«Возможно, Рун и я были утешительным призом, не запланированным, но слишком заманчивым, чтобы упустить».

Эйслин положила руку на голову Руна.

«Как только я произнесу заклинание, — при условии, что оно сработает — ты увидишь этот момент, но со стороны, словно ты зритель. Тебе необходимо соединиться со своим телом и бежать, словно ветер».

«А чем займешься ты?»

«Тем же. У нас будет всего несколько минут отсрочки, прежде чем Маджестрон поймет, что произошло. Перемотка времени может быть немного медлительна».

Еще одна сцена появилась перед взглядом Эйслин — густой лес с плотным подлеском.

«Беги сюда, — приказал волк. — Видишь дерево с белой корой?»

Эйслин кивнула.

«Оно снаружи?»

«Да, но со светлой корой есть только одно. Иногда их корневые системы полые и создают подземные укрытия для дичи».

Горло Эйслин сжалось, она обняла своего волка.

«Я люблю тебя. Если нам не удастся сбежать, то я хочу, чтобы ты это знал».

Рун начал извиваться в ее руках.

«Победа. Не смей думать о чем-то меньшем».

«Ради всего святого, ты говоришь как Фион. Я не уверена, что магия Провидца справиться с защитными заклинаниями лучше, чем телепортация».

«Отчаянные времена требуют отчаянных мер».

Марта, последняя хозяйка волка, была высокообразованным врачом и свободно владела латынью и греческим. Она вырастила Руна и научила его огромному количеству вещей, включая классические цитаты вроде той, которую он только что произнес.

Эйслин прижалась щекой к голове волка.

«Спасибо, Рун».

Волк провел языком по ее лицу, а затем повторил. Если он предлагал моральную поддержку, то у него получилось, потому что в ее груди появилась уверенность, которая затмила тревогу. Позже Эйслин обязательно даст волю своим эмоциям. А сейчас настало время действовать.

Девушка начала негромко напевать, тщательно продумывая каждый шаг сложного заклинания. Когда стены тюрьмы превратились в небытие, Эйслин насторожилась, каждый ее мускул был напряжен, словно натянутая тетива лука. Несколько долгих мгновений она смотрела в темноту, привыкая к пустоте, которая была частью заклинания. Время сдвинулось, Эйслин почувствовала это где-то в глубине живота. Резкая вспышка света, и перед ней предстала сцена, как ее тащат Маджестрон и слуга. Темная богиня держала ее руки, а мужчина — ноги. Рун тихо бежал рядом.

— Почему ты не убила собаку? — поинтересовался мужчина.

— Это волк, и он обладает магией, — ответила Маджестрон. — Заткнись. Ты здесь не для того, чтобы задавать вопросы.

Эйслин повернулась к астральной проекции Руна и кивнула, надеясь, что он поймет — пора выдвигаться. Подождав, пока Рун сольется с прежним «Я», Эйслин нырнула в свое тело. Как только ее астральное и физическое «Я» столкнулись, девушка вырвалась из рук похитителей и побежала к белой осине. Густая листва почти сразу же скрыла ее. Эйслин изо всех сил старалась вести себя тихо, но под ее ногами трещали и ломались ветки. Она услышала поступь Руна и позволила себе надеяться, что они сумеют преодолеть первое испытание.

Сколько еще идти? Эйслин затаила дыхание, прислушавшись, и нырнула в дыру, которая, как и говорил Рун, находилась под деревом. Ползя на животе, она пробиралась под землю, следуя за хвостом волка. Вскоре отверстие расширилось настолько, что она сумела встать на четвереньки. Пока Эйслин искала место, где можно было бы переждать бурю, которая непременно разразится над их головами, то с помощью своей магии призвала невидимость и скрыла себя с волком. Рун свернулся в клубок, а Эйслин села рядом. Приглушенный свет из отверстия проникал в их убежище. Эйслин очень не хотелось этого делать, но она использовала свою силу, чтобы запечатать вход в убежище. Грязь заполнила дыру, отрезая свет и наполняя воздух пылью, мелкими песчинками и камнями. Позже ей придется отменить свое заклинание… если это вообще возможно.

Раздался полный ярости крик, за которым последовал еще один.

Эйслин сидела на корточках в укрытии, куда их привел Рун, прислонившись спиной к сырой стене. Мрачная улыбка озарила ее лицо. Слава Богу, у них все получилось. Если их не обнаружат, то вскоре, как только восстановит силу, Эйслин телепортируется отсюда.

Делая все возможное, чтобы точно настроить заклинание, которое скрывало их, Эйслин молилась каждому божеству, которое только могла вспомнить, чтобы те обрушили чуму на Маджестрон Залию, и та оставила бы их в покое.

Глава 18

Фион следовал инструкциям Нидхегга в мельчайших деталях, смешивая магию в заклинании телепортации, пока дракон вел их в Асгард. Это заняло гораздо больше времени, чем те полчаса, которые он потратил на то, чтобы прикончить демонов и их приспешников. Фион был грязным, его костюм из кожи был порван и опален, а еще от него воняло, но он не хотел тратить время на ванну и переодевание. Белла была достаточно потрясена близостью демонов, поэтому отказалась идти с ним, в итоге он оставил ее чистить перья на одном из балконов особняка.

