— Ты говоришь о Варенте? — спросил Брахт.

— Я говорю о колдунах и богах, — ответило существо.

— Ты говоришь загадками, — сказал Каландрилл. — Ты не можешь говорить яснее?

Веточки на голове существа зашелестели, словно оно отрицательно покачало головой.

— Не могу. Есть… некоторые ограничения. Если бы Брахт не был рожден в Куан-на'Форе, я вообще не стал бы с вами говорить. А теперь идите, большего я вам сказать не могу.

Голос умолк, словно замер ветерок. Деревоподобное существо повернулось, вырывая корни из земли, и направилось к дубу. Каландрилл не сводил с него расширенных глаз; свет задрожал, когда оно слилось с деревом, как будто никогда из него и не выходило. Он посмотрел на Брахта — тот опять поднял руку с растопыренными пальцами, затем поклонился и отправился к лошадям.

— Святое место, — пробормотал Брахт.

— Странное место, — допустил Каландрилл.

— Ты только что видел душу дерева, — сказал Брахт. — Ты слышал того, кто сродни Ахрду.

— Я видел существо, сотканное из волшебства. — Каландрилл обернулся: дуб гордо стоял на поляне, но теперь он казался просто старым деревом, и сомнения вновь начали одолевать его. — Но в последние дни я видел много волшебства.

— Ты сомневаешься в его предупреждениях? — спросил Брахт.

— Я слышал сплошные загадки, — возразил Каландрилл.

— Он говорил о Варенте, — твердо заявил Брахт.

Каландрилл внимательно посмотрел ему в лицо и пожал плечами.

— Или об Азумандиасе.

— Ты из Лиссе, — сказал Брахт. — Что ты знаешь об Ахрде?

— Я знаю, что кернийские племена боготворят его, хотя мало кто его видел, — ответил Каландрилл. — Кажется, вы зовете его Священным древом? И оно находится где-то в Куан-на'Дру? и никто не осмеливается туда войти?

— Вы поклоняетесь Дере, а ты видел ее хоть раз? — возразил ему Брахт.

Каландрилл покачал головой.

— Нет, но Дера была рождена от Первых Богов. Разве можно в ней сомневаться?

— Она — богиня Лиссе, — сказал Брахт. — А Ахрд — бог Куан-на'Фора.

— Сейчас мы в Лиссе, — возразил Каландрилл.

— Ты хочешь сказать, что это предупреждение не было нам послано Ахрдом?

В голосе и в глазах Брахта было столько уверенности, что Каландрилл беспомощно покачал головой.

— Я совсем не уверен в том, что это было. Может, это Азумандиас послал нам кого-то, чтобы сбить нас с толку?

— Варент сказал, что Азумандиас не сможет нас найти. Откуда ему знать, что мы здесь?

— Не знаю. — Каландрилл был совсем обескуражен. — Ты считаешь, что он предупреждал нас о Варенте?

— Да, именно. — Брахт кивнул.

Каландрилл молча смотрел на него, и сомнения все больше овладевали им.

— Почему ты ему не доверяешь? — спросил он.

Брахт пожал плечами.

— Есть в нем что-то странное.

— Что-то, что тебе не нравится. Неужели этого достаточно, чтобы подозревать человека?

— Подозрение не раз спасало мне жизнь, — ответил Брахт.

— Но ты принимаешь от него деньги.

В голосе его прозвучала укоризна, но Брахт не обратил на это никакого внимания.

— А почему бы и нет? Он неплохо платит.

Каландрилл сердито фыркнул.

— Ага, и ты принимаешь его комиссионные. Хотя и не доверяешь ему.

— Может, я и ошибаюсь, — согласился Брахт. — Но сейчас… со мной говорил биах.

— Биах? — нахмурился Каландрилл.

— Дух дерева. Проявление Ахрда.

— Ахрд — бог Керна, — сказал Каландрилл, — а мы в Лиссе. Я не уверен в том, что это не проделки Азумандиаса.

— Я знаю, — просто сказал Брахт.

— Дера! — Каландрилл в отчаянии воздел руки к небу. — Какая разница, кто его послал — Ахрд или Азумандиас, да хоть сама Дера! Главное — что он говорил загадками, а ты почему-то все вешаешь на Варента. Как ты можешь быть уверен в том, что он не предупреждал нас об Азумандиасе?

Брахт пожал плечами; Каландрилл вздохнул.

— Если ты так в этом уверен, то почему не оставишь его?

