеялась.

У двери Бесс остановилась и произнесла низким голосом:

– Если вы нуждаетесь в какой-либо помощи, госпожа учительница, дайте мне знать. Мои девочки и я, поможем, где будет возможность.

У Пайпер сдавило горло, а в глазах защипало. Она задалась вопросом, сколько женщин в Блу Ривер, не считая Дары Роуз, сделали ей столь бескорыстное предложение.

– Большое спасибо, миссис Тернер, – наконец выдавила она.

– Зовите меня Бесс, – поправила женщина, похлопывая Пайпер по руке. – Я никогда не была миссис, и я не буду делать вид, что когда-то ею являлась.

С этими словами она спустилась по скользким ступенькам веранды, плотнее укутываясь в свой тонкий плащ. Солнце придало ее желтоватым белокурым волосам блеска, затем она повернулась к Пайпер, улыбнулась и помахала ей рукой.

Пайпер махнула ей вслед и закрыла дверь. Когда она повернулась, заметила, что Сойер уже доел свой завтрак. Он все еще сидел за столом, глядя на нее поверх своей чашки с кофе.

– Рождество, – сказал он задумчиво, глядя на все еще не украшенное дерево, которое одиноко стояло, прислонившись к стене. Пайпер уже на прошлой неделе отправляла старших ребят, чтобы раздобыть дерево, потому что думала, что сможет насладиться праздником немного дольше. Однако теперь, она хотела бы подождать. – Я совсем забыл об этом.