Она рассмеялась напоследок и бросила трубку.

Я еще раз осмотрела двор, ища признак хоть малейшего движения, но не смогла нигде обнаружить Вивиан.

– Гвен? – спросил Оливер. – Всё в порядке?

Я резко повернулась к нему.

– Где Логан? Где он сейчас?

Оливер пожал плечами.

– Он с отцом. Большего я не знаю. А почему ты спрашиваешь?

Я рассказала ему всё, что сказала Вивиан. Оливер выслушал, но затем покачал головой.

– Расслабься, Гвен. Конечно же, она соврала. Она хотела запутать тебя. Я недавно переписывался с Логаном. Он абсолютно точно не у Жнецов.

– Но как ты можешь быть уверен в том, что это действительно он? – настаивала я.

– Потому что узнаю это по его тону и из того, о чём мы говорим. Вещи, которые может знать только Логан. Поэтому расслабься, хорошо? Вивиан хочет запутать тебя. Логан в безопасности. Доверься мне.

Оливер положил руки мне на плечи. Взгляд его зелёных глаз был искренним и полным уверенности. Спустя мгновение я заставила себя кивнуть. Он прав. Вивиан хотела сбить меня с толку – ни больше.

Оливер наклонился вперёд, поднял Нюкту и усадил ее себе на руку. Она счастливо взвизгнула и лизнула его в щёку. Он быстро почесал маленькой волчице макушку, затем снова обратил свое внимание на меня.

– А теперь пошли, – скомандовал он. – Здесь мы больше ничего не можем сделать. Мы оба знаем, что Вивиан уже давно смылась. Поэтому давай снова войдём, найдём Никамедиса и расскажем ему, что случилось.

Оливер прав, но это не помешало мне в последний раз основательно оглядеться во дворе в поисках девчонки-Жнеца, прежде чем я вздохнула и последовала за ним по ступенькам в библиотеку.

Мы с Оливером вернулись в главную часть библиотеки. Тренер Аякс, Аико и несколько других охранников из Протектората собрались посреди комнаты и осматривали часть полки, перед которой я сражалась со Жнецом. Никамедис стоял за стойкой для выдачи книг и говорил по телефону. Аякс кивнул нам с Оливером, мы помахали большому, коренастому тренеру в ответ.

Большинство студентов ушли, и те некоторые, что ещё ошивались в библиотеке, как раз собирали свои вещи. Хелена Пакстон бросила на меня злобный взгляд, когда поднимала с пола книгу, – ту, которой я била Жнеца. Я проигнорировала её. Сейчас у меня есть другие заботы – например, вопрос: почему Джейсон пытался отравить меня?

Ладно, ладно, я знаю почему. Ну, если можно так выразиться. Жнецы хотят видеть меня мёртвой, потому что у них имеется странное представление о том, что я в состояние убить Локи – в чём так же убеждена и Ника. Если я умру, то у меня, конечно, больше не будет шансов убить Локи – даже если я всё ещё задаюсь вопросом, как же мне совершить такой подвиг.

Нет, на самом деле вопрос звучал так: «почему сейчас?» Почему здесь, сегодня вечером, в библиотеке? Почему внезапно стало так важно прикончить меня? Но, в конце концов, это скорее всего не имеет значения. Джейсон не первый Жнец, который пытался убить меня, и он не будет последним.

Тем не менее, я взглянула на свою бутылку с водой. Она стояла на том же месте, где оставил её Джейсон. Если бы я не была в таком замешательстве, то не пошла бы в галерею на втором этаже и не увидела бы, что он сделал, и, возможно, выпила оставшуюся часть воды до того, как подключилась моя психометрия. И тогда сейчас я была бы такой же мёртвой, как сам Джейсон. Это не первый раз, когда я чудом избегаю смерти, но при мысли о том, что я точно так же могла бы лежать сейчас мёртвой во дворе, у меня всё-таки проносилась по спине холодная дрожь.

Вик распахнул глаз, когда я вздрогнула. Я всё ещё держала меч в руке. Вик посмотрел сначала на меня, потом на бутылку.

– Ты хорошо сражалась сегодня вечером, Гвен, – похвалил Вик, видимо догадавшись о моих мрачных мыслях. – Ты сделала то, что должна была, чтобы выжить – и это всё. Ты ничего не смогла бы предпринять, чтобы переубедить этого парня.

– Вик прав, – вмешался Оливер. – Жнец принял такое решение – не ты.

