Плохо, что он избегал ее. Благородный волшебник, будь он проклят.

– Вот, – она подняла зеркало, чтобы Кейден увидел, а затем повернулась к его паре. – Готова?

– Конечно. Что-нибудь слышно от остальных?

Как бы ей от этого ни было больно, да.

– Брэм звонил несколько минут назад. Все сделано. Официально.

Айс стал членом Совета. У Брэма не было причин вставать между ней и Айсом, да и Сабэль не позволила бы. Но мужчина все равно не стал бы с ней разговаривать.

– Тогда пойдем.

Сабэль кивнула. Какими бы ни были у нее проблемы, магическому миру нужно знать обо всех изменениях и опасностях, происходящих вокруг них. Как бы она ни была разочарована и несчастна, она была рада возможности служить своему народу.

– Обязательно включи и эту новость.

Сабэль передала Сидни клочок бумаги, на котором она набросала заметки Брэма.

Сидни прочитала их, ее глаза расширялись с каждым словом.

– Правда?

– Конечно.

Сабэль слегка улыбнулся. Участие Айса уже изменило ситуацию, и она не могла гордиться больше.

Несколько мгновений спустя Сабэль поставила зеркало перед Сидни, а затем произнесла заклинание, что позволило ей транслировать желаемое по всему магическому миру. Они подождали несколько минут, позволив зеркалу в каждом доме волшебников привлечь своих владельцев к магической поверхности.

– Добрый вечер, магический мир. Я Сидни Блэр-МакТавиш с последними новостями. Сегодня Айсдернус Рикард, первый Лишенный, вступивший в Совет за последние пять сотен лет, был приведен к присяге, заменив покойного Томаса МакКинета. Рикард победил Матиаса Д'Арка в одобренном Советом вызове. Он занимает свое место рядом с другим новым членом Совета, Тайнаном О'Ши, который заменяет своего покойного деда Клифдена.

– Также в новостях: новый Совет собрался сегодня в доме Карлайла Блэкборна. После жарких дебатов его члены издали свой первый коллективный указ, осуждающий возвращение Матиаса Д'Арка и продолжающееся насилие в отношении Избранныз, в частности, женщин. Указ, предложенный новым членом Совета Рикардом, прошел с небольшим отрывом.

– Рикард выступил с первым публичным заявлением после голосования:

"Это делает Матиаса врагом номер один. Его действия, включая изнасилование и убийство многих женщин, в том числе моей сестры, а также убийство моего предшественника МакКинета, доказывают, что он самый страшный и отвратительный волшебник в магическом мире. Мы поймаем его и свершим правосудие."

– Я представлю вам больше деталей по мере их появления. До тех пор берегите свои дома и семьи. Д'Арка следует считать очень опасным. Это все новости на данный момент. Это Сидни Блэр-МакТавиш. Хорошего вечера, магический мир.

Кивнув, Сабэль опустила зеркало.

– Хорошая работа.

– Лучшая, Искорка.

Кейден поцеловал ее в щеку, похоже, что он хотел бы сделать намного больше со своей парой.

– Всегда к вашим услугам.

Покраснев, Сидни убрала прядь рыжих волос за ухо.

– Я надеюсь, что твой Айс и другие поймают его в ближайшее время.

Ее Айс? Как бы Сабэль хотела, чтобы это было правдой. Но нет смысла изливать душу Сидни или кому-либо еще. Никто не мог вдолбить здравый смысл в такого упрямого воина, как Айс. Как только волшебник вернулся...

Она вздохнула, возле главной двери пещеры раздался негромкий шум. Появился Брэм, затем Тайнан. Айс последовал за ними, смотря в пол, когда телепортировался, и шел по мраморному залу.

Когда он проходил мимо, то бросил на нее взгляд. Только один. Наполненный сожалением и любовью, раскаянием и жаждой. И усталостью. Тем не менее, он не желал иметь с ней дела. Сабэль хотелось рвать на себе волосы.

– Айс, подожди.

Мольба выскочила, прежде чем она смогла ее остановить.

– Сабэль, нам не о чем говорить.

– Может, тебе и не о чем. У меня, однако, много...

– Не сейчас, Сабэль, – вмешался брат. – У Братьев Судного Дня есть серьезные вопросы для обсуждения. Новые выборы в Совете будут иметь более значительные последствия.

Она прикусила губу, чтобы сдержать разочарование, и ей это едва удалось. Магический мир и будущее, Братья Судного дня и Совет были очень важны. Но, черт возьми, так и ее сердце. Однако Брэм хорошо учил ее на протяжении многих лет. Сначала долг.

Когда она последовала за братом в пещеру Айса с массивным обеденным столом, другие тоже появились. Маррок нежно поцеловал Оливию, затем сел на стул. Кейден прошептал что-то на ушко Сидни, поцеловал ее в лоб. Она улыбнулась, затем пожала Оливии руку. Вместе они отступили к задней части пещеры. Сабэль стояла на своем месте, отказываясь уходить, тогда как Лукан, Тайнан, Брэм, Айс и Герцог устроились на стульях вокруг стола.

Брэм бросил на нее испытующий взгляд. Сабэль встретила его с высоко поднятой головой, скрестив руки на груди.

– Я не уйду, пока не услышу о создании Совета и голосовании по указу.

– Там немного больше, чем Сидни объявила в трансляции. Тайнан и Айс признаны официально, а Матиас теперь в розыске.

Сабэль была уверена, что это часть правды в лучшем случае.

– Кто-нибудь из членов Совета пытался опротестовать посвящение?

– Блэкборн и Спенсер недовольны, но подали в отставку, – ответил Тайнан.

Из-за присутствия Айса. Все так думали, но никто этого не говорил. Зачем беспокоиться, когда правда очевидна? Старейшины Совета были высокомерными ублюдками.

– А Камдэн? – спросила Сабэль.

– Подозрительно тих, – добавил Брэм. – Он тоже может уйти в отставку. Трудно сказать. В любом случае Айс лучший советник, чем все они вместе взятые.

Глаза Сабэль расширились. Ее собственный брат сказал это? Был ли Айс более удобным при голосовании, чтобы протолкнуть планы Брэма? Судя по выражению лица Айса, тот был в равной степени ошеломлен и задавал себе тот же вопрос.

Скрежеща зубами, Брэм огрызнулся.

– Не надо, черт возьми, смотреть на меня, как будто я вырастил третью голову. Айс сильный и храбрый. Я признаю это. Он принесет Совету перспективы, которых ему так не хватало. Вместе с Тайнаном мы совершим значительные дела для магического мира, к которым я давно стремился. Он...

Брэм помолчал, поморщился. Над какими бы словами он ни размышлял, выглядело так, как будто ему было неприятно их признавать.

– У него есть честь. Вчерашний вызов доказал это.

Потрясающе! Это была новая версия Брэма, и он произнес ее не только перед Айсом, но и перед всеми остальными. Она гордилась не только Айсом, но и братом. Они разговорились ранее, и Брэм признался, что после темного облака ему было трудно быть тактичным, когда его планы были под угрозой, амбиции препятствовали. Сегодня он сдерживался и явно боролся со своими примитивными амбициями, теперь едва спрятанными чуть ли не на поверхности. Этим он впечатлил ее и обеспечил мгновенное принятие Айса. Брэму нелегко признать, что он неправ, и, несомненно, это было сложнее после заклинания Матиаса. Но Сабэль точно поняла послание, которое передал брат, и знала, чего это стоило ему. Он одобрил и принял ее выбор пары. Хотя Сабэль не требовалось этого и она привязалась к Айсу независимо от этого, благословение Брэма несло облегчение. Возможно, они никогда больше не будут лучшими друзьями, но они смогут терпеть друг друга. Это было больше, чем то, на что она надеялась.

Теперь, если бы она могла просто заставить Айса понять, что он не только заслужил ее, но и то, что она его любила... Как только этот разговор закончится, она бы это сделала.

– И ты предложил указ? – Сабэль повернулась к Айсу.

Черт возьми, она любила его так сильно, что, глядя на него, ее сердце болело. Особенно когда он просто отвернулся. Затем кивнул.

– Как прошло голосование? Остальные согласились с указом?

Брэм поморщился. Тайнан отвернулся. Айс сжал подлокотники кресла. Ах, это было то, чего они хотели избежать, – обсуждение.

Сабэль постучала носком туфли по каменному полу.

– Вы знаете, я не сдамся, пока кто-нибудь не ответит.

С выдохом Брэм выругался.

– Голоса разделились четыре на три, как сообщила Сидни. Айс, Тайнан, Стерлинг МакТавиш и я поддержали указ. Остальные – против. Ничего удивительного. В первоначальной версии указа содержалось распоряжение, которое позволяло любому из магов убить Матиаса на месте.

Тайнан повернулся к Кейдену и Лукану.

– Вот где твой дядя разделился во мнении с нами. Он не хочет потворствовать тому, что, по его мнению, является убийством среди масс. Он предпочитает, чтобы мы позаботились о Матиасе.

– Мы? – спросила Сабэль.

– Братство Судного Дня, – уточнил Брэм. – Только у нас есть указ убить его. Остальные члены Совета поклялись не ставить никаких других барьеров между нами и смертью Матиаса.

– Это не так уж плохо, не так ли? Разве это не было частью нашей трансляции?

– Что сделает Матиас, если узнает, что может убивать по своему усмотрению в магическом мире, а ведьмам и волшебникам разрешено использовать магию только в защиту себя или своих семей после того, как будет ясно, что Матиас пришел убить их? К тому времени будет слишком поздно. Будет еще больше бойни. Еще больше убийств.

– Дураки безмозглые, – пробормотала она.

– Именно, – согласился Айс, затем снова посмотрел вниз.

Снова Сабэль задалась вопросом, как Айс может видеть себя неподходящим и недостойным. Он сражался с самым злым волшебником тысячелетия и выжил. Он получил место в Совете несмотря на то, что веками был этого лишен. Он сражался и почти умер, но продолжал возвращаться более сильным, чем раньше, полным чести и доблести, которые она так любила в нем. Но он оставался смиренным, стыдливым. Как она могла избрать его и создать с ним будущее, если Айс не мог перестать сосредотачиваться на своих воображаемых неудачах прошлого? Разве он не понимал, что не мог спасти Гайлин? Что никто не ожидал, что он действительно убьет Матиаса в кольце вызова?