Перед ним возникли золотые стены Валгаллы, а за ними — безупречно чистые мощеные улицы Асгарда. Как и подобает идеальной площадке, ухоженные скандинавы и женщины спешили в разные стороны по своим делам. Пока не увидели его и Нидхегга. Жители резко ринулись прочь, из-за чего улица опустела в рекордно короткое время. Фион посмотрел по сторонам. Раньше он всегда встречался с Одином на кельтской территории, поэтому впервые увидел норвежскую крепость.

— Здесь всегда так первозданно? — спросил он Нидхегга.

Дракон не потрудился ответить. Вместо этого он взревел, долго и громко. Фион отошел на несколько шагов и впился взглядом в черного дракона. Нидхегг выглядел таким же потрепанным, как и Фион, с клочьями плоти демонов, насаженными на чешую, брызгами крови и сукровицы, украшающими шкуру, словно испорченная психоделическая картина.

Один выбежал из золотой двери Валгаллы и спустился по широким золотым ступеням. Норвежский бог всегда выглядел одинаково. Высокий и крепкий, одетый в боевые доспехи, с двумя медными рогами для питья, перекрещивающимися на его широкой груди. Светлые косы ниспадали на его плечи, а густая рыжеватая борода доставала кожаные ремни, удерживающие рога для питья. Его проницательные, голубые глаза сначала сосредоточились на Фионе, затем на Нидхегге.

— Как я понимаю, это не увеселительный визит, — пробормотал он и переключил свое внимание на Нидхегга. — Давай посмотрим. Ты уже в третий раз навещаешь меня. Так чего ты хочешь?

Нидхегг еще крепче уперся мощными задними ногами в булыжную мостовую, а его зеленые глаза закружились быстрее.

— Я скандинавский дракон и заслуживаю уважения, но сейчас у нас мало времени, поэтому я не буду обращать внимания на отсутствие манер с твоей стороны. Я привел Фиона МакКумхаила, кельтского бога мудрости, созидания и прорицания, потому что он нуждается в помощи.

Фион поклонился, махнув рукой в сторону. Один закатил глаза и пробормотал:

— Я еще помню тебя. Ты — тот высокомерный щенок. Времена, должно быть, и впрямь тяжелые, раз ты пришел ко мне. Что тебе нужно?

Фион сдержал резкий ответ. Было глупо поливать огонь бензином. Фион покосился на норвежского бога и произнес:

— Помимо твоей помощи в штурме пограничных миров темных богов я ищу информацию.

— Какую информацию?

Один прищурился, и Фион вспомнил, что скандинавский бог был заядлым торговцем.

— Где жили темные боги до того, как ты заключил их в тюрьму?

— Хм. Все достаточно просто, — Один улыбнулся со всей теплотой кобры и потер руки. — А сколько ты готов отдать ради этой информации?

Пламя вырвалось изо пасти Нидхегга, которое погасло прямо у кожаных ботинок Одина.

— Отвечай, — прогремел дракон, — или следующий столп спалит твою бороду.

— Да ну? — Один ухмыльнулся. — Мы даже не поделимся куском хлеба? А бочонком пива или медовухи?

— Темные ублюдки украли мою женщину, — вмешался Фион. — Мы только что закончили сражаться с демонами, времени все меньше и меньше.

— Вы были в аду? — заинтересовался Один, наклонившись вперед. — А теперь поподробнее. Рассказ окупит информацию, которую вы ищите.

Фион сжал руки в кулаки и резко выдохнул:

— На это нет времени. Я обещаю тебе подробную историю, как только верну Эйслин.

— Один, — в голосе Нидхегга звучало заклинание принуждения.

Черты лица скандинавского бога смягчились и изменились, словно он был загипнотизирован. Фиона охватило восхищение. Он никогда не понимал, насколько велика сила Нидхегга, но подозревал, что она простирается далеко за пределы понимания.

— Да, конечно, — пробормотал Один. — Темные возвели несколько крепостей в Америке, чтобы мы не беспокоили их, что обязательно произошло бы, поселившись они в старой стране. Вы же поняли, что это произошло задолго до того, как появились Штаты.

— Сколько крепостей и где? — уточнил Фион.

— Три. Одна находится на северо-западе Америки, примерно в десяти лигах к востоку от Сиэтла. Вторая — недалеко от Мехико, а третья — в дель Фуэго.

— Ты знаешь, сохранились ли строения? — спросил Нидхегг.

Один широко улыбнулся.

— Ты всегда умел задавать наводящие вопросы. Замок в Мехико был уничтожен землетрясением. В дель Фуэго — лавиной, — Один потер руки. — Но насколько мне известно, та, что на северо-западе США, все еще стоит.

Нидхегг отвел взгляд, и Один пришел в себя. Он уставился на дракона.

— Мне совершенно это не понравилось.

— Ты не оставил мне выбора. Мы уходим.

— Спасибо, — пробормотал Фион.

— Ты должен мне рассказ, кельт.

— Да, и я поделюсь знаниями, но не сейчас.

Нидхегг уже призвал силу, магия шипела вокруг него, словно электричество. Волосы на затылке Фиона встали дыбом, он быстро прошел несколько футов, встав перед Нидхеггом.

— Ты не обязан идти со мной… — начал Фион.

— Нет. Мы доведем это дело до конца.