— Мы, наверное, ошиблись адресом, — полицейский взял под козырек. — Еще раз простите.

— Ничего особенного.

Я повернулась к нему спиной, чтобы не очень смущать, и слишком поздно вспомнила, какие следы оставила на моей спине мадам Вторм. Лейтенант, естественно, увидел ее «роспись» и всполошился:

— О боже! Я вижу, у вас были неприятности, леди, — сказал он изумленным голосом. — Конечно, это не мое дело, но стоило бы приласкать резиновой дубинкой того типа, кто посмел поднять на вас руку.

Мне пришлось повернуться к блюстителю порядка лицом.

— Вы так добры! — сказала я, промокая глаза и в душе проклиная его заботливость. — Но он еще больше рассердится.

— Назовите мне имя обидчика! — настаивал лейтенант. — Я хочу заняться им лично.

— Не стоит, право... Это мой муж... Он бывает несдержан...

— Там двое, — лейтенант кивнул в сторону двери. — Который?

— Тот, кто в темных очках, это...

— А... Скользкий тип! Он мне сразу показался подозрительным.

— Это приятель мужа. Мой муж — второй, без очков, — сказала я. — Только не применяйте к нему силу. Поговорите, убедите, что он должен быть ко мне добрее и внимательнее.

— Обещаю, леди! Но как он мог!.. Изуродовать такое тело!.. Досталась бы ему такая жена, как моя, тогда — другое дело.

Наконец лейтенант вышел, и я с облегчением закрыла за ним дверь.

Полотенце мне не понадобилось: капли воды высохли сами по себе.

Довольно стриптиза! Я натянула белье и платье. Кто-то робко постучал. Скромнягой оказался мистер Вега.

— Выходи, чикита. Они убрались.

В гостиной меня ждал довольный Джонни.

— И это называется полиция! Олухи даже не заметили выбитого замка! И пропустили труп! Ты хорошо сыграла свою роль, Мэвис! Но хотел бы я знать, кто им стукнул про труп. Полицейские говорили, что выехали по телефонному звонку. Звонивший не назвал себя...

— Судьба подсказывает: если удалось провести полицию, надо быстрее уходить, — ответила я. — Тем более, что и съестного здесь нет, даже крупы.

— Надо подождать, чтобы полицейские отъехали подальше.

Рафаэль подошел к окну и осмотрел улицу.

— Их нет.

— Джонни, меня не отпускает один вопрос: кто же убил Андерсона? — спросила я. — Мэлройд?

— Андерсон нанял Мэлройда, платил ему... Вряд ли Мэлройду нужен был мертвый Андерсон.

— Да, я вспомнила...

— Мне показалось, что Мэлройд трусоват к тому же...

— А меня интересует другое, — нахмурился Рафаэль. — Кто навел полицию? О трупе знала Мэвис и Терри-битник.

— И убийца!

— Если это не Мэвис, значит, остаются двое, — сказал Джонни. — Я подозреваю Терри.

— А я бы поставил на убийцу, — возразил Рафаэль.

Мы покинули Андерсона плавающим в пене и снова влезли в автомобиль.

От пережитого аппетит мой не пропал, а, наоборот, усилился. Я опять заскулила:

— Парни, давайте перекусим.

— У нас совсем нет времени, деточка, — Джонни, едва миновала опасность, вновь заговорил со мной, как с умственно отсталой, прекрасно понимая, что я ему это припомню. — Потерпи.

— Надеюсь, мы едем в ночной ресторан? В придорожное кафе?

— Нет. В особняк Джонатана Вторма.

— Надо посмотреть, как там вдова, — кивнул Рафаэль.

Всю дорогу мы молчали. Я перестала надеяться на чудо в виде сандвича или куска пирога, а о чем думали мужчины, честно говоря, меня не интересовало.

Джонни искоса взглянул на мой гордый профиль и, что-то вспомнив, негромко выругался.

— Этот лейтенант!.. Совсем какой-то свихнутый!

— Какой лейтенант? — невинно спросила я.

— Тот, что допрашивал тебя. Зачем-то он отозвал меня в сторону, прижал так, что пряжка от его ремня врезалась мне в бок, и прочел лекцию на тему, что такое воспитанный человек. Я вынужден был поддакивать ему, помня о трупе в ванне.

— Мало ли психов встречается... — пожала я плечами.

— Но у этого была маниакальная идея о несчастной жене, которую я якобы обижаю. Он даже пообещал мне переломать все кости, если я посмею хоть раз обидеть женщину, замечательную во всех отношениях. Я как идиот открыл рот: «Жену?..» — «Очаровательную блондинку... Радоваться надо, что такая красавица живет с вами рядом». Сумасшедший, одним словом, — Джонни еще раз посмотрел на меня. — Слушай, Мэвис, может быть, этот лейтенант принял тебя за мою жену? Он видел полосы от хлыста на твоей спине?

Я сделала вид, что шокирована его предположением.

— Лейтенант вел себя, как джентльмен... И потом, на мне было полотенце!

Полночь или около того. Мы подъехали к особняку Втормов и удивились, что во всех комнатах горит свет. «Где-то там должна быть кухня, а на кухне — холодильник...» — подумала я.

Автомобиль остановил свой бег. Мы вышли и поднялись на крыльцо.

— Будем действовать по обстоятельствам или как? — спросил Рафаэль.

— Посмотрим, дома ли они, — ответил Джонни. — Не исключено, что мадам и ее подручный госпитализированы.

Рафаэль позвонил.

Я вспомнила все, что произошло со мной в этом доме, и ощутила озноб. Как хорошо, что сейчас я нахожусь под прикрытием двоих надежных партнеров. Я видела, что Рафаэль держит руку под курткой там, где у него обычно находится пистолет. К оружию Рафаэля я испытывала большую симпатию.

Дверь открыла сама Мэриам Вторм.

На ней были те же лосины и те же сапоги, но другая блузка — терракота с коралловым отливом. Но лучше бы она не надевала такую блузку: по контрасту с ней лицо мадам — серое землистое — было лицом покойницы.

Мадам что-то слабо вякнула.

— Я — Джонни Рио, — ответил мой компаньон. — Вы хотели со мной поговорить.

— Уже поздно...

— Для деловых переговоров — да. Но не для приятельской беседы.

У мадам, по-видимому, не было сил противиться напору Джонни. Короче — она впустила нас.

Трудно было понять, какие чувства испытывает вдова Вторм, глядя на наши лица. Ее движения и выражение лица были деревянными. Как она вообще держится после порки Рафаэля! Плечи мадам опустились, походка стала шаркающей... Это была старуха, одетая по последней молодежной моде...

В гостиной сидел Терри. Его рука была забинтована, пальцы — в гипсе. На меня он посмотрел без всякого интереса, как и Мэриам Вторм. Но в его взгляде на Рафаэля я прочла столько ненависти, что ее хватило бы, чтобы уничтожить целый народ какой-нибудь латиноамериканской страны. Впрочем, глаза Терри быстро потухли, и лицо приняло бесстрастное выражение.

— Присаживайтесь, — заученным движением пригласила хозяйка дома.

Джонни занял диван, я села рядом, а Рафаэль устроился в кресле, которое пододвинул к дивану. Трое против двоих... Мы сидели и смотрели друг на друга. Со стороны, наверное, казалось, что мы сошлись на званом ужине и ждем, когда внесут коктейли.

Первой нарушила молчание мадам.

— С какой «приятельской беседой» вы приехали сюда, мистер Рио? — спросила она Джонни.

— Я хотел бы поговорить с вами о муже. О Джонатане Вторме. Мне не ясны некоторые подробности...

— Подробностей никаких нет. Муж убит. И убийца сидит здесь. Вот он!

И мадам указала на Рафаэля.

— Компаньон вашего мужа тоже убит. Вы знаете об этом?

— Да. Терри мне все рассказал.

— Терри? Кто это? — Джонни сделал вид, что не понимает происходящего.

— Если вы не знакомы с Терри, так познакомьтесь. Он тоже здесь.

Терри исподлобья взглянул на Джонни.

— Я жду, мистер Рио, — проскрипела мадам. — Какие еще подробности вас интересуют?

— Как вы полагаете, кто мог убить компаньона мистера Вторма? Существовала ли причина для убийства Гарольда Андерсона?

— Я ничем не могу вам помочь, — голосом робота сказала Мэриам. — Я догадываюсь, что убийство Андерсона имеет отношение к той ссуде, которую хотел получить Артуро Сантеррос. Вы в курсе?

— Да, — ответил Джонни. — Скажите, а почему вы считаете убийцей вашего мужа мистера Рафаэля Вега? Он прибыл за ссудой вместе с Артуро. Не в его интересах убивать финансиста, в котором так заинтересован президент страны.