Он вскарабкался наверх по скале с невообразимой скоростью.

Райан попытался вскинуть ружьё, но Безликий выбил его из рук мужчины одним ударом.

Райан съёжился, начал плакать и скулить.

Безликий склонился над ним.

Из отверстия на его груди сочилась чёрная кровь и желчь.

Его лицо скривилось в ухмылке, обнажившей жёлтые зубы, торчащие из дёсен, как лезвия ножей.

Безликий был крупнее, чем любой из людей; его руки были длиннее, а каждый костлявый палец был заострённым.

Он прижался лицом к лицу Райана, наслаждаясь животным ужасом мужчины. Глаза Безликого безумно вращались в глазницах.

Безликий лизнул шершавым языком лицо Райана, и ощутил привкус его страха.

Монстр отдёрнул голову от Райана, и его похожая на капкан пасть с острыми зубами застыла в десяти сантиметрах от свой жертвы.

А затем Безликий схватил мужчину и рывком поставил на ноги.

Он возвышался над жертвой более чем на шестьдесят сантиметров.

Без особых усилий Безликий отшвырнул мужчину в сторону.

К чему спешить? Сначала можно поиграть.

4

Райан был в полубессознательном состоянии, когда попытался подняться на ноги. Правое запястье жутко болело.

Безликий стоял перед ним, и от его тела веяло жаром, как от печки.

Райан попытался сбежать, но чудовище поймало его, схватив огромной ладонью за голову и закрыв пальцами глаза.

Безликий потянул назад свои худые, костлявые пальцы, а вместе с ними оторвался и кусок скальпа Райана.

Райан упал на колени. Часть его скальпа уже висела на лоскуте кожи, а на остальной части остались глубокие раны.

Кровь заливала ему глаза, и он яростно смахивал её дрожащими руками.

Он знал, что умрёт. В этом не было никаких сомнений.

Вопрос лишь в одном: как скоро?

К горлу подкатила тошнота от насыщенного неприятного запаха, исходившего от монстра, и от собственной, стекающей по лицу крови.

Райан попытался встать. Чудовище подтащило его вперёд, ближе к себе, чтобы мужчина мог ещё раз взглянуть в беспощадное лицо смерти.

Безликий знал, что всё так и должно быть.

Убить. Медленно. Наслаждаясь его страхом. Смакуя его по глоточкам, как хорошее вино.

Лицо Безликого, покрытого ранами на изъеденной плоти, белело в лунном свете.

И глаза... Багровые, мерцающие, чуть раскосые в глазницах.

Райан в деталях запомнил этот ночной кошмар. Лучше уж думать об этом, чем о боли и смерти. Отвлечься.

Он разглядывал лицо Безликого, как карту.

Вот кратеры, а вот равнины. А там - редкие заросли торчащей из кожи грубой шерсти.

Лицо чудовища было приплюснутым, и чем-то напоминало хитрую лисью морду, из пасти которой, как серпы, торчали острые и искривлённые зубы.

Безликий заворчал. Из его пасти вырвалось горячее, зловонное дыхание. И с влажным, чавкающим звуком он оторвал Райану руки.

Отбросил конечности в сторону и посмотрел на выражение ужаса на лице мужчины.

Этого мало.

Он зарылся когтями в пах Райана и вскрыл его тело до горла, наслаждаясь вылезшими из орбит глазами.

Райан осел, и Безликий подхватил тело.

Он содрал с лица мужчины всю плоть и отшвырнул его на скалы с исполинской силой. Тело Райана упало, разбитое и изломанное под неестественными углами, как тряпичная кукла.

И тогда - только тогда! - он приступил к трапезе.

5

Лонгтри закурил сигарету и выдохнул дым.

- Он сказал, чего хочет?

- Нет, - ответил ему Кэл Шэннон. - Он просто просил передать, что хочет вас видеть как можно скорее. Это важно.

- Ясно.

- Если хотите знать, маршал, то там происходит нечто странное. Мистер Райан вдвое увеличил патруль и количество присматривающих за скотом работников. Странно это. Только не говорите ему, что это я вам сообщил.

- Конечно, не скажу.

- Прошлой ночью кто-то убил его скаковых лошадей. Парни говорят, что это, наверно, чудовище, о котором ходят слухи.

- Возможно.

Шэннон дёрнул плечом.

- В общем, он сказал отправиться к нему прямо сейчас.

Лонгтри кивнул.

- Хорошо. Спасибо, Шэннон.

Шэннон вскочил на коня и поскакал прочь, оставив Лонгтри одного у конюшен.

Маршал ещё не закончил в лагере Черноногих.

После того, как на него напали убийцы в капюшонах, а потом ускакали, Лонгтри нашёл своего коня в полутора километрах вверх по тропе и вернулся домой.

Он собирался отправиться на поиски Лаутерса, но это могло подождать... В конце концов, рука шерифа ещё долго не заживёт.

6

К десяти вечера началась метель.

Она собиралась уже несколько дней, и, наконец, вылилась в снегопад и морозный ветер.

К тому времени, как на землю упали первые снежинки, Безликий был уже далеко от места преступления и пробирался к окраине города.

Он знал, что остался только один, а потом... По причинам, ему самому непонятным, он решил, что потом продолжит убивать.

Ведь это такая захватывающая игра.

* * *

Лонгтри не позволил снегопаду помешать его встрече с Райаном.

Сквозь сколько бурь он прошёл за свою жизнь! Сейчас не время укрываться под крышей.

Конь тяжело переступал копытами.

* * *

Шериф Лаутерс был у доктора Пэрри и выковыривал пулю из руки.

Несмотря на многочисленные вопросы Перри, он сказал лишь, что кто-то в него стрелял.

Но Пэрри не поверил ни единому слову.

Ни на секунду.

* * *

Помощник Боус стоял в дверях тюрьмы и наблюдал, как мимо него спешат добропорядочные и не очень граждане Волчьей Бухты, пробираясь сквозь заметающий улицы города снегопад.

Последние несколько дней его мучили дурные предчувствия.

* * *

А в Соборной Церкви у алтаря стоял на коленях избитый преподобный Клауссен и молился.

Он молился Иисусу, он молился Деве Марии, он молился всем богам, что готовы были его слушать.

Клауссен знал, что в городе пора навести порядок, но это было невозможно, пока шериф Лаутерс не будет покоиться с миром на городском кладбище.

Но как это сделать? Вот в чём вопрос.

Клауссен не мог сделать это сам, но и не хотел нанимать убийцу с грешной душой.

Но избавиться от него надо...

Молитва казалась единственным приемлемым ответом.

Клауссен молился часами. Его колени болели, а спину свело от напряжения.

Но страдание есть часть самого процесса. Только истинные неудобства могут принести результат.

Поэтому Клауссен молил любых богов, готовых его выслушать.

И молил послать ему ангела-хранителя.

* * *

Но были в Волчьей Бухте и другие тайны, спрятанные глубоко в тёмных закоулках душ.

Многие из них тщательно охранялись.

И одной из таких тайн была тайна Вайноны Спенс - умной женщины с деловой хваткой и специфическим чувством юмора, которая хранила в комнате забальзамированное тело своей подружки-лесбиянки.

Она умерла два года назад, но Вайнона не могла её отпустить.

Она болтала с ней, расчёсывала ей волосы и делала макияж, читала стихи и ужинала.

А по ночам спала рядом с ней счастливым и спокойным сном, каким может похвастаться только истинный некрофил.

* * *

Второй тайной Волчьей Бухты было болезненное пристрастие доктора Пэрри к морфину, и эта зависимость становилась только сильнее изо дня в день.