В колонке продолжалась атака на фундаментальное убеждение эры Водолея о Вселенской любви: «Любовь существует не только в редких и мимолетных ее проявлениях. Любовь это то, чем ты становишься после того, как отрекаешься от своего «я», полностью жертвуешь своей личностью… отказываешься от всех своих желаний. Все эти слабовольные люди, примкнувшие к Богу ради обретения поддержки, отказались нести свой крест. Чтобы переродится нужно сначала умереть».
Подобным образом Мел Лайман пророчески одобрил апокалипсическое промывание мозгов, обещая возрождение в обмен на самоотречение. Мэнсон назвал это «потерей своего “я”» или «прекращением существования». Баптисты толкуют это как перерождение. В любом случае самоуничтожение во имя возрождения представлялось не слишком трудной задачей для потерянных душ ненавидящих и погребенных под пеплом. Они и так были раздавлены.
Мел, будучи одним из наиболее активных деятелей центра Тима Лири в Ньютоне, собрал вокруг себя некоторое число последователей — битников и случайных прохожих, привлеченных его простодушием. Именно здесь Брюс Коннер подал ему идею стать современным самопровозглашенным Богом. Мел с готовностью взялся за эту роль и в определенной степени сумел убедить себя, что так оно и есть.
Он взялся играть на губной гармошке в ансамбле Jug Джима Квескина и обрел статус живой легенды, сыграв тридцатиминутное соло под названием «Рок веков» на фестивале фолк-музыки в Ньюпорте. Это выступление, по словам Мела, было велением самого Господа.
Новоиспеченный Бог и его последователи решили организовать общину в самом центре черного гетто в Бостоне — районе под названием Роксбери. Дом, где расположилась община, получил название Форт Хилл Мел, как и положено Богу, стал ее главой.
Мел принялся покорять подпольную прессу страны своей обычностью. В том, как простой соседский парень стал Богом, было нечто странное и вместе с тем в высшей степени притягательное. Когда очередной читатель газеты Avatar писал в редакцию письмо с признанием о том, что он безоговорочно верит в миссию Мела, тот отвечал:
Тебе не слишком сложно было в этой поверить. Представь, как должен чувствовать себя я. Спорим, ты не подозревал, что это случится вот так, а? На этот раз не будет никаких фокусов с превращением воды в вино и воскрешением мертвых. Я скажу вам все как есть.
Прозаический жаргон Мела непосвященные сочли вульгарным и нудным. Те же, чьи умы были раскрыты, считали его слова исполненными вселенской истины.
Ритуал Мела:
Ученик: Что есть я?
Учитель: Ты есть вопрос.
Ученик: Что есть ты?
Учитель: Я есть ответ.
Ответы Мела были порождены низкосортной американской культурой. Непристойные навязчивые идеи Мела, его ненависть к гомосексуалистам, беспорядочные любовные связи делали этого человека идеальной парниковой разновидностью Бога в материалистическом мире, вывернутом наизнанку. Подлинное мастерство Мела заключалось в том, что он был способен разделить с каждым частицу его душевных страданий и внутренней изоляции. Его внутренний мир стал их вселенной.
Он начал питать отвращение к движению хиппи, одним из основателей которого сам и являлся. «Все вы переполнены гордыней и наркотой, поэтому более не видите того, что лучше для вас. Тим Лири покидает ряды поколения, начало которому он положил. Ваши лозунги потеряли всякий смысл».
Пройдясь по Лос-Анджелесу, Мел написал: «Я истощен. Город пьет мою кровь, и я не способен восполнить потери. Это Содом наших дней, квинтэссенция упадка».
