— А что, давай слетаем, — согласилась я. — Скажу, что выпали свободные дни.

— Дни? — улыбнулся Климент. — Завтра с утра у тебя занятия в Академии.

— Ладно, пусть так. Надеюсь, своим появлением в небесных просторах нашего городка мы не вызовем сенсацию.

— Думаешь, с земли видно, как мы парим под облаками? — рассмеялся в голос Климент. А, что, разве нет? — Нас никто не видит, поверь мне.

А ведь я верила, что с земли за нами мог кто-нибудь наблюдать. Честное слово, верила. Неудобно было спросить у Мастера, вот я и летала, стесняясь.

— Мы перемещаемся в невидимых для глаза человека слоях атмосферы.

— Энергетическая дорожка? — предположила я.

— Давай, собирайся, «энергетическая дорожка», — поддразнил меня Климент. Он погасил огонь в камине и присел на диван, закинув ногу на ногу. Это он показывает мне, что готов ждать сколько угодно. Намёк, что я медленно собираюсь?

Я спустилась в комнату № 3, а именно там теперь лежат все мои вещи и собралась в считанные минуты (просто переоделась, дополнительные вещи мне там не к чему), чтобы доказать Клименту, что я не «капуша», как он считает. И тут задумалась, я лечу к маме и без подарка приезжать неловко — мы не виделись почти год. Понятия не имею, что могло бы её обрадовать.

Взгляд остановился на полках с камешками. Что если я одолжу, у девочек что-нибудь интересненькое. Жаль, что они ещё не вернулись, а то бы я могла попросить, чтобы они подобрали камешки в тему.

Подойдя ближе, я увидела на нижней полке готовые амулеты. Вот этот лунный камень мог бы понравиться маме. Камень-оберег в самый раз для одинокой женщины. А вот этот агат подойдёт к глазам моей старшей сестры Веры. У неё такие тёмные зрачки и такой колдовской взгляд, что даже мать родная не в силах выносит его.

Ну и Ирине что-нибудь надо подобрать. Она женщина солидная, экономист. Её ничем невозможно удивить — она скептическим взглядом смотрит на мир. Порадую её амулетом с изумрудом — он подходит к её характеру однозначно.

Всё, с подарками я определилась, можно лететь к маме.

— Это твой родной город? — с ухмылкой спросил Климент.

— А, что не так? — обиделась я. — Небольшой городок на юге России.

— Понятно, почему ты сбежала отсюда.

— Я не сбегала, я уехала учиться. Конечно, я не могла вернуться сюда после окончания института, потому что тут нет театра.

Климент ведёт себя бесцеремонно. Да, я родилась в небольшом городке и что? Разве это что-то меняет?

— Наш край славится ведьмами и знахарками, — похвасталась я. — Даже вы не обошлись без ведьмы, которая родилась в богом забытом городке.

— Не обижайся, — принялся успокаивать меня Климент. — Просто не могу представить тебя ребёнком. Прости, но это так.

— Извинения приняты, — сказала я. — И, кстати, мы пришли. Вот мой дом. На втором этаже трёхкомнатная квартира. Ксения с семьёй и мама живут здесь, а Вера со своей семьёй живёт в пригороде.

— Есть пригород? — посмеиваясь, спросил Климент.

Что не так? Ему доставляет радость насмехаться над моим родным городком?

— Представь себе, есть. Пойдём, я представлю тебя моей маме.

Мама широко раскрыла глаза, когда увидела меня на пороге квартиры, да ещё и не одну. Потом села на краешек тумбы для обуви и расплакалась, а я принялась её успокаивать.

— Лиза звонила, сказала, что ты редко появляешься дома, и я уже хотела забить тревогу. — Тётя Лиза в своём репертуаре, уже нажаловалась маме. — И не звонишь мне, что я могла подумать?

— Мама, всё хорошо, — сказала я. Не понимаю, к чему устраивать истерику, как будто не видит, что я не одна. Вот так всегда, нет бы, проявить уважение к моим друзьям, так она вечно всё портит. — Мама, познакомься, это Климент, мой… коллега, — представила я Мастера, чтобы остановить её бесцеремонное игнорирование моего друга.

Мама взглянула на Климента и сразу успокоилась. Вытерла слёзы и поднялась на ноги.

