— Вы можете встать на мое место в очереди, господа.

Мужчины, все трое, изумленно воззрились на него.

— Я почти рядом, у самой лестницы, — продолжал Рис дружелюбно. — Там, где стоит кендер с собакой. Мы следующие на очереди. Пожалуйста, вы все трое можете занять мое место.

За спиной Риса эльф горячо произнес:

— Я не нуждаюсь в твоей помощи, монах! Я и сам могу с ними справиться.

— Пустив им кровь? — спросил Рис, обернувшись. — И к чему это приведет?

— Монах? — повторил один из стоящих в толпе, неуверенно глядя на Риса.

— Судя по оружию, он — монах Богомола, — сказал эльф. — Или Маджере, как его называет человеческая раса. Но я никогда не видел, чтобы монахи Богомола носили зеленую одежду! — добавил он презрительно.

— Становитесь на мое место, — повторил Рис, махнув в сторону лестницы. — Кружка холодного эля охладит ваш пылкий темперамент, не так ли?

Двое мужчин посмотрели друг на друга, затем — на Риса и его палку. Из сложившейся ситуации выхода не было. Если бы у них была поддержка толпы, они бы ввязались в драку. Но предложение монаха расположило его к очереди. Монах подумал, что, возможно, эти двое известны своей склонностью к потасовкам, поскольку толпа сейчас потешалась над их растерянностью.

Приятели опустили кулаки.

— Пойдем, Так. Я не голоден! — произнес один со злостью и развернулся. — Этот мерзкий запах отбил у меня аппетит.

— Да, если хочешь, монах, можешь выпить с этим отребьем! — оскалился второй. — Я лучше из болота попью.

Эльф покосился на Риса:

— Это была моя битва. Ты не имел права вмешиваться. — С этими словами он тоже развернулся и ушел в другом направлении.

Рис вернулся на свое место в очереди. Некоторые в толпе захлопали, а одна старушка даже коснулась его потрепанного, покрытого дорожной пылью одеяния — «на удачу». Монах подумал, как она удивилась бы, узнав, что он больше не адепт Маджере, а слуга Зебоим, и понял, что, скорее всего, никакой разницы здесь нет. Он доставил удовольствие и старушке, и толпе, как если бы показал кукольное представление.

Рис встал на свое место рядом с Пасленом, который был без ума от восхищения и возбуждения. Его расспросы прервал человек, регулировавший поток посетителей в таверну.

— Проходи, монах, — сказал он, широко махнув рукой, — пока ты не отвадил остальных моих посетителей.

Все радостно засмеялись, а Рис, Паслен и Атта поднялись по лестнице, впрочем, кендер успел перегнуться через перила и прокричать:

— Кто-нибудь из вас хочет установить контакт с любимыми, которых уже нет? Я умею разговаривать с мертвыми…

Рис схватил кендера за плечо, и они вошли в дверь.

«Последний Приют» приобрел свою славу во время Войны Копья, так как именно здесь собирались легендарные Герои Копья, чтобы решить, как покончить с Такхизис, Королевой Тьмы. Таверну унаследовали потомки двух героев — Карамона и Тики Маджере. Пока Рис стоял в очереди, он многое узнал о гостинице, ее владельцах и об Утехе вообще.

Управляла таверной дочь Карамона и Тики — Лаура Маджере. Ее брат Палин, прославленный маг, теперь занимал пост Верховного Мэра Утехи. В свое время произошел какой-то скандал, в который была втянута его жена, но все разрешилось благополучно. У Лауры и Палина была еще одна сестра — Дезра, но люди при ее упоминании закатывали глаза. Шериф Утехи — бывший Соламнийский Рыцарь по имени Герард — приходился близким другом Палину. По всей видимости, он пользовался всеобщей любовью, несмотря на резкость. Все его считали очень справедливым. Все признавали, что у него неблагодарная работа, — Утеха растет слишком быстро, и это не идет ей на пользу; к тому же город расположен рядом с границей бывшего королевства эльфов Квалинести. Драконица Берилл согнала эльфов с их земли, и теперь Квалинести превратился в дикую, никем не управляемую страну — убежище отъявленных разбойников и гоблинов.