— Я дал слово, — сказал Брахт, хмурясь, словно считал вопрос глупым.

— Ты хоть кому-нибудь веришь?

— Верю, но только после того, как мне докажут, что им можно верить, — кивнул Брахт.

— Не понимаю.

Керниец натянуто улыбнулся.

— Неужели в Лиссе не знают, что такое честь?

— Знают, конечно, — жестко ответил Каландрилл, чувствуя себя уязвленным.

— Я взял у него деньги и взамен дал слово, — объяснил Брахт. — И это слово связывает меня с ним до тех пор, пока он не разоблачит свою предательскую сущность.

— Тогда может быть слишком поздно, — возразил Каландрилл.

— Возможно, — Брахт кивнул, — но, как бы то ни было, я дал слово.

— И это единственное, что тебя удерживает?

— Именно, — сказал Брахт, — это меня и удерживает. А что я без этого?

Каландрилл внимательно посмотрел ему в лицо. Керниец ответил простодушным взглядом; не выдержав, молодой человек отвернулся и покачал головой, поняв, что Брахта ему не переубедить: его связывает честь, и он будет служить послу до тех пор, пока тот не проявит свое вероломство. Но такого не произойдет, в этом Каландрилл не сомневался. Варент преследует благородную цель, и рано или поздно, но Брахту придется это признать. Что же касается цели биаха, то в этом Каландрилл не был уверен. Когда деревянное существо говорило с ними, сомнений у него не возникало, но вот теперь, когда его нет рядом, он опять засомневался. Все, что сказало существо, казалось двойственным: напрямую ведь не говорилось о Варенте, так почему бы не допустить, что имелся в виду Азумандиас? Это вполне логично, если, как утверждает Брахт, речь идет о проявлении Ахрда. Но разве может Священное древо иметь силу в земле Лиссе? Разве не может быть это еще одной выходкой Азумандиаса? Юноша решил поговорить об этом случае с Варентом, и как можно быстрее.

— Поехали.

Брахт прервал его размышления, и Каландрилл, вскочив на коня, устремился за кернийцем через лес.

Колонна петляла по дороге, обрамленной березками; Варент ехал рядом с фургоном и разговаривал с Дарфом.

— Мне кажется, — пробормотал Брахт, когда тележка подъехала ближе, — что лучше держать мои сомнения при себе.

Каландрилл согласно кивнул: если Варент узнает о подозрениях кернийца, он может запросто с ним распрощаться, а Каландриллу очень не хотелось оставаться одному без наемника.

— Но мне бы хотелось поговорить с ним о биахе, — сказал он.

— Попробуй, — согласился Брахт. — Но только не упоминай о том, что я об этом думаю.

Каландрилл кивнул, и они остановились, дожидаясь колонну, затем Брахт махнул рукой в сторону леса:

— Там чаща, там фургону будет трудно.

— Я знаю тропинку, — улыбнулся Варент. — Ну как, порезвились?

— Да, — протянул Каландрилл, — очень хорошо…

— Что-то случилось?

Темные глаза Варента внимательно рассматривали Каландрилла; взглянув на Брахта, Каландрилл помрачнел. Керниец ничего не ответил, и тогда он продолжал:

— Мы встретили волшебника.

Брови Варента удивленно взметнулись, показывая, что он ждет дальнейших объяснений.

— Мы нашли поляну, — продолжал он, — на которой растет огромный дуб, прямо по центру. И из дерева появилось живое существо, Брахт называет его биахом. Оно говорило с нами.

— Мне уже приходилось слышать о биахе. — Варент наклонился в седле, глядя мимо Каландрилла прямо на молчаливого Брахта. — Кажется, это проявление Ахрда?

— Да, — кивнул Брахт.

Варент улыбнулся, словно это доставило ему удовольствие.

— Биах! Как жаль, что меня там не было! — с сожалением сказал он. — Обычно он появляется только перед теми, кто поклоняется Дубу. Если не ошибаюсь, это добрый дух, который дает добрые советы. Вам он тоже дал совет?

— Он посоветовал нам опасаться лжи, — кивнул Каландрилл. — Он сказал, что наш путь устлан обманом и что мы должны доверять друг другу.

— Хороший совет, — улыбнулся Варент, — особенно когда имеешь дело с Азумандиасом. Биахи появляются очень редко, насколько я знаю. Сомневаюсь, чтобы он вновь появился. Как ты думаешь, Брахт?