— Проходите, — сказала она. — Что это я вас у порога держу. Значит, Клим, говоришь? У нас в столовой работал Клим, рубщиком мяса был.

— Мама, моего друга зовут Климент, — попыталась я образумить её.

— Разница невелика, — сказала мама. Я взглянула на Климента и пожала плечами, а он улыбнулся добродушно и подмигнул мне.

В доме грандиозный ремонт, новая мебель, новая кухня: чёрт возьми, они тут обустраиваются, живут своей жизнью, и знать не знают, в какую историю я ввязалась. Но с другой стороны, я бы не променяла «мои приключения» на жизнь обывателя. Я и в театральный институт поступила, чтобы спрятаться в «иллюзорном мире», потому что не представляла своей жизни в мире реальном.

Выходит, что мне повезло, когда я встретила Климента. Я взглянула на него и благодарственно улыбнулась. Должна заметить, что Мастер совершенно не вписывается в этот мир и это очевидно — он держится отстранённо и несколько надменно.

— Ирина на работе, Владик в школе, а Артём уехал в командировку. Он теперь всё время в разъездах. Я говорила Ирине, что эти поездки до добра не доведут, а она только рукой машет, прямо беда.

Все эти разговоры… я оторвалась от земной суеты и мне сложно воспринимать примитивные мелочи, из которых, собственно и складывается жизнь. Не представляю, как бы теперь вернулась к обычной жизни.

— Пойдёмте обедать, — пригласила нас мама к столу. И тут же спросила. — Ты надолго к нам?

Ох, мама, кто так поступает — я не одна и лучше бы ей проявить уважение к моим друзьям.

— Мы только до вечера, — ответила я, сделав акцент на местоимении «мы». Климент вопросительно взглянул на меня.

«Да, мой милый Мастер, я готова вернуться на остров прямо сейчас, если бы это было возможно».

Не понимаю, зачем я здесь?

— Клим, а вы тоже артист? — поинтересовалась мама за обедом.

— Кстати, мою маму зовут Валентина Ивановна, — запоздало представила я Клименту свою маму, а заодно предоставила возможность Клименту не отвечать на вопрос.

— Я наставник вашей дочери, — ответил Климент.

— Наставник? — удивилась мама. — А на вид такой молоденький.

— Климент очень талантливый, — вмешалась я. — У него есть чему поучиться.

— Так вы вместе живёте? — не отстаёт с расспросами мама.

— Ой, — спохватилась я. — Я же вам подарочки привезла. — Торопливо я вытащила из сумки амулеты. — Это тебе. Лунный камень поможет тебя уберечься от недоброго глаза. А это для Веры — агат символизирует здоровье и гармонию.

— Как кстати, — заохала мама. — Вера всё болеет и болеет.

Вера всегда была крепкой и сильной женщиной, но в последнее время, как-то сдала. То ли сглаз на ней, толи порча, не понятно. К сожалению, я не могу ей помочь, я ведьма, но не врачевательница.

— А этот амулет передай Ирине — это изумруд и он просто красивый.

— Ты не дождёшься сестру? — всполошилась мама.

— Я приехала к тебе, мама — ответила я, вложив в слова всю обиду, которая истязала меня все эти годы. Когда-нибудь мама поймёт, что я тоже её дочь и заслуживаю капельку её любви.

Мама всё-таки улучила момент, чтобы поговорить со мной о моём, как она считает, избраннике.

— Он, как будто не от мира сего — горячо стала шептать она. — А глаза…

— Что глаза? — рассерженно поинтересовалась я.

— Как будто не он, а кто-то другой смотрит изнутри.

Ну, это понятно. Климент одолжил физическую оболочку у «землянина» и его взгляд, это взгляд моего Мастера.

— Успокойся мама, — ответила я. — Климент очень добрый и талантливый человек. Он немного рассеян, как все творческие люди, — сказала я в его оправдание.

— Примешь душ? — спросила я, когда мы с Климентом вернулись в «воздушный замок». Мастер сказал, что не оставит меня сегодня одну, он почувствовал, как мне плохо.

— Чуть позже, — ответил Климент. — Не понимаю, зачем ты истязаешь себя? Если у вас с матерью не сложились отношения, оставь её в покое, пусть живёт своей жизнью.

— Между матерью и дочерью не могут не сложиться отношения, пойми. Это же плоть от плоти, это таинство.