«Последний Приют» претерпел за последние несколько лет значительные изменения. Те, кто помнил его со времен Войны Копья, сейчас бы не узнали гостиницу. Драконы разрушали ее, по крайней мере, дважды (возможно, больше — все постоянно спорили по этому поводу). Когда здание возводили заново, то постоянно что-то меняли и расширяли. Знаменитая стойка из ствола валлина была на месте, а вот камин, возле которого любил сиживать имеющий дурную репутацию маг Рейстлин Маджере, передвинули, чтобы освободить место для столов. Кроме того, построили еще одно крыло, чтобы разместить постоянно растущее число путешественников. Там же теперь располагалась кухня. Лишь еда была все так же хороша — некоторые говорили, что даже лучше, — а об эле шла слава по всему Ансалону.

Войдя в таверну, Рис был поражен веселой, но не слишком шумной и буйной атмосферой. Девушки, обслуживающие постояльцев, находили время и посмеяться, и обменяться дружескими шутками с постоянными посетителями. Овражный гном стоял с метлой и следил, чтобы на полу не было ни единого пятнышка. Длинные деревянные столы были безупречно чисты.

Паслен немедленно принялся объявлять всем о своих способностях. Кендер говорил необычайно быстро, по опыту зная, что вряд ли доберется до конца своей речи.

— Я умею разговаривать с мертвыми, — провозгласил он четко, перекрывая и смех, и громкие разговоры, и стук посуды. — Здесь есть кто-нибудь, кто недавно потерял близких? Я могу поговорить с ними. Вы хотите знать, счастливы ли они в иной жизни? Я вам это скажу. Может быть, вы ищете завещание дядюшки? Я могу спросить его дух, куда оно спрятано. Может, вы забыли сказать своему покойному мужу, как вы его любите? Я мог бы передать ваши слова…

Некоторые посетители не обратили на кендера никакого внимания, другие смотрели на него с насмешливым удивлением, негодованием или даже испугом. Некоторые не на шутку обиделись.

— Атта, вперед! — тихо приказал Рис, и собака принялась действовать.

Она подбежала к кендеру и прижалась телом к его ногам так, что ему оставалось либо повернуть назад, либо переступить через нее.

— Атта, хорошая, — пробормотал Паслен, рассеянно поглаживая собаку по голове. — Я поиграю с тобой в другой раз. А сейчас я должен работать…

Он попытался обойти свою стражницу или переступить через нее, но та всякий раз увертывалась и продолжала оттеснять кендера, пока не загнала его в угол, перекрыв собственным телом дорогу к отступлению.

Атта легла, но, стоило Паслену шевельнуться, она поднималась. Терпеливая, собака не рычала и не угрожала. Она просто держала его на одном месте.

Пока хозяева таверны с изумлением наблюдали за происходящим, к Рису подбежала девушка предлагая проводить его к столу.

— Спасибо, но мне не нужен стол, — ответил он. — Я пришел, чтобы расспросить. Я ищу одного человека…

Девушка его перебила:

— Я знаю, что монахи Маджере дают клятву бедности. Все в порядке. Сегодня ты — гость «Последнего Приюта». Для тебя и твоего друга подадут еду и напитки в общем зале.

Она бросила взгляд в сторону Атты и Паслена, предоставив Рису самому решать, кто именно подразумевался под определением «друг».

— Благодарю, но я не могу принять твое предложение — в моем случае оно не требуется. Я не монах Маджере и, как уже сказал, ищу одного человека. Может быть, он приходил сюда. Его зовут Ллеу…

— Что-то не так, Марта? — К Рису и девушке подошел высокий мужчина, чьи волосы цветом напоминали солому, а лицо можно было бы назвать некрасивым, если бы не озаряющая его сердечная улыбка. На мужчине был кожаный жилет, на шее золотая цепь, у бедра висел меч — все самого высшего качества.

— Шериф, этот монах отказывается от нашего гостеприимства, — посетовала девушка.

— Господин, я не могу злоупотреблять приглашением, — проговорил Рис. — Я больше не монах Маджере и поэтому не имею права пользоваться чужой добротой.

Мужчина протянул ему руку.

— Герард, шериф Утехи, — произнес он, улыбаясь. Он бросил восхищенный взгляд на собаку и загнанного в угол кендера. — Не думаю, что ты ищешь работу, брат, но, если она тебе нужна, буду рад взять тебя к себе. Я видел, как ты сегодня утром вел себя в очереди, и твоя собака, сторожащая кендера, выше всяких похвал.