Его болезненная одержимость содержанием некоторых физиологических процессов отразилась в тексте, написанном на чердаке в Бауэри в конце октября 1964 года:
Со стороны нашего Создателя кажется несколько неосмотрительным тот факт, что мы были созданы таким образом, чтобы осуществлять опорожнение вселенского кишечника в столь чудовищной манере. Было бы значительно удобнее, если бы Он предусмотрел отдельный резервуар где-нибудь в обширной задней части, соединив с ним толстую кишку посредством опускной двери. Таким образом, все экскременты, пытающиеся пройти по нему, дабы ожидать опорожнения в непосредственной близости от благословенного отверстия, беспомощно проваливались бы в этот резервуар, где и пребывали в ожидании массового выброса, осуществляемого посредством нажатия спрятанной от посторонних глаз кнопки. Нижний кишечный тракт оставался бы, таким образом, свободным для прохождения всего, чему требовался выход. Но, к сожалению, это не так, и мне приходится мириться с необходимостью очищения прохода собственными силами. Так я нанес себе рану, о которой намеревался рассказать ранее. В своем стремлении вытолкнуть все до последней коричневой капли, я немного переступил допустимые пределы. Мне кажется, я повредил ткани своего толстого кишечника, возможно, до такой степени, что тонкая ткань начала проступать сквозь внешние стенки естественной полости. Святые небеса, если это так, то даже в эту самую минуту мои внутренности заполняются дерьмом!
Ответ Лаймана на подростковую боязнь гомосексуальности был адресован мальчику, называвшему себя «Король Педик»: «Чувства педика не происходят от подлинной личности. Они не являются частью субъекта, который называет себя “я”».
Никто толком и не знал, откуда взялся Мел Лайман. Но одно все знали наверняка: он был куда более земным, чем казался. Мел рассказывал, что происходит из другого мира. Цель свою он изложил в одной из двух написанных им книг — «Автобиография Спасителя мира». Ему было предписано выполнить миссию на планете Земля. Он должен был «приложить особые усилия, чтобы наставить мир на путь истинный, так как он слишком долго существовала на нижней ступени добродетели».
Он был доставлен на Землю, где ему было приготовлено тело для земного существования. Считая людей «низшим сортом», Мел провел свое детство в путешествиях между этим миром и Млечным путем, «шатаясь в межпланетном пространстве».
Затем ему было приказано пребывать на планете до тех пор, пока задание не будет выполнено. В 1972 году журнал Rolling Stone опубликовал статью, описывающую его миссию. Она носила заголовок «Мел Лайман и священный престол Америки». В журнале приводились выдержки из его книги «Промыватели мозгов», где Мел предстал в роли жестокого диктатора, чьей целью было обретение полного контроля над американским андеграундом. Писатель Дэвис Фелтон обвинил Мела в попытке захвата радиостанций и использовании подобной тактики по отношению к книжным издательствам, журналам и газетам.
Книга «Промыватели мозгов» и статья, опубликованная в Rolling Stone, напомнили читателю о комментарии, сделанном Джимом Квескином: «Единственное различие между нами [общиной Лаймана] и общиной Мэнсона заключается в том, что мы не читаем проповеди о мире на каждом углу и пока никого не убили». Комический комментарий Квескина выдал его беспокойство по поводу клана Мэнсона. Фотография Чарли висела в одном из рабочих кабинетов Форт-Хилла, да и сам он не раз посещал и даже оставался пожить некоторое время в доме Лаймана в Лос-Анджелесе. Чарли и Мел вели переписку, но она продолжалась недолго.
Доктрины Мела и Чарли о духовном совершенствовании повторяли одна другую, хотя и скрывались за аллегорическим мотивом Каина и Авеля. Обе общины готовы были пойти на осуществление жестоких и насильственных планов, чтобы заставить своих лидеров говорить.
Общине Лаймана пришлось организовать вооруженную охрану Форт-Хилла из-за усилившейся вражды с соседями из черного гетто. Мэнсон же был заключен под стражу отчасти по обвинению в разжигании расовой войны.
Настоящая схожесть учений Лаймана и Мэнсона обнаружилась в их гностическом соположении Добра и Зла. Каждый являлся и Богом и Дьяволом одновременно, ибо Сатана и Христос живут в душе каждого человека. Подобно Христу и Сатане Мел и Чарли были, образно говоря, распяты и сосланы в ад.