— Я люблю тебя, Эйслин, — выдавил он, задыхаясь. — Ты мое сердце, моя жизнь.

Она вытащила все еще возбужденный член изо рта и улыбнулась.

— По крайней мере, это было на английском.

— Ты бы поняла и гэльский, — он просунул руки под ее подмышки, поднял девушку на ноги и накрыл ее губы в поцелуе с такой силой, что у нее перехватило дыхание.

Эйслин обняла мужчину и прижалась лобком к его бедру. Фион сел так, чтобы она могла оседлать его, и обхватил ее попку обеими руками, крепко прижимая к себе. Именно так Эйслин кончила в первый день, сидя на ноге мужчины, когда встретила его. Воспоминание об этом довело ее до крайности. Спазмы охватили низ ее живота, опаляя каждый нерв пламенем. Эйслин стиснула Фиона в своих объятиях, пока мир вокруг разлетался на осколки.

Когда она снова могла дышать, то посмотрела на Фиона.

— Я голосую за кровать.

— Ох, девушка, я уж думал, что ты никогда не предложишь, — он отпустил ее и натянул штаны, чтобы добраться до кровати. Оказавшись там, Фион сел на край и полностью стянул с себя брюки.

Эйслин вылезла из огромных спортивных штанов и рубашки, которые Дэви откуда-то достала, и бросила их на стул. Фион откинул одеяло в сторону, и девушка сразу забралась под него. Наслаждаясь его объятиями и убаюканная ровным ритмом его дыхания, она почти сразу же уснула.

Глава 21

Холодный, мокрый нос ткнулся в щеку Эйслин, разбудив. Открыв глаза, она обнаружила Руна, смотрящего на нее сверху вниз. Его задние лапы были на полу, а передние лежали на одеяле.

— Гвидион послал меня разбудить вас, — он провел языком от ее подбородка до носа. Эйслин посмотрела в темноту за окном, так и не определив время, так как в этой северной области до полудня не было света.

Фион перекатился на кровати и взъерошил мех Руна.

— А где Белла?

— Здесь, — ворон уселся на край постели возле Фиона, вонзив острые когти в одеяло.

Фион отодвинулся, сел, прислонившись спиной к спинке кровати, и посмотрел на волка, затем на ворона и на Эйслин.

— Это последний раз, когда мы можем поговорить наедине, — начал он. — Буду краток. Вы — моя семья, все вы. Моя единственная цель на ближайшие дни — чтобы все мы выжили. Поэтому, — Фион нахмурился, — если я скажу что-то сделать, то вы без лишних вопросов подчинитесь. Я не могу бороться, если мое внимание из-за беспокойства разделено на вас троих. Понятно?

Эйслин торжественно кивнула. Они уже обсуждали это раньше, но она никогда не обращала на болтовню особого внимания.

«И вот куда это меня привело».

Рун поднял голову.

— Моя верность принадлежит Эйслин. Я сделаю все, что потребуется, лишь бы ее защитить.

— В разгар битвы редко бывает время для разговоров, — заметил Фион. — Ты просто должен понять, что я не стану давать указания, которые подвергнут Эйслин опасности.

Чувствуя, что дальше разговор не сложится, Эйслин положила руку на голову Руна.

— Мы будем послушными солдатами. Я не хочу снова оказаться в лапах темных богов… никогда больше.

— Обо мне можешь не беспокоиться, — пробормотал ворон. — Я никогда не стремилась к геройским подвигам.

— Но ведь ты так поступала, — Рун пристально посмотрел на птицу. — Ты применила отвлекающую тактику и подвергла себя опасности ради Фиона.

Белла повернулась и нежно клюнула его в морду, по-птичьи поблагодарив.

Эйслин очень не хотелось покидать теплую постель. Фион был прав, когда заявил, что они были семьей. Прошло много времени с тех пор, как у нее был семья, поэтому мысль о потере любого из них разрывала ей сердце. Ее горло сжалось от сдерживаемых эмоций, Эйслин сморгнула внезапно навернувшиеся слезы, надеясь, что их никто не заметил.

— Ох, mo croi.

Фион потянулся к ней, но Эйслин проскользнула между волком и птицей и встала с кровати. Если она позволит себе оказаться в его объятиях, прижаться к нему, то превратится в размазню, а этим утром подобное состояние было весьма некстати.

Пол под ее босыми ногами оказался очень холодным, поэтому Эйслин поспешила одеться, быстро натягивая одежду. В прошлое посещение пограничных миров она заметила отсутствие холода, но кто знает, могли ли темные боги контролировать температуру. За черными шерстяными брюками последовали черная эластичная рубашка с длинными рукавами, толстая синтетическая зеленая куртка, которую девушка стащила из дома Марты, вязанные носки и потрепанные ботинки. К тому времени, когда Эйслин потянулась за рюкзаком, намереваясь убедиться, что у нее есть еда, вода, шапка и перчатки, Фион уже облачился в свежую кожаную униформу для боя, а Белла была привязана к его плечу.

Он подошел к ней, поцеловал в лоб и прошептал:

— Увидимся внизу. Я приготовлю для тебя завтрак.

Эйслин кивнула, ощущая себя слишком взволнованной, чтобы говорить. Рун наблюдал за ней с места у двери. Он сидел, навострив уши и вытянув хвост за спиной. Девушка подняла рюкзак, перекинула тот через плечо и оглядела комнату, гадая, увидит ли она этот дом когда-нибудь снова.

«Черт! Когда я успела стать такой угрюмой?»

Впрочем, она прекрасно понимала, чем вызвано такое состояние. До Руна и Фиона ей нечего было терять, у нее не было ничего ценного. Все изменилось. Эйслин не хотела возвращаться к одинокому существованию в заброшенной шахте в Юте, но тогда жизнь была намного проще. Она скрыла чувства, похоронив их очень глубоко, и вышла за дверь, Рун сразу ринулся за ней. Подумав немного, Эйслин запечатала дверь магией. Заклинание не продлится вечно и не удержит кельтов, но комната принадлежала ей и Фиону, поэтому Эйслин хотела сохранить ее.

Два лестничных пролета и гостиная пролетели как в тумане. К тому времени, когда Эйслин толкнула кухонную дверь, придерживая ту для Руна, она уже вернулась в режим воина. На этот раз, чтобы выкинуть из разума все сомнения и сосредоточиться, потребовалось больше времени, и это ее беспокоило. Возможно, недавнее общение с Маджестрон оставило Эйслин шрамы, которые она еще не обнаружила.

«Или, может, я просто утомилась и устала от борьбы. Враги, которых ты не можешь убить, та еще заноза в заднице. Одному Богу известно, когда они возродятся снова».

— Иди поешь, leannán. Я приготовил тебе кофе, — Фион похлопал по месту рядом с собой. Несколько человек расположились в дальнем конце стола, но ни одного из них Эйслин так и не узнала.

Благодарная, она села рядом с Фионом и принялась быстро есть смесь ячменя и сухофруктов.

— Как скоро мы выдвигаемся? — спросила она и глотнула обжигающий кофе. Оно было черным и горьким, как любил Фион. Эйслин же предпочитала сладкое, но не собиралась жаловаться.

— Как только закончим. Все остальные собрались во дворе.

— Я почти закончила, — Эйслин соскребла последнюю ложку со дна своей миски и допила кофе, прежде чем подняться на ноги. Заглянув в кладовую, она бросила орехи и курагу в матерчатый мешок, закинув тот в свой рюкзак вместе с увесистой флягой воды. — Ты что-нибудь берешь с собой? — спросила она у Фиона.

Он покачал головой.

— Нет, девушка. Мы не пробудем там долго. По крайней мере, я в это не верю.

— Это не имеет значения. Каждый раз, когда я не планирую заранее, то всегда сожалею, — она взвалила рюкзак на плечо и застегнула пояс. — Я готова. Кто в этот раз пойдет с нами?

— Нидхегг, Дэви, Бран и около десяти человек. После заварушки с демонами мы решили взять больше, чем те четверо, которые тренировалась с нами. Андрасте поведет вторую группу, поэтому Бран поддержит нас.

— А сколько связанных животных? — уточнил Рун.

— Не уверен, — ответил Фион. — Ева в нашей группе, значит, ее кошка, Табита, будет рядом. Кроме нее я ни о ком не знаю, — Фион наклонил голову и посмотрел на Эйслин. — Ты не задала самый важный вопрос, девушка.

Она встретила его взгляд, озадачившись.

— Ты о чем? Не имеет значения в какой пограничный мир мы направимся.

— Я имел в виду командную иерархию.

Эйслин фыркнула.

— Ага, но это важно для тебя. Ты просто до сих пор помнишь, что я долгое время работала в одиночестве, лишь изредка подпуская к себе лемарианцев.

— Для тебя это тоже должно быть важно, — в его голосе прозвучали строгие нотки. — Нидхегг за главного, Дэви вторая, я третий, а Бран четвертый.

— Это разозлит людей, — заметила Эйслин.

— Пока что они, кажется, благодарны нам за помощь.

Эйслин прикусила язык. Вероятно, Фион воспринял нежелание вступать в спор перед тем, как они ринутся в чрезвычайно опасное предприятие, за благодарность. Она откашлялась.

— В какой мир мы идем?

— В тот самый, в котором ты была раньше. Многие из нас уже были в этом мире, к тому же именно там Нидхегг был заключен в тюрьму в течение сотен лет.

Эйслин вспомнила сухой, мертвый воздух и зловещую тишину пограничного мира. Атмосфера умирала, так как Перрикас уничтожил все деревья.

— Как думаешь, там будет хуже, чем в прошлый раз?

Фион тяжело вздохнул и последовал за ней к выходу из поместья. Было еще темно, наверное, около шести утра.

— Если тебя интересует, будет ли нам так же трудно использовать магию, то не намного. Прошло не так уж много времени с нашего последнего визита.

Она подошла к тому месту, где стояли Дэви, Нидхегг, Бран и группа людей. Драконы сияли, придавая сумраку приглушенный свет. На дальней стороне двора Кра, Берра, Гвидион и Аравн стояли около такой же группы, в центре которой расположилась Андрасте. Низкий гул ее голоса содержал мрачные нотки.

— Можем ли мы связаться с другой группой? — спросила Эйслин.

Нидхегг покачал головой.

— Мы будем предоставлены сами себе. План состоит в том, чтобы вернуться сюда, как только наша работа завершится. Мы отпрвимся на помощь только в том случае, если вторая группа не вернулась.

— Значит, в итоге может оказаться, что выживут либо они, либо мы, — заметил человек.

— Так и есть, — Нидхегг поднял передние лапы. — А теперь соблюдайте тишину, пока я не закончу. Мы будем стремиться в пограничном мире к тому месту, где находится крепость Перрикаса. Если темный там, он узнает о нашем присутствии сразу, как только мы прорвемся через барьер между Землей и его жалким подобием мира, поэтому нет смысла телепортироваться далеко от цели, а затем снова тратить силы на второе перемещение, — из открытой пасти дракона с шипением вырывался пар. — В этом мире магия не очень восприимчива. Она достаточно медленно реагирует на призыв, из-за чего потребуется гораздо больше усилий для достижения тех же результатов.