Нюкта тихо, но серьёзно взвизгнула, соглашаясь с этими двумя. Маленькая волчица всё ещё покоилась на руке спартанца.

Я пожала плечами. Быть может, они даже правы, но я не могу посмотреть на это с их стороны. Да, я хотела убить Джейсона, но теперь, когда он мёртв, чувствовала себя просто опустошённой. Парень умер – но не так, как я ожидала. О, я часто убивала Жнецов во время схватки и даже использовала психометрию, чтобы высосать всю магию и жизнь из Престона Эштона, исцеляя смертельную рану, которую он нанёс мне. Я делала эти вещи в разгар битвы, потому что у меня не было другого выбора. Я хотела выжить, как и сказал Вик. Но то, что случилось с Джейсоном – это совсем другое. Джейсон имел свободу воли точно так же, как и все мы; ту же свободу воли, о которой постоянно, непрерывно и безостановочно твердят Ника и Метис. Но я заставила его сделать выбор между капитуляцией и смертью – и он выбрал смерть. Я понятия не имела, делает ли это ситуацию лучше или хуже, но в этот момент его выбор казался мне худшим вариантом.

– Гвендолин, – Никамедис помахал мне, подзывая к себе. – Подойди, пожалуйста сюда.

Я вздохнула, после чего посмотрела сначала на Вика, потом на Оливера и, в конце концов, на Нюкту.

– Класс. Мало того, что умер этот парень, так ещё теперь видимо придётся выслушать следующую нотацию от Никамедиса, потому что я нарушила спокойствие и мир в его любимой библиотеки.

Оливер улыбнулся.

– Кажется, это как раз твоё призвание, цыганочка.

Проходя мимо, я ударила его по плечу.

– Заткнись спартанец.

Я прошла к Никамедису. Он что-то пробормотал в свой мобильный, затем закрыл его и положил на стойку. Потом вытер пот со лба, как будто ему было жарко.

– Я только что говорил с Авророй, – сказал он, имея в виду профессора Метис. – Она идёт сюда. Что случилось? Откуда ты узнала, что этот парень Жнец? И тебе действительно нужно было гнаться за ним через всю библиотеку?

Я вздохнула. Сейчас начнётся. Это начало проповеди. Я могла лишь выслушать её, поэтому обошла стойку, засунула Вика обратно в ножны и прислонила меч к корзине Нюкты.

Никамедис сделал глубокий вдох.

– Потому что я должен сказать, что ты не только встревожила своих товарищей по школе, но и...

И пошло-поехало. Он объяснил, что я разрушила мирную, усердную атмосферу библиотеки. Испугала остальных студентов. Подвергла опасности товарищей по школе, преследуя Жнеца, вместо того, чтобы незаметно предупредить кого-нибудь о том, что подозреваю, что в библиотеке находится злодей.

– И самое главное, – ты не подождала меня, – сказал Никамедис. – Я бы пришёл и помог тебе, если бы ты только подождала...

Библиотекарь оборвал свою речь на полуслове. Я продолжала смотреть на стойку для выдачи книг и тёрла большим пальцем шероховатое место на деревянной поверхности. Я по своему опыту знала, что лучше ничего не говорить, пока Никамедис не закончит свою проповедь и не выговорится до конца. Как и Дафна, он любит полаять, но редко кусается.

Но вместо того, чтобы продолжить излагать свой ход мыслей и рассказать мне, как легкомысленно я себя вела, Никамедис просто молча и неподвижно стоял. Я стучала пальцами по стойке, потому что хотела, чтобы он, наконец, набрал обороты. Потому что в дополнение к его разносу, мне, скорее всего, придётся выслушивать ещё несколько других, один из них от Алексея. Богатырь расстроится, потому что его не было рядом, чтобы защитить меня от Джейсона и его ядовитого плана.

Никамедис набрал в лёгкие воздух. Я подумала, что он, наконец, продолжит, но и в этот раз он молчал.

– Гвендолин... – в конце концов выдавил он, его голос звучал ещё более хрипло и жестко, чем ранее. – Ты должна меня извинить. Я... не очень хорошо... себя чувствую.

Мой взгляд метнулся к его лицу. Я заметила капельки пота, выступившие на его лбу, покрасневшие щёки и тихое, внушающее беспокойство, бульканье в животе. Его голубые глаза казались тусклыми и пустыми, и он немного шатался, как будто ему было трудно держать